Тюрьмы в России останутся такими же страшными

Президент Владимир Путин освободил от должности главу Федеральной службы исполнения наказаний (ФСИН) Геннадия Корниенко. В связи с этим в очередной раз возник робкий запрос на коренные изменения в отечественной пенитенциарной системе, которая на сегодняшний день имеет настолько дурную славу, насколько это возможно в принципе. Есть ли шансы на какие-то улучшения при новом руководстве?

Геннадий Гудков, полковник запаса ФСБ, депутат Госдумы III—VI созывов:

«ФСИН уже стала притчей во языцех. Пытки, грубые нарушения процессуальных норм, содействие выбиванию показаний, случаи хищений и коррупции и т. д. — все это, возможно, стало серьезным основанием для того, чтобы все-таки сменить декорации. Понятно, что сильно там ничего не поменяется, поскольку вся страна превращена в полицейский лагерь. Но есть основания полагать, что все происходящее раздражает власть и вызывает недовольство: типа, вы свои дела могли бы делать гораздо тише и не будоражить общественность. Поэтому, может, и совпала отставка Геннадия Корниенко с формальной причиной — возрастом. Ну а может, возрастом просто прикрылись.

Будущее службы во многом зависит от человека, который ее возглавит. И во ФСИН можно хорошо работать.

Конечно, ФСИН нуждается в коренной реформе, начиная со спецприемников и СИЗО. Вот сейчас многие оппозиционеры сидели там и рассказывали, что это не наказание лишением или ограничением свободы, а наказание издевательскими условиями. Вся система — убогая и ущербная, все прогнило. Какой-то замшелый позапрошлый век. Вот обратите внимание — в каком уничижительном тоне разговаривают сотрудники ФСИН с заключенными: „Стоять!“, „Лежать!“, „К стене!“ и так далее. Как будто это не люди, а изгои, с которыми надо обращаться, в лучшем случае, как со скотом.

ФСИН — это ужас, это позор России. Это был бы позор для любого государства, которое уважает права человека, да и просто элементарные человеческие нормы. То, что у нас происходит с тюрьмами и лагерями, — это отголоски крепостной России XVIII—XIX веков, когда людей за людей не считали.

Но я не верю ни в какие перемены при Владимире Путине. Мне кажется, что ФСИН является инструментом политических разборок и репрессий. И я не думаю, что кто-то серьезно заинтересован в глубокой реформе этой системы».

Алексей Кондауров, генерал-майор КГБ в отставке, депутат Госдумы IV созыва:

«В системе ФСИН кого ни поставь — ничего в лучшую сторону не меняется. Геннадий Корниенко — выходец из ФСБ. Сейчас называют фамилии возможных преемников, тоже из ФСБ. А раньше служба исполнения наказаний в системе МВД была, и там в руководстве выходцы и из МВД были, и из Минюста. Но если сама система не меняется в принципе, то отдельный человек ничего поменять не может. Да и, как я понимаю, туда приходят люди, у которых желания нет что-то реформировать, они сами не знают, что и в какую сторону надо менять.

ФСИН, на мой взгляд, должна быть реорганизована, а ее проблемы — решаться комплексно. Следует подумать, как эту систему можно очеловечить. Но никто же не утруждает себя такой задачей. Всех все устраивает. Поэтому вопрос не в том, откуда придет новый руководитель, а в том, как он будет работать. Хотя я, конечно, поставил бы во главе службы адвоката или, даже лучше, правозащитника с опытом административной работы.

Все эти отряды с красными повязками, „черные“ и „красные“ зоны — из прошлого века. Во-первых, система должна стать более гуманной. Во-вторых, она должна быть под более жестким общественным контролем, под настоящим — а не как сейчас — прокурорским контролем. Злоупотребления надо искоренять. А они как были, так и остаются. Не зря ведь происходят восстания заключенных, идут бесконечные разоблачения пыток, унижений человеческого достоинства. Искоренять это можно только гласностью, созданием нормальных условий для тех, кто попал в заключение. Сейчас же эти условия — зачастую нечеловеческие.

Мы все-таки в XXI веке живем, и есть у кого поучиться. Если у самих голова плохо работает — поезжайте в Норвегию, Германию и посмотрите, как там отлажены комплексы реабилитационных, восстановительных и прочих мер для того, чтобы не было рецидивов и т. п. Все же на поверхности лежит.

Но при нынешнем режиме это невозможно. Это может произойти только при его смене. Любая система соответствует тому режиму, который есть. Поскольку у нас авторитарный режим, то и ФСИНовская система ему под стать. Чудес не бывает».

Ольга Романова, директор проекта «Русь сидящая»:

«Геннадий Корниенко — сам выходец из ФСБ, при этом очень давний и близкий соратник Владимира Путина. Он не хотел возглавлять ФСИН семь лет назад и каждый год просился в отставку. Поэтому он с большим удовольствием ушел в день рождения по достижению возраста. И, надо сказать, на работе он все это время блистательно отсутствовал, а дела вели два его зама — ракетчик Анатолий Рудый и выходец из разных служб Валерий Максименко.

Что касается предположений, что на это место будет назначен человек из ФСБ — Александр Калашников из Красноярска либо московский глава оперативного управления ФСИН Вадим Баланин — ну так это очевидно. Никого другого туда назначить и не могут, потому что это ведомство очень давно под ФСБ — буквально с момента отставки и посадки Александра Реймера, который был выходцем из МВД и ставленником Дмитрия Медведева. А после „рокировки“ ведомство полностью ушло под ФСБ. Поэтому все в логике процесса.

Самая главная реформа должна начинаться не с ФСИН, а с президента. Должна быть серьезная политическая воля на реформирование тюремной, пенитенциарной системы. Тюрьма — это исправительная система, а у нас она, скорее, предназначена для оперативной работы, и речь не идет об исправлении. Наша система вообще была создана во время англо-бурской войны конца XIX века — тогда англичане создали лагеря. Мы единственные, кто сохранил этот принцип. Конечно, с этим надо заканчивать. Тюрьма должна быть местом для социальной, психологической, медицинской, образовательной ресоциализации брака в работе общества. Что такое преступность? В большинстве случаев это брак в работе общества, который создают семья, школа и т. д. И заниматься его исправлением должно не ФСБ, а абсолютно социальное ведомство.

Но такой реформы, конечно, не будет».

Дмитрий Ремизов