Балаклавы надеты, маски сброшены

Интересно — бойцы Росгвардии, «обеспечивающие порядок» в Москве, в минувшую субботу надели балаклавы и замотали забрала шлемов пищевой пленкой по собственной инициативе или по распоряжению начальства? А если был приказ, то как командиры его формулировали? «Ради безопасности личного состава приказываю замаскироваться до неузнаваемости», что ли? Прямо партизаны в тылу врага!

В любом случае картинка вышла показательной: люди в полной защитной экипировке, выступая от имени государства, но при этом почему-то скрывая лица, избивали дубинками и волокли в автозаки граждан, чьей единственной защитой были брошюры с текстом российской Конституции. Первые при этом олицетворяли закон и порядок. Вторые, судя по всему, — потенциальных экстремистов.

Свались я в Москву образца августа 2019 года откуда-нибудь с Луны, решила бы, что оказалась на съемках донельзя утрированной антиутопии. Ну как на полном серьезе можно ставить на учет в комиссии по делам несовершеннолетних 17-летнюю девушку, читавшую бойцам из оцепления текст Основного закона страны? Ей впору сто баллов за ЕГЭ по обществоведению ставить да приглашать читать лекции в ОВД и суды — у нас далеко не все действующие судьи, судя по их вердиктам, с этим документом знакомы.

Зачем шить уголовную статью о массовых беспорядках молодому человеку, который кинул в сторону полицейских пластиковый стаканчик? Мусорить на улицах, конечно, нехорошо, но давать за это несколько лет тюрьмы — слишком произвольное, мягко говоря, толкование закона. Или с какого перепуга брать штурмом спортсмена-любителя, который за три часа до намеченного митинга пробегал рысцой по Тверской? Мало того, что ему при грубом задержании сломали ногу, так еще и дело возбудили не против тех, кто ломал, а против того, кто бегал.

В романе Оруэлла «1984» самым тяжким нарушением закона считалось «мыслепреступление», под которое попадали любая неосторожная мысль, жест или слово в адрес власти. Видеокадры из Москвы нашего времени — документальное свидетельство того, как мрачные писательские фантазии сбываются в реальности.

Ночные обыски у «организаторов протеста», избиения задержанных в ОВД, угрозы раздеть догола тех из них, кто откажется фотографироваться, или отрубить пальцы тем, кто не дает снять отпечатки пальцев, перлюстрация содержимого отобранных телефонов (все это — свидетельства правозащитников и адвокатов, которые пытаются оказать правовую помощь попавшим в автозаки)… Почему и зачем представители правоохранительных органов так демонстративно показывают силу, но при этом страшно возмущаются, когда их просят представиться или снимают на видео?

С одной стороны, натянутые на лица балаклавы — яркий признак того, что маски сброшены. Силовики уже даже не делают вид, что защищают права граждан. С другой, эти же балаклавы — примета слабости. Если выступаешь за правое дело, незачем скрывать лица и имена. Да и трудно себе представить, что существует официальный приказ, пусть даже устный, в котором мальчишкам в костюмах «космонавтов» дают распоряжение устроить охоту на граждан в центре столицы, чтобы просто «боялись».

Самое печальное предположение, что события последних недель — это проявление полного хаоса как в действиях, так и в умах силовиков. Что никакого общего управления из центра нет, кроме одной настоятельной просьбы: сделать так, чтобы люди перестали выходить на улицы. Вот каждое из ведомств и старается как умеет. Росгвардия винтит кого ни попадя, СК возбуждает дела по списку Мосгоризбиркома, ФСБ ищет внутренних врагов примерно по тому же списку…

А чтобы рядовые исполнители случайно не задумались, насколько законны приказы начальства (прецеденты слишком мягкого отношения к задержанным тоже есть), можно использовать старый верный метод провокации. Например, сочинить анонимное письмо от имени некой «инициативной группы сотрудников правоохранительных органов и спецслужб» с угрозами найти и покарать инициаторов и участников проекта по деанонимизации силовиков.

Этот проект, отстаивающий право граждан знать имена тех, кто их бьет и задерживает, вырос в петицию «Требуем крупных номеров на полицейской форме», которую подписали уже больше ста тысяч человек. Но анонимы от имени силовиков представляют гражданскую инициативу как угрозу жизни им и их близким, обещая в ответ «кровь за кровь». На мальчишек с небольшим жизненным опытом такая «романтика гражданской войны» может подействовать. Одно дело­ — винтить сверстника, с которым вполне мог бы дружить, и совсем другое — врага, который угрожает безопасности твоих родных.

Вопрос, почему, несмотря на недавно принятый закон против фейковых новостей, это явно разжигающее ненависть анонимное воззвание охотно цитируют федеральные телеканалы, конечно, риторический. В богатой истории нашей бедной страны все это уже было. Сначала в газетах сочиняли письма от имени каких-нибудь врачей, солдат, школьников и других «возмущенных», требовавших обезвредить и расстрелять. А потом и граждане подтягивались к процессу и процессам.

Виктория Волошина