Какими будут войны после пандемии

Даже пандемия коронавируса не слишком остудила военные конфликты, в которых так или иначе участвует Россия и которые начались еще до распространения COVID-19 по планете.

Например, внушают тревогу новости из Сирии, связанные, в частности, с ситуацией вокруг лагеря беженцев Рукбан на сирийско-иорданской границе, где могут находиться от 20 тысяч до 40 тысяч человек. Достаточно сказать, что некоторое время назад в совместном заявлении межведомственных координационных штабов России и Сирии было сказано, что «в условиях, когда жители лагеря „Эр-Рукбан“ удерживаются подконтрольными США бандформированиями в заложниках, ни о каком очередном гуманитарном конвое в лагерь не может быть и речи». Сейчас те же штабы заявляют, что информация о блокировании Дамаском и Москвой доставки гуманитарной помощи в Рукбан ни что иное, как фейк. В любом случае, очевидно, что все это не предвещает ничего хорошего ни тем, кто находится в этом лагере, ни остальным сирийцам в целом.

Однако, Сирия, как мы знаем, не единственная горячая точка на карте мира, где задействованы российские военные или частные военные компании, аффилированные с Кремлем. Периодически вспыхивают боевые действия в Ливии, продолжается война на востоке Украины.

О том, что может произойти с этими конфликтами после того, как нынешняя пандемия сойдет на нет, обозреватель «Росбалта» поговорил с экспертом по Ближнему Востоку Михаилом Магидом.

— Что, на ваш взгляд, будет с теми военными конфликтами, в которых участвует Россия, после окончания эпидемии?

— Хотя даже в условиях политической неопределенности, связанной с нынешним кризисом, система власти в РФ может функционировать еще многие годы, разные неожиданности становятся все более вероятны. Если нынешний режим сохранится (с теми или иными оговорками), то ничего не изменится. Говоря серьезно, так оно, скорее всего, и будет продолжаться.

— А если произойдут перемены?

— Денег на войны в Ливии, Сирии и Украине у России в условиях нарастающего экономического кризиса нет. К тому же, эти войны непопулярны у российского населения. По данным опроса «Левада-центра» 55% россиян в 2019 году считали, что РФ должна прекратить военную операцию в Сирии. За то, чтобы продолжать военные действия, выступало всего 30% опрошенных. 41% россиян считали, что в конфликте на Донбассе Россия должна поддерживать самопровозглашенные Донецкую и Луганскую народные республики. 37% считали, что Россия никого не должна поддерживать, и 6% опрошенных полагали, что Россия должна поддерживать в конфликте Украину и киевское правительство. Этот неприятный для системы тренд с высокой вероятностью продолжится.

— Однако Кремль при нынешнем руководстве не может прекратить эти войны, поскольку поддерживаемые им силы неустойчивы. Что, если в случае ухода российских войск в Сирии падет, например, режим Асада?

— В таком случае, вопросы могут быть направлены именно к руководству РФ — зачем на эти военные действия были потрачены деньги и принесены в жертву люди? Но любой следующий режим в России таких проблем иметь не будет: не он принимал решения, не ему и отвечать за их последствия. Или, по крайней мере, вопросов к нему будет меньше.

Я полагаю, что с высокой долей вероятности любая новая власть после ухода нынешнего руководства Кремля прекратит участвовать во всех трех конфликтах. Причин для этого много: непопулярность этих войн, особенно в условиях внутреннего кризиса, отсутствие денег на их продолжение, желание снять со страны санкции Запада, чтобы облегчить экономическую ситуацию в России.

Есть и другие. Например, растущие риски, связанные с конфронтацией с турецкой армией в Сирии и Ливии (угроза нового Афганистана, с потерями и прочим), желание элиты улучшить отношения с Западом, для того, чтобы снять там давление со своей недвижимости, счетов, компаний и т. д.

— Но есть еще Крым, который российское руководство обсуждать не желает…

— Крым никто никому не отдаст из-за отношения к данному вопросу населения России. Режимы Запада, с определенной долей вероятности, примут это (в той или иной форме, с теми или иными оговорками), как принимали контроль СССР над Прибалтикой.

— Есть и другие конфликты, в которые Москва так или иначе вовлечена. Например, армяно-азербайджанский. Что будет здесь?

— Думаю, РФ в таких условиях не станет вмешиваться в попытки Азербайджана вернуть семь районов, занятых Арменией. По мере развития оборонных комплексов обеих стран ситуация меняется в пользу более богатого Азербайджана, время работает на него и, если РФ станет менее напористой на внешнем фронте, Баку может предпринять соответствующую попытку по принципу «сейчас или никогда». То же самое возможно в случае противостояния Грузии, c одной стороны, и Южной Осетии и Абхазии с другой.

И, наконец, теоретически возможна скоординированная «Война продолжения» или «Война трех»: Украина, Азербайджан, Грузия против всех непризнанных республик, созданных в разное время при поддержке России: от ЛДНР до Нагорного Карабаха/Арцаха.

Между прочим, если все пойдет так, эти события могут стать основанием для серьезного усиления Турции, которая станет господствующей силой в Ливии, Сирии и, возможно, на Южном Кавказе. Если только режим Эрдогана устоит и продолжит свою экспансию после нынешнего кризиса. Но тут мы уже слишком глубоко вторгаемся в зону гипотетического, где тучи «если» гоняются за облаками бесконечных «может быть».

Что касается меня лично, то я по моральным и политическим соображениям являюсь противником всех этих войн — текущих и возможных в будущем. Считаю, что обычные люди, жители наших стран, ничего от войн государств не выигрывают, вне зависимости от их результата, а только несут потери и расходы. Деньги, потраченные на войну — это не построенные где-то больницы и университеты. К сожалению, от рядовых налогоплательщиков сегодня мало что зависит.

Беседовал Александр Желенин