Есть такая традиция — унижать, бить и убивать

Члены алтайской краевой федерации «Универсального боя» выступают против принятия закона о профилактике домашнего насилия. Казаки из Барнаула и Калининграда тоже не хотят вешать плетки на стену и давать бабам волю — иначе семье конец. И «Патриоты Великого Отечества» (сокращенно ПВО) в шоке от перспективы, что домашний мордобой может стать уголовно-наказуемым делом, а насильникам запретят даже приближаться к жертве.

Все они, в числе 190 с лишним общественных организаций, подписали открытое письмо на имя президента, в котором требуют приструнить лоббистов законопроекта — естественно, сплошь «гомосексуалистов и лесбиянок». А закон в целом, по их мнению, «станет инструментом коренного и насильственного изменения самих основ российского общества, уничтожения наших традиционных семейных и нравственных ценностей».

Причем в списке подписантов далеко не только бойцы, спортсмены и казаки, что было бы еще хоть как-то объяснимо: мужики, у которых главный аргумент в семейных спорах — кулак, боятся потерять авторитет. Но там и «Центр защиты семьи, материнства и детства «Умиление» из Казани, и «Совет молодых семей» из Ульяновска, и фонд поддержки национальных традиций «Отчий дом» из Тюмени… А защитников традиций из православного движения «Сорок сороков» законопроект возбудил настолько, что они даже организовали митинги против него в десятках городов.

Со стороны «бездуховного мира», где такие законы давно и успешно применяют, подобные акции выглядят, думаю, так же дико, как протесты людоедов против запрета на каннибализм — тоже ведь нацтрадиция в отдельных странах. Ну действительно, как могут взрослые люди в современном обществе выступать за насилие и убийство? Что у них в головах?

А как могут люди, руководящие страной, каждый день рассказывать о новых видах оружия, которые способны за секунду уничтожить мир? Как могут люди при исполнении пытать сограждан, требуя признательных приказаний, или подкидывать им наркотики? Как могут люди в судебных мантиях отправлять невиновных на долгие годы за решетку? Есть простой ответ: могут, потому что им за это ничего не будет.

Насилие, оно же злоупотребление властью и правом, — основа нынешнего устройства России. Прав тот, кто сильнее — вот главный закон страны. И в этом смысле защитники традиционных ценностей безошибочно определяют борьбу с насилием как покушение на устои. «Это госизмена» — докладывают они в письме президенту.

Аргументируя свою правоту, подписанты сообщают главе государства: «Распространяется ложь о «14 тысячах ежегодно убиваемых мужьями жен» и совершении «80% преступлений против детей в семье». При этом, по данным Главного информационно аналитического центра МВД (ГИАЦ МВД), от рук мужей в год гибнет вовсе не 14 тысяч женщин, а около 300 (данные 2015 г.); в отношении детей в семье совершается не 80%, а 17,5% преступлений, а доля родительских еще меньше — 11,5% (данные на 2018 г.)».

То есть авторы письма уверены, что 300 ежегодно убитых женщин — не повод для реформ. И преступления против 17,5% детей — тоже. Действительно, бабы новых нарожают. Если, конечно, их не вооружат законом по борьбе с домашним насилием, и они, не дожидаясь, пока их забьют насмерть, не выгонят изуверов и из семей, и из квартир.

«Да эти мужики просто не потянут в одиночку ипотеку — вот и боятся нового закона», — сказала подруга. Ей смешно, хотя, подозреваю, имущественный вопрос в этой дискуссии тоже далеко не последний.

Но если говорить серьезно, куда больше люди (и мужчины, и женщины) опасаются, что далеко не самое справедливо устроенное государство влезет в семью. В их крепость. В последний оплот, где еще можно почувствовать себя не винтиком, крутящимся на двух ставках за нищенскую зарплату, а хозяином (или хозяйкой — мужиков тоже бьют), которого уважают. Пусть он даже немного психопат.

Это там, за пределами семьи — хаос и беззаконие. А здесь, внутри, мы установим свои справедливые порядки, в которые никто не посмеет вмешаться. Это наши скрепы, наш оберег и наша сила. Мы сами себе судьи и исполнители наказаний. А вы сначала в стране порядок наведите, а потом уже в семьи наши лезьте.

Кстати, с этими аргументами, в отличие от бессмысленного лозунга о защите пресловутых традиционных ценностей, спорить куда труднее. Ну правда, кто может дать гарантии, что в стране, где действует «закон подлецов» о запрете усыновления сирот иностранцами и где органы опеки зачастую используют возможность изъятия детей из семьи как инструмент давления на политических оппонентов, вдруг безупречно заработает закон о профилактике домашнего насилия? Куда больше верится, что он станет еще одной избирательно применяемой дубиной против несогласных.

Это, конечно, не значит, что документ не надо обсуждать. Сама по себе открытая дискуссия об ужасах, творящихся во многих российских семьях за закрытыми дверями, — уже шаг от каннибализма. И не стоит записывать всех оппонентов закона скопом в мракобесы и садисты.

Хотя, конечно, последних в их рядах — большинство. Государство-насильник всегда порождает граждан-насильников. А те, в свою очередь, вовсе не желают, чтобы власть, которая их вдохновила на этот путь, давала слабину хоть в чем-то.

Такой вот взаимный абъюз.

Виктория Волошина