И Африка стала нужна

В Центральноафриканской Республике (ЦАР), уже много лет раздираемой междоусобными войнами, может появиться российская военная база. И это уже не просто слухи или предположения, о такой возможности заявила министр обороны ЦАР Мари Ноэль Койяра.

Тема проникновения России в глубь африканского континента стала оживленно обсуждаться после трагической гибели в ЦАР в июле 2018 года российских журналистов Орхана Джемаля, Кирилла Радченко и Александра Расторгуева. Между тем действующий президент ЦАР Фостен-Арканж Туадера посетил Россию еще 23 мая 2018 года. Формально глава африканского государства прибыл тогда в РФ для участия в Петербургском международном экономическом форуме (ПМЭФ). На полях форума состоялись его достаточно обстоятельные переговоры с президентом РФ Владимиром Путиным. Официально сообщалось лишь о том, что стороны намерены возобновить сотрудничество в экономической и гуманитарной сферах, в частности, в области подготовки кадров. Помимо этого российский лидер, как передавал ТАСС, заявил: «Мы с удовольствием рассмотрим различные варианты активизации наших отношений…».

21 августа, по сообщению того же ТАСС, в подмосковной Кубинке в рамках военно-технического форума «Армия-2018» министр обороны РФ Сергей Шойгу и министр обороны ЦАР Мари-Ноэль Койяра подписали официальное межправительственное соглашение о военном сотрудничестве, которое, вероятно, и надо отнести к тем самым «различным вариантам активизации» двусторонних отношений.

Обозреватель «Росбалта» попытался выяснить, зачем России нужна Центральная Африка у кандидата экономических наук, старшего научного сотрудника Института Африки РАН, специалиста по ЦАР, Чаду и Конго Наталии Виноградовой.

— Каков интерес России в ЦАР и вообще в Центральной Африке? Конечно, мы знаем, что там есть алмазы и залежи урана, но стоит ли игра свеч?

— Да, Центральноафриканская Республика богата природными ресурсами: и это не только алмазы, которые обнаружены на 40% территории страны, но и месторождения золота, железной и урановой руд, меди, олова, нефти, запасы ценных пород древесины.

Однако проникновение в ЦАР — не такая уж простая задача. У России нет традиционных исторических связей с этим регионом. ЦАР — бывшая французская колония с населением 5,7 млн человек, для которой характерна политическая нестабильность, наличие многочисленных вооруженных группировок, созданных по этническому и религиозному принципам. За более чем 58-летний период развития в условиях независимости смена власти в стране почти всегда происходила вооруженным путем. Поэтому работать в ЦАР очень сложно. К тому же ЦАР относится к группе наименее развитых стран мира.

Кроме того, у нас — России — много внутренних проблем, которые мы не можем решить или решаем с большим трудом, и взять на себя еще решение проблем ЦАР — страны, которую мы совершенно не знаем, мягко говоря, несерьезно. И никакие частные военные компании (ЧВК), которые у нас, кстати, находятся вне закона, не смогут переломить ситуацию.

— Чем они там занимаются?

— Прежде всего,ЧВК — охранные структуры, они обеспечивают безопасность отдельных объектов, например рудников, создают условия для их стабильного функционирования. Осуществляется это не на безвозмездной основе, ЧВК заинтересованы в получении части дохода охраняемого предприятия.

— Возможно, Москва идет в ЦАР не только за природными ресурсами, но и за чем-то еще?

— Выгодное стратегическое положение страны — в центре Африканского континента, безусловно, представляет интерес для западных стран, и Россия тут не является исключением. В условиях роста угрозы со стороны «Исламского государства» (террористическая организация, запрещенная в РФ), экстремистской организации «Аль-Каида в Исламском Магрибе» (террористическая организация, запрещенная в РФ), радикальной группировки «Боко Харам» (внесена Советом Безопасности ООН в список террористических организаций) присутствие в Центральной Африке играет решающую роль в борьбе с терроризмом.

Мне встречались утверждения, что, если Россия придет в ЦАР, Запад потеряет Африку. ЦАР рассматривается как плацдарм для контроля над всем континентом. На мой взгляд, в ближайшее время, учитывая наши экономические трудности, никакого плацдарма мы там создать не сможем, но попытаться закрепиться в регионе вполне реально.

Напомню, что в марте 2013 года в результате переворота действующий президент ЦАР Франсуа Бозизе был свергнут и к власти пришел лидер исламистской группировки «Селека» Мишель Джотодия. Он учился в СССР, имел социалистические идеалы, которые искренне хотел реализовать, однако никто его не поддержал — ни свои, ни французы, к которым он обращался за помощью. После государственного переворота страна оказалась охваченной политическим кризисом, в котором особенно сильно проявился религиозный фактор. Боевики группировки «Селека» не были интегрированы в вооруженные силы страны. Предоставленные самим себе, они стали заниматься разбоем, грабежами и мародерством, терроризируя христианское население.

— А что, была попытка как-то инкорпорировать эти отряды в официальную армию ЦАР?

— Да, еще до государственного переворота между центральными властями ЦАР и руководством группировки «Селека» в январе 2013 года были достигнуты договоренности о разделении власти и, в частности, о включении отрядов оппозиции в состав регулярной армии. Собственно, невыполнение этого обещания стало одной из причин возобновления военных действий и смещения Бозизе. В дальнейшем, уже после государственного переворота, Джотодия не смог удержать под контролем группировку «Селека», поспешил дистанцироваться от нее, официально распустив ее и объявив вне закона. В стране воцарились хаос, беззаконие, страх, вынудившие гражданское население — христианское большинство — создавать отряды самообороны «Антибалака», самим обеспечивать свою безопасность и осуществлять террор уже против мусульманского меньшинства. В результате представители мусульманской части населения все чаще становились жертвами христианских отрядов самообороны. Мусульмане в массовом порядке стали покидать страну, обострилась проблема детей-солдат.

— В чем она заключается?

— В ходе военных действий центральноафриканские повстанцы использовали детей в качестве солдат. Это явление стало характерно для африканских конфликтов, начиная с 90-х годов XX века. События в ЦАР выявили факты использования детей боевиками для доставки оружия, сбора разведывательной информации и непосредственно в военных действиях в качестве солдат. Практика использования детей в вооруженных конфликтах запрещена международным правом, однако на территории ЦАР действует Угандийская вооруженная группировка «Армия сопротивления Господа», известная своими похищениями и вербовкой детей.

— Как дальше развивались события?

— В декабре 2013 года Совет Безопасности ООН санкционировал развертывание в ЦАР смешанного воинского контингента Африканского Союза и Франции, а позже и Евросоюза. Однако миротворцы не смогли справиться с волной насилия.

В январе 2014 года был созван региональный саммит Экономического сообщества стран Центральной Африки по вопросам преодоления кризиса в ЦАР, на котором под давлением участников саммита Джотодия сложил свои президентские полномочия, а временным президентом страны была избрана мэр столицы ЦАР — Банги — Катрин Самба-Панза. В 2016 года в результате президентских выборов к власти пришел нынешний президент Фостен-Аршанж Туадера.

— Что он за человек?

— Туадера — образованный, интеллигентный политик. Имеет две докторские степени по математике, преподавал в Университете Банги, был ректором университета, в январе 2008 — январе 2013 — премьер-министр правительства президента Бозизе. Он не идеалист и не революционер. По всей видимости, учитывая негативный опыт стабилизации обстановки в стране и наблюдая за развитием событий в Сирии, он решился на неоднозначный шаг — обратиться за помощью к России.

После встречи в октябре 2017 года в Сочи министра иностранных дел РФ Сергея Лаврова и президента ЦАР Фостен-Аршанж Туадеры конце 2017 года России удалось добиться в ООН частичного снятия эмбарго на поставки оружия в ЦАР. После чего в январе 2018 года в страну прибыла первая партия вооружения. Кроме того, в ЦАР находится российское спецподразделение для охраны главы государства и военные инструкторы — несколько кадровых офицеров российской армии и сотрудники частных военных компаний, которые не только готовят национальные военные кадры, но и выступают в качестве посредников между вооруженными группировками боевиков.

Для восстановления ЦАР и развития сотрудничества с Россией необходима стабильность, которую на данном этапе можно обеспечить только в ходе переговорного процесса и путем принуждения противоборствующих сторон к миру. Именно в этой сфере наша страна имеет огромный опыт.

Беседовал Александр Желенин