Свой человек во внешнем мире

В повседневной жизни любому из нас нужен в первую очередь просто человек, а не специалист или участник волонтерской программы. Одна из основных проблем жителей российских психоневрологических интернатов — нехватка социальных связей за пределами учреждений, то есть в обычном мире. Особенно это касается тех людей, которые переехали в ПНИ из детских домов.

Ради программы «Добровольный индивидуальный помощник» или «ДИП» и была создана в 2012 году благотворительная организация «Апельсин». Конечно, в ней есть и обычные волонтеры, которые ходят в детские и взрослые учреждения для участия в каких-то общих инициативах. Но главная задача организации — чтобы у жителя интерната появился тот, кто приезжал бы лично к нему.

Впервые такая программа индивидуального сопровождения появилась в доме-интернате для детей с отклонениями в умственном развитии № 4 в Павловске. Так, у малышей, которых не навещали родители, появились какие-то ниточки, связывающие их с внешним миром.

Большинство из тех, с кем начинала работать организация «Апельсин», по достижении восемнадцати лет переехали в психоневрологический интернат № 3 в Петергофе, а их ДИПы стали навещать их и там. В результате «Апельсин» стал сотрудничать и с учреждением для взрослых. Позже сотрудники и волонтеры «Апельсина» наладили связь и с ПНИ № 7 в Санкт-Петербурге.

О значении добровольных индивидуальных помощников, как формируется пара «ДИП — подопечный» и как такие отношения влияют на жителей интернатов, в интервью «Росбалту» рассказала и. о. директора «Апельсина» Ольга Романова.

— Добровольные индивидуальные помощники могут быть у каждого обитателя интернатов?

— Добровольные индивидуальные помощники могут быть не только у тех, с кем мы познакомились в детском учреждении, но и у всех, кто живет во ПНИ для взрослых, в том числе и у тех, кто пришел в интернат из семьи.

Во взрослом учреждении у нас есть даже человек, которого изредка навещают родители, но у него имеется и ДИП. Так получилось — у людей сформировался контакт, и видно, что этот обитатель интерната нуждается в нем не меньше, чем те, у кого вообще никого нет.

У нас есть ДИПы, которые уже более пяти лет сопровождают ребят. Чтобы сформировалась пара, волонтер должен прийти в наш проект, ездить в учреждение по выходным, заниматься с ребятами творчеством, ходить с ними на прогулки, участвовать в выездных мероприятиях. То есть так люди знакомятся, и так формируются пары.

— В программе «ДИП» речь идет о каких-то личных отношениях, в перспективе достаточно близких. Как формируется пара «ДИП — подопечный»? Люди сами выбирают друг друга или вы как-то направляете эти процессы?

— Контакт формируется так же, как и везде в обычной жизни — люди общаются внутри коллектива, а потом между двумя из них возникает особая дружба. Чаще даже не волонтер выбирает подопечного, а наоборот. В обычной жизни у нас есть симпатии, антипатии. Так же и здесь.

Подопечные могут радушно обнимать всех, но это не всегда говорит о каких-то приятных моментах их внутреннего мира — например, нарушение привязанности может быть причиной таких объятий. И при этом у человека иногда возникает и антипатия к кому-то.

То есть формирование пары — это такой тонкий процесс. Сколько нужно времени? Всегда по-разному. Как вот в жизни — сколько времени нужно встречаться перед тем, как вступить в брак? Кому-то достаточно нескольких месяцев, а кому-то полезно встречаться года два, а бывает и любовь с первого взгляда.

У нас есть пример. Женщина пришла просто волонтером и говорила: «Я не буду ДИПом, это такая ответственность!» И тут она приезжает в детский дом — после этого говорит: «Не поеду больше ни в какой интернат, поеду только к Денису». И бывает, что ДИП привязывается к подопечному не меньше, чем подопечный к ДИПу.

— И сколько пар уже сформировалось?

— У нас в организации в настоящее время около 25 пар ДИП — подопечный, и новые пары постоянно формируются. На самом деле, это немало и является результатом большой работы всех сотрудников «Апельсина».

Наша пара — это все-таки не семейные узы. И нужна очень большая поддержка. Например, необходимо наблюдать за ДИПом, так как он тоже имеет тенденцию к выгоранию. Поддержка — это и работа с мотивацией, и супервизии, это и продолжение обучения, и разработка новой программы.

Ведь после того, как у ДИПа и подопечного сформировался контакт, ДИПу нужно видеть результаты своей деятельности. Бывает, что у него пропадает мотивация, так как ему кажется, что он приезжает и приезжает, а ничего не происходит. То есть: «Да, я даю человеку поддержку, но если не я, то будут другие давать», а так внешних перемен вроде никаких.

Но, например, если говорить о наших подопечных детях, то у них бывает, что если нет регресса, то это уже прогресс, если физически ребенок идет «на спад». А волонтер видит, что ребенок идет на спад и думает, что он этого ребенка никак не поддерживает.

И здесь с волонтером работают специалисты. Они проводят и личные консультации, выстраивают с ДИПами определеные программы. Специалистов мы привлекаем со стороны, когда не хватает своих ресурсов.

— Каких именно специалистов вы привлекаете для этой работы?

— Программы с ДИПами мы выстраиваем без привлечения сторонних специалистов, если нет каких-то острых вопросов. ДИПы ведут дневники — кто-то письменно, кто-то записывает свои наблюдения на аудио, а мы их потом обрабатываем. Каждая программа индивидуальна.

Мы привлекаем специалистов в ответ на запросы волонтеров. Например, если он хочет научиться перемещать маломобильного подопечного, то мы привлекаем опытных специалистов по ЛФК из других организаций, например, «Перспективы». Также запрос на специалистов возникает, когда ДИП хочет понять, можно ли развить у подопечного те или иные способности и нужны ли они подопечному.

Из «Перспектив» мы приглашаем и юристов, если у ДИПов возникает необходимость в правовой поддержке своих подопечных.

Но работа ДИПа со специалистом начинается уже после того, как установлены его доверительные отношения с подопечным, то есть просто дружба без постановки каких-то целей, и после этого возникает желание что-то еще подопечному дать, а знаний для этого не хватает. Ведь ДИП, как правило, не обладает соответствующими профессиональными навыками и знаниями.

— Как меняются люди, живущие в интернатах, когда у них появляются ДИПы?

— Как правило, когда к нам приезжают люди со стороны, они говорят, что те подопечные, у которых есть ДИПы, очень отличаются от остальных в лучшую сторону — они уже более отогретые, лучше идут на контакт. Иногда перемены наступают достаточно быстро.

Вот есть у нас Ира, девушка с синдромом Дауна. Поначалу нам казалось, что она вообще толком не говорит — она лопотала нечто непонятное, и когда ей что-то не нравилось, мелькали нецензурные слова. Потом она поехала в лагерь со своим ДИПом, они там постоянно ходили вместе, и после этого мы услышали в ее лексиконе такие новые слова, как «спасибо», «моя хорошая», мы увидели, как Ира стала улыбаться.

А поначалу Иру не хотели с нами отпускать, говорили, что после общественных мероприятий, которые проводятся в интернате, она несколько дней отходит. Мы объясняли, что в нашей поездке у нее будет индивидуальное сопровождение. В результате все были очень удивлены: она вернулась человеком самостоятельным, отзывчивым. И, что важно, с ней произошли такие изменения уже во взрослом возрасте.

— Отношения между участниками пары могут прекратиться по разным причинам. Что вы делаете в таких ситуациях?

— Конечно, ответственность за прекращение отношений лежит на ДИПе. У человека в какой-то момент может совсем не оказаться возможности приезжать. Бывает, что волонтер несколько лет сопровождает подопечного, а потом у него меняется жизненная ситуация, например, у него появляется семья, две работы — и вот он действительно не может приезжать.

Наши волонтеры проходят обучение и супервизию, то есть они уже подготовлены и к тому, как правильно завершить отношения. Если это не какой-то форс-мажор, то отношения нельзя завершать резко. Нужно приезжать к подопечному, разговаривать с ним, даже если он сам говорить не может, объяснять, что дело не в нем или в каких-то «не таких» отношениях, а в том, что в жизни так бывает — отношения завершаются, но это не конец всего, что человека будут помнить и так далее.

Конечно, если подобное происходит, то мы поддерживаем подопечного учреждения. Например, особенно активно вовлекаем его в различные занятия — то есть мы даем ему понять, что он нужен. И, как я уже сказала, подопечный, у которого есть опыт общения с ДИПом, как правило, становится более социализированным. И если даже у него отношения с ДИПом прервались, то у такого человека больше шансов, что у него снова появится добровольный индивидуальный помощник.

Но таких ситуаций, когда отношения прекращаются, в нашей практике мало. Бывает, что кто-то раньше приезжал часто, а стал приезжать реже. А чтобы совсем прекратились отношения — таких случаи единичны. Например, человек переехал в другой город. Но, как правило, если жизненная ситуация у ДИПа меняется, он все-таки продолжает приезжать, пусть даже очень редко.

— Как стать добровольным индивидуальным помощником?

— ДИПом может стать дееспособный человек, достигший восемнадцати лет. Обычным волонтером можно стать и с 16 лет — с разрешения родителей. Когда у нас набирается группа, мы устраиваем специальную встречу, на которой знакомим их с программой и проводим беседу, включающую в себя инструктаж и мини-тренинг по мотивации — чтобы волонтер выявил, что он хочет получить от этого занятия. Через какой-то период он сравнивает свои изначальные мотивы с появившимися в ходе работы и понимает, насколько он недооценивал те блага, которые он получает в результате своего волонтерства.

К нам ведь приходят разные люди. Одно время мы даже думали, что у нас отдельным направлением будет инклюзивное добровольчество. Многие организации отбраковывали кандидатов в волонтеры, если речь шла о людях с инвалидностью. То есть это люди, у которых есть свои особенности развития, но они даже не видны на первый взгляд и это не расстройства психики. Мы таких людей берем.

Что интересно, многие из таких ребят когда приходили, были людьми неработающими. А за период волонтерства многие из них устроились на работу, стали очень активными, деловыми. То есть они взяли на себя ответственность, и это изменило их подход к жизни вообще. Так что бывает, что ДИП получает даже большую пользу от этих отношений, чем подопечный.

Игорь Лунев

«Росбалт» представляет проект «Все включены!», призванный показать, что инвалидность — это проблема, которая касается каждого из нас. И нравственное состояние общества определяется тем, как оно относится к людям с особенностями в развитии.

Проект реализован на средства гранта Санкт-Петербурга.