Когда страх бежит впереди здравого смысла

Рекомендация забрать подопечных интернатов и домов престарелых переложить ее, например, на родственников, то есть на народ — чтобы не было высокой смертности по учреждениям, каких-то зашкаливающих цифр и новостей о том, что вымирают дома престарелых. Лучше бы обеспечивали дома престарелых средствами защиты.

Министерства руда, здравоохранения и просвещения совместно с Роспотребнадзором 6 апреля опубликовали письмо, в котором рекомендовали региональным ведомствам предусмотреть возможность временного перемещения подопечных стационарных учреждений к родственникам или иным лицам, с которыми у них имеются «устойчивые личные отношения», в семьи их законных представителей, а также на сопровождаемое проживание в негосударственные НКО, являющиеся поставщиками социальных услуг. Речь идет о домах престарелых и различных интернатах.

«Перемещение» в связи с угрозой распространения COVID-19 предполагается на весь период так называемого карантина. В письме оговаривается, что для переезда обязательно согласие подопечного.

Нужно сказать, что рекомендация четырех профильных федеральных ведомств вызвала противоречивую реакцию среди тех, кто работает в этой сфере.

Например, в доме престарелых «Покровская обитель», расположенном в поселке Лужки Выборгского района Ленинградской области, проживает 47 подопечных, средний возраст которых — 90 лет. Главная сестра организовавшей этот проект благотворительной общественной организации «Покровской общины» Галина Клишова уверена, что высказанное в письме предложение — свидетельство того, что страх бежит впереди здравого смысла. Кстати, «Покровская община» письма пока не получала.

В организацию поступило только «Предостережение о недопустимости нарушения обязательных требований», в котором, наоборот, предлагается прекратить допуск посетителей в учреждения социальной защиты населения стационарного типа — с 25 марта до особого распоряжения, обеспечить учреждения социальной защиты населения стационарного типа необходимым количеством противовирусных препаратов, средствами профилактики, бесконтактных термометров, ультрафиолетовых облучателей рециркулярного закрытого типа, дезинфецирующими средствами, приостановить прием новых граждан в учреждения и не допускать к работе сотрудников с признаками ОРВИ. О том, как выполняются эти рекомендации, «Покровская община» еженедельно отправляет отчеты в Комитет соцзащиты.

«Куда-то перевезти наших проживающих невозможно технически, это абсурд. Не у всех людей, находящихся в учреждениях, подобных нашему, есть родственники. А если родственники есть, то порой они живут достаточно далеко. Многие наши жильцы поступали к нам из семей, где вместе живут три-четыре поколения. Часто в них не могут обеспечить должный уход», — отмечает Клишова.

В «Покровской общине» есть специальное оборудование, все проживающие лежат на функциональных кроватях, проходят реабилитацию, получают медикаментозное лечение. В домашних условиях таких условий нет.

«Кроме того, более молодые члены семьи так или иначе выходят на улицу. Соответственно, если наши подопечные окажутся рядом, то они будут подвергаться большему риску. Мне кажется, что это предложение — попытка власти снять с себя ответственность и переложить ее, например, на родственников, то есть на народ — чтобы не было высокой смертности по учреждениям, каких-то зашкаливающих цифр и новостей о том, что вымирают дома престарелых. Лучше бы обеспечивали их необходимыми средствами защиты», — уверена медработник.

Совсем другую точку зрения высказывает директор по внешним связям Санкт-Петербургской благотворительной общественной организации «Перспективы» Светлана Мамонова. Сотрудники и волонтеры «Перспективы» много лет работают в детских и взрослых стационарных учреждениях для людей с инвалидностью, в частности, в крупнейшем из подобных учреждений — психоневрологическом интернате № 3 в Петергофе.

Оказывается, уже с марта «Перспективы» пытаются добиться соответствующего решения от Комитета по социальной политике и директоров интернатов, поскольку проживание большими группами очень опасно в эпидемиологически сложной обстановке.

«В таких учреждениях, как ПНИ, намного выше риск распространения инфекции, — говорит Мамонова, — С началом карантина нас перестали допускать в ПНИ № 3, а сотрудники этого учреждения старше 65 самоизолировались. Таким образом, в интернате сократилось количество персонала».

Она обращает внимание, что многим проживающим в ПНИ людям нужна постоянная поддержка, качественный уход. Ведь кроме коронавируса есть еще много других рисков, которые могут привести к самым плачевным последствиям.

«Нас не допускают в интернаты, чтобы сократить риск попадания в учреждение коронавирусной инфекции. Однако, насколько мы знаем, интернаты не организовали коллективную доставку работающих там сотрудников отдельными автобусами — каждого от подъезда до интерната. Получается, что сотрудники продолжают ежедневно курсировать между домом и работой, и остается такой же риск принести инфекцию. При этом мы видим пример испанских домов престарелых, где десятки пожилых людей умерли от коронавируса», — добавляет она.

Организации «Перспективы», «Антон тут рядом» и ГАООРДИ готовы совместно вывезти из интернатов около двадцати человек. Конечно, это капля в море, ведь в одном только ПНИ № 3 в Петергофе проживает более 1000 подопечных. С другой стороны — даже если одного человека можно спасти или, по крайней мере, обеспечить ему лучшие условия, это уже стоит сделать.

«Кроме того, мы считаем, что интернатам необходимо вести усиленную работу с родственниками живущих в интернатах людей, чтобы на время — на месяц, на два — те забрали их домой. И город должен оказать всяческую поддержку таким семьям, чтобы они могли на дому ухаживать за своими „особыми“ родными. К тому же, в связи с инфекцией в городе освободилось много пансионатов и санаториев. Это дает возможность хотя бы на время эпидемии расселить интернаты малыми группами», — уверена Мамонова.

Заместитель директора по медицинской части СПб ГБСУСО «Психоневрологический интернат № 7» Алла Янаева с такой позицией не согласна и не считает рекомендацию четырех ведомств приемлемой. Что характерно, в ПНИ № 7 это письмо также не приходило.

«Мы работаем, руководствуясь постановлениями главного санитарного врача Российской Федерации и главного санитарного врача Санкт-Петербурга, согласно которым наши получатели социальных услуг должны оставаться в учреждении, в строгой изоляции от внешнего мира. Ее мы обеспечиваем: у нас в настоящее время запрещены и посещения, и прием передач, каждый находится только на своем отделении, график прогулок составлен так, чтобы подопечные не пересекались. Естественно, увеличилось количество текущих уборок, используются дезинфицирующие средства, увеличилось количество кварцеваний палат и коридоров. Все наши сотрудники ходят в масках, которые меняют раз в два часа — мы за этим очень строго следим. Проверить это очень легко — мы видим отходы класса „Б“ и сколько в них масок выброшено. Точно так же легко проверить расходование хлорсодержащих веществ», — говорит Янаева.

По ее словам, ПНИ № 7 получил от правительства только такие указания об усилении санитарно-эпидемиологического режима. Что касается самих сотрудников, то бухгалтерия, технические службы, конечно, сейчас работают по другому графику.

Но персонал учреждений с круглосуточным наблюдением за пациентами не подпадает под действие указа о мерах в связи с коронавирусом. Для сотрудников путь на работу, конечно, усложнился, но у многих есть автомобили — люди кооперируются, чтобы ехать вместе.

Алла Янаева подчеркивает, что отдавать подопечных в семьи или куда-то еще сотрудники интерната не могут, так как администрация ПНИ несет ответственность за жизнь каждого из них. А если человек заболеет в семье, это грозит обернуться гораздо более тяжелыми последствиями.

Нет никакой гарантии, что вне стен интерната человеку обеспечат надлежащий уход. Тем более у сотрудников ПНИ есть очень горький опыт: наиболее «тяжелые» подопечные поступают к ним в учреждение из семей, а не из медучреждений.

Игорь Лунев

«Росбалт» представляет проект «Все включены!», призванный показать, что инвалидность — это проблема, которая касается каждого из нас. И нравственное состояние общества определяется тем, как оно относится к людям с особенностями в развитии.