Макрон ощутил гнев народа

Французское сетевое движение «желтые жилеты», изначально протестовавшее против повышения цен на бензин, а затем превратившееся в мощный антиправительственный фронт, может праздновать победу. Около месяца усилий потребовалось на то, чтобы кабинет министров премьера Эдуара Филиппа выполнил базовые требования протестующих и ввел полугодовой мораторий на изменение налоговой системы, а также объявил о начале общенациональных консультаций, которые продлятся до марта 2019 года.

За это время власти намерены или убедить общество в правильности своей политики или, чего также нельзя исключать, отказаться от нее. В то же время, консультации собственно с лидерами движения «желтых жилетов» отменены.

Активность протестующих постепенно возрастала от недели к неделе с пиками по выходным. Соответственно росли и их требования. Вначале «желтые жилеты» было лишь прозвищем для тех, кто готов перекрывать дороги, действуя в рамках закона. Находясь вне автомобиля на проезжей части, люди надевали обязательную в таких случаях яркую жилетку со светоотражающими элементами. Позднее, однако, «желтые жилеты» стали символом самого массового чуть ли не с 1960-х годов протестного движения во Франции.

Однако власти испугались, судя по всему, не роста популярности «желтых жилетов» и даже не их активности, хотя в первые выходные декабря в пробках встала практически вся Франция, а беспорядки в Париже привели к перекрытию центра города. Сотни задержанных, сожженные и перевернутые машины, разгром музея в здании Триумфальной арки — все это не стало последним аргументом для правительства Эдуара Филиппа и президента Эммануэля Макрона. Главная проблема — присоединение к протестам радикальной оппозиции, как правой, так и левой.

«Правая» в России обычно видится в лице лидера партии «Национальный фронт» Марин Ле Пен, которая боролась с Макроном за пост президента. Но в Париже, как пишут французские СМИ, это были скорее группы неонацистов, футбольные фанаты и другие подобные объединения. Что касается «левых», то политически их представлять старается еще один экс-кандидат в президенты — Жан-Люк Меланшон (кстати, как и Ле Пен, он тоже называет себя другом России).

Ну, а в качестве активных боевых единиц в Париже действовали в основном французские анархисты, иногда троцкисты. Вот этого-то вмешательства, судя по всему, и испугались французские власти.

Рейтинг одобрения президента Эммануэля Макрона по последним опросам, колеблется около отметки в 23%, у премьера Эдуара Филиппа дела немногим лучше — его поддерживают 26% французов. На фоне того, что протестующие начали выступать за отставку правительства и главы государства, их сотрудничество с радикальной оппозицией выглядело особенно опасно для нынешних властей.

Как и в случае с пенсионной реформой в России, французские чиновники слишком мало объясняли свои действия и теперь получили массовый протест, поддержанный значительной частью населения.

За их голоса Макрону и придется бороться в ближайшие полгода. До президентских и парламентских выборов времени у него еще хватает, а в конспирологические версии, которые так модны в России, французские власти явно не верят. Например, в предположения о том, что это Дональд Трамп, обидевшись на Макрона, организовал против него уличные протесты. В Кремле, впрочем, тоже считают, что едва ли стоит говорить о каком-либо влиянии США на эти события. По крайней мере, именно так заявил журналистам пресс-секретарь российского президента Дмитрий Песков.

В России французские протесты практически месяц мало кто замечал, интерес к ним резко вырос в начале декабря. Казалось бы, есть масса аналогий, объединяющих две страны: непопулярные «социальные реформы», рост цен на топливо и массовое недовольство таким положением дел. Однако именно это, вероятно, и стало одной из главных причин, по которым российские СМИ (как минимум, государственные) предпочитали не рассказывать россиянам о событиях во Франции. По крайней мере, до тех пор, пока к ним не подключились местные пророссийски ориентированные политические деятели.

Удастся ли Макрону, с таким опозданием отреагировавшему на протесты, избежать теперь их расширения и дальнейшей политизации, а также помешать захвату контроля над уличной активностью радикалами, как «правыми», так и «левыми»? Такой гарантии нет. Французский лидер слишком долго практически игнорировал протестующих. Сейчас в их рядах сплотились и собственно «желтые жилеты», и политические радикалы, и профсоюзы, и даже французские лицеисты, на минувших выходных заблокировавшие более сотни учебных заведений по всей стране.

Однако экономически для Франции падение Макрона будет означать и национальное поражение, поскольку его реформы были направлены на повышение конкурентоспособности ее экономики. Президент хотел встряхнуть страну и заставить ее двигаться, после многолетнего экономического застоя. И ему, похоже, это удалось — правда, совсем не так, как это изначально планировалось.

Иван Преображенский