Как слабый и наглый может троллить сильного

Известное выражение Черчилля о том, что «демократия — наихудшая форма правления, если не считать всех остальных», принято толковать антонимично: значит, лучшая.

Тем не менее у тоталитарных режимов есть по крайней мере одно очевидное преимущество перед демократиями: решения там принимаются легче, быстрее, тверже, да и выполняются, как правило, с большим тщанием — страх сильнее совести. Бесценная фора в условиях войны — как назревающей, так и идущей.

Об этом сегодня все чаще задумываются израильтяне, глядя, как собственное правительство топчется вокруг Газы: извергает пустые угрозы, сносит пощечины, демонстрирует стране, миру и врагу колебания и разноголосицу внутри его самого, оттягивая решение — очевидное и неизбежное.

Бюджетная стихия

Вот уже семь месяцев ХАМАС, властвующий в Газе, ведет с Израилем затяжную «войну на истощение». Каждую пятницу после главной недельной молитвы в мечетях (а то и в будние дни) толпы «мирных граждан Газы» — тысячи, иногда десятки тысяч — отправляются на штурм израильской границы. Жгут автопокрышки, швыряют камни, взрывпакеты, гранаты, под прикрытием суматохи закладывают фугасы для подрыва заградительного забора, размахивают флагами и скандируют речевки. Особенно ретивых, добравшихся до забора, снайперы ЦАХАЛа останавливают прицельным огнем, остальных отгоняют слезоточивым газом. Уже более двухсот погибших, около шести тысяч раненых.

Хамасовские идеологи называют это «Великим маршем возвращения», а целенаправленные акции по прорыву границы — стихийными демонстрациями доведенных до отчаяния жителей сектора. Ложь и то и другое.

Представить себе, что Израиль пустит на свою территорию толпы погромщиков из Газы нельзя даже теоретически. Ни о каких стихийных протестах не идет и речи. Тысячам людей не то что сорганизоваться, но и добраться до границы невозможно.

Их мобилизует ХАМАС и свозит на места штурма на автобусах, за каждый из которых, по словам министра обороны Израиля Авигдора Либермана, администрация сектора платит тысячи шекелей. Участники протеста, в основном, — боевики и служащие ХАМАСа на зарплате. Их заставляют брать с собой семьи, чтобы в кадр попадало и оказывалось среди пострадавших как можно больше женщин и детей. За каждого погибшего ХАМАС выплачивает по 3000 долларов, за тяжелое ранение — 500, за ранение средней тяжести и легкое — 200. Все имеет свою цену.

Хамасовская администрация сектора, у которой, по ее заверениям, нет денег даже на оплату топлива для электростанции закупку электроэнергии (из-за чего электричество подается лишь несколько часов в день), потратила на финансирование акций на границе десятки миллионов долларов.

Стратегический кондом

Потери, в том числе материальные, несет и Израиль. В ходе развязанной им «гибридной войны» ХАМАС, в общем случайно, обнаружил имеющееся у себя в распоряжении новое эффективное оружие против израильтян.

С самого начала массовых акций палестинцы запускали в ходе их воздушные змеи (это вообще популярная забава в Газе), используя, в основном, как средства наглядной агитации, — помещали на них надписи «Смерть евреям!», палестинские флаги и свастики. Какой-то креативный умелец догадался привязать к змею бутылку с «коктейлем Молотова». 15 апреля такой змей вызвал большой пожар на пшеничном поле в приграничном кибуце.

Израильские СМИ, уставшие от однообразной картинки у забора, распиарили это событие по всем каналам с характерным для них нагнетанием драматизма. В Газе, где внимательно следят за реакцией израильтян на их действия, поняли, что неожиданно попали в незащищенную болевую точку. Истинно палестинское ноу-хау: затрат — никаких, урон — миллионный.

Тут же ХАМАС развернул целую индустрию по производству воздушных змеев. Впоследствии резко усовершенствовали технологию: не меньший эффект, оказалось, производят простые воздушные шарики. К ним стали цеплять тлеющие фитили, зажженные сигареты; связка шаров может поднять в воздух и бутылку с «коктейлем Молотова», и плюшевого мишку с горючей начинкой, и взрывпакет, и гранату. Надо только дождаться ветра с моря — полетит и упадет, где надо, — цель выбирать нет нужды, достаточно направления, на этой жаре все вспыхивает моментально.

ЦАХАЛ пытался сбивать шары-поджигатели малыми беспилотниками. Оказалось дорого и неэффективно. Если камера БПЛА еще может обнаружить цветной воздушный шарик, то прозрачный презерватив проскользнет незамеченным. Самые дешевые контрацептивы превратились в стратегическое оружие.

Бороться с поджигателями на земле тоже трудно, даже если их удается обнаружить (а удается, хотя и не всех). Предусмотрительные хамасовцы мобилизуют на запуск воздушных змеев и шаров детей и подростков. Стрелять по ним армия не решается. Остается ловить поджоги на земле — и стараться поспеть на место, пока не занялось. Удается не всегда.

Копеечные «ВВС» ХАМАСа превратили жизнь фермеров и кибуцников на границе с Газой в ад. Это житница Израиля, здесь выращивают до 40% овощей, значительную часть фруктов и ягод, злаков. Хотя тут зона пустыни — Негев. Чтобы сделать ее пригодной для сельского хозяйства, поколения израильтян преобразовывали этот безжизненный край: подводили воду, улучшали почву, высаживая лесополосы, леса и парки. Еврейский национальный фонд (ивритская аббревиатура ККЛ) разработал и внедрил уникальные технологии, которые сейчас перенимают по всему миру. Суть их — в озеленении пустыни. Вот по этому главному богатству и был нанесен сокрушительный удар.

— Когда горят поля, — говорил мне, стоя на пепелище бывшего леса, представитель ККЛ на Юге, — это еще полбеды: через полгода вырастим новый урожай. А вот леса — до боли жалко.

За время нынешней войны в полосе, прилегающей к сектору, сгорела половина лесов. Только расчистка и посадка их заново обойдется в 700 тысяч шекелей (200 тысяч долларов по нынешнему курсу). Но приобретут вид леса они лишь через 20 лет, а придут в то состояние, что было до пожара, — через 40.

На то, чтобы соорудить шар-поджигатель, уходит несколько минут, расходы — несколько центов, а подожженный лес сгорает в течение четверти часа. Несравнимые величины.

Бабло порождает зло

Однако урон Израилю от этой несимметричной войны не столько материальный, сколько моральный, идеологический и стратегический.

Нынешняя вспышка насилия из Газы никак не спровоцирована еврейским государством. Оно платит целиком по чужим счетам. За арабскую бесхозяйственность, коррумпированность и бессердечность арабских лидеров в отношении собственного народа и внутрипалестинские разборки.

Газа передана в управление палестинцам 25 лет назад. 11 лет она под властью ХАМАСа, силой, с кровавыми расправами, выгнавшего из сектора официальную палестинскую администрацию конкурирующего ФАТХа.

Нынешний экономический коллапс и бедственное положение населения сектора — целиком результат правления ХАМАСа, тратившего все имеющиеся в его распоряжении средства исключительно на подготовку и ведение войн с Израилем и ни копейки — на инфраструктуру, создание рабочих мест, развитие собственной промышленности, торговли, сельского хозяйства.

Вся промышленность здесь — производство ракет и других видов вооружения, самое развитое строительство — рытье и оснащение диверсионных тоннелей, основная сфера занятости, кроме этих «процветающих» отраслей, — служба в «полиции» и боевых подразделениях, а также структурах управления ХАМАСа — системы псевдогосударственного рэкета.

Как хозяйственники и управленцы мирной жизни хамасовское руководство проявило полную беспомощность и недальновидность. Оно и сделало жизнь в Газе невыносимой. Это происходило, хотя постепенно, но произошло достаточно давно.

Почему же чаша терпения переполнилась именно в марте — и отчаявшиеся «мирные жители» сектора отправились на хамасовских автобусах штурмовать израильскую границу?

Потому что правящий на Западном берегу, в Рамалле, глава официальной палестинской администрации Махмуд Аббас именно тогда ввел санкции против властей Газы. Он сократил финансирование сектора наполовину — и 60 тысяч «бюджетников» ХАМАСа оказались без зарплаты или стали получать вдвое меньше.

Это стало страшным, нестерпимым оскорблением национальных чувств хамасовского руководства. Пока бедствовало население сектора, это его не волновало никак. А вот когда затянули пояса ему самому, опоре его власти, — тут не стало никакого терпения, и возмущение израильской оккупацией повело патриотичные массы на штурм границы.

Логично. Пока наши ребята, наши доверенные головорезы, при зарплате, мы еще готовы мириться с этой проклятой оккупацией. Но когда зарплаты нет — никак!

Аббас пообещал вообще прекратить перечислять деньги в Газу, если ХАМАС продолжит упорствовать и не пойдет на его условия. На что ХАМАС заявил, что пусть тот только попробует — они устроят Израилю такое, что никому мало не покажется… Логично?

Ну, по крайней мере понятно, из-за каких святых целей разразилась эта священная война в конце марта.

Чужими руками

Тут у читателя, не вполне знакомого с хитросплетениями внутрипалестинских отношений, должно возникнуть по крайней мере два вопроса.

Первый: с какого перепугу Махмуд Аббас должен финансировать анклав, ему не подчиняющийся и, судя по манере расставания, враждебный?

Второй: чего вдруг он решил прекратить это благотворительное занятие сейчас?

Первый — простой. Это не его деньги! Это постоянная финансовая помощь Палестинской автономии, на которую последняя живет. Для международного сообщества полномочное, официально признанное палестинское руководство находится в Рамалле и возглавляется Аббасом. Оно и является единственным легитимным адресом для перечисления денег.

Политкорректные доноры палестинцев не могут оставить Газу без помощи, но и напрямую финансировать террористическую организацию, силой захватившую власть в секторе, тоже неудобно. Поэтому они делают вид, будто хамасовского переворота 11 лет назад как бы не было. Тоже логично. Средства перечисляются Аббасу на всех, а он должен делиться с Газой, пропорционально живущему там населению, — на образование, медицину, гражданскую инфраструктуру, включая зарплаты чиновникам и силовикам.

Второй вопрос — почему вдруг Аббас решил перекрыть кран? — сложнее. Простой ответ на него — потому что не делиться выгоднее, чем делиться, — не вполне точен. Все гораздо глубже.

ФАТХ, Аббас, его администрация не могут примириться с потерей Газы. Не потому, что так жаждут взять на себя заботу об этой загаженной территории с ее проблемным населением. А потому что существование независимого от них палестинского анклава фактически дезавуирует их статус как единственного полномочного палестинского народа.

Как Аббас может вести переговоры и заключать договоры о создании палестинского государства, если половина его ему не принадлежит? Повторяемая всеми как мантра формула урегулирования — «Два государства для двух народов», — из которых одно — Израиль, звучит оксюмороном, поскольку палестинских предгосударств уже два (это если не считать Иордании, где 80% населения — палестинцы). Какое государство собирается провозглашать Аббас, когда одно уже не его?

Почему это стало особенно актуально именно сейчас? А приперло. Очередной президент США собирается вот-вот выдвинуть план очередного окончательного урегулирования. Аббас, обиженный позицией нового американского дядюшки по Иерусалиму, беженцами и границам, даже обсуждать с ним ничего не хочет. Но Трамп тоже склонен к обидам, и может спросить бессменного палестинского лидера: «А ты кто такой?» Президент Палестины? А какой из них? А какие у тебя полномочия, такого несговорчивого? Аббас нуждается в укреплении своего положения. Возвращение Газы под власть его администрации моментально подняло бы его легитимацию и политический вес.

Попытки примирить ХАМАС с ФАТХом при посредничестве арабских стран, прежде всего Египта, предпринимались не раз и идут сейчас. Предыдущий раунд развернулся в начале нынешнего года. Убедившись в своей неспособности наладить жизнь в секторе, хамасовское руководство само предложило Рамалле взять эту грязную работу на себя.

Но Аббас выдвинул условие: его администрация вернется в Газу только после разоружения военных подразделений ХАМАСа. Понятно, что для последнего это условие невыполнимо. Аббас и не ждал, что они согласятся. Но возвращаться в Газу его чиновникам, когда там властвуют силовые структуры ХАМАСа, бессмысленно — при любом конфликте их побросают с крыш многоэтажек, как в прошлый раз.

Силой разоружить ХАМАС Аббас не в состоянии. Это может сделать только Израиль. Но тот почему-то не хочет рисковать жизнью своих солдат и покоем граждан, чтобы преподнести вторую часть гипотетической Палестины Аббасу. А ХАМАС, помня, во что ему обошлась прошлая война с сионистами, в 2014 году, не рвался развязывать новую.

Ну, не хотят по-доброму идти на войну — надо заставить по-плохому. Вот тогда Аббас и стал завинчивать денежный кран ХАМАСу, ХАМАС в ответ повел своих людей на штурм Израиля — и все наладилось. Жителям Газы некогда сетовать на произвол и бесхозяйственность хамасовских властей: у них каждую неделю многолюдные похороны шахидов, погибших на границе, израильтяне то и дело в ответ на обстрелы наносят бомбовые удары по базам ХАМАСа и перекрывают КПП, через которые в сектор поступает топливо, того и гляди война — есть, кого ненавидеть, кроме собственных лидеров. Подростки зарабатывают по нескольку десятков шекелей за пускание шаров-поджигателей, можно и самим отправится демонстрировать у границы — тоже не бесплатно. В Израиле горят поля и леса. Аббасу остается сидеть и ждать, пока у израильтян кончится терпение — и они опять пойдут громить ХАМАС. Весело!

Спасительный бардак

Лучше всего в этой ситуации ХАМАСу. Он в ней чувствует себя как рыба в воде. Именно такое состояние вялотекущей и постоянно идущей ограниченной как бы войны — смысл и цель его существования. Можно самому регулировать уровень противостояния, прикручивать и выдвигать фитиль: приводить то больше, то меньше «демонстрантов» на границу, постреливать время от времени ракетами, получать ответные, не очень чувствительные удары по базам — движуха! Можно не заниматься скучной и непривычной работой по обеспечению гражданской жизни населения, и при этом у того не возникает вопросов, прежде возникавших: зачем нужна эта обанкротившаяся власть, — а вот для противостояния сионистскому врагу.

Конечно, объяснения своих целей другие. Глава ХАМАСа в Газе Яхья Сануар, в свое время отсидевший в израильской тюрьме более двадцати лет из своего пожизненного срока за терроризм, даже дал интервью израильской газете «Едиот ахронот», чтобы знали и враги. Он не купится ни на какие гуманитарные послабления: можете лишать сектор топлива, электричества, продовольствия и лекарств — нам все равно. Мы не прекратим протестных акций до тех пор, пока не будет полностью снята блокада Газы.

Что это означает? Блокады на самом деле нет. Все необходимое поступает в сектор через израильские КПП. ХАМАС требует снятия контроля с них, своих, тоже бесконтрольных, морского порта и аэропорта. Чтобы беспрепятственно провозить оружие, боеприпасы, комплектующие к ракетам, боевиков.

Израиль, понятно, на это никогда не пойдет. Не пойдет — так не пойдет, продолжим. Затраты ХАМАС не беспокоят — деньги не его, Иран платит как раз за противостояние Израилю, чем оно больше — тем больше субсидии. Жертвы — не волнуют: чем их больше — тем больше энтузиазм и щедрее плата.

Единственное, о чем тревожится ХАМАС — то, чего Аббас с надеждой ждет: когда у израильтян кончится терпение — и они начнут точечные ликвидации главарей, а затем — военную операцию.

Поэтому надо дозировать уровень насилия, приближаться к «красной черте», но не переходить ее. Пока это удается, и следует протянуть сложившуюся ситуацию как можно дольше. А дойдет до операции — что ж, это тоже входит в условия игры: кто уцелеет — повоюет. Будет больше жертв и разрушений — и на здоровье. Проснется мировое сообщество, проникнутся сочувствием братья-арабы, дадут еще денег — на восстановление, лечение, кормление… Родная стихия! Лишь бы не провальная мирная рутина.

В чем в Газе уверены — что и новая операция, как три предыдущие, — не приведет к уничтожению ХАМАСа и даже падению его власти в Газе. ХАМАС Израилю нужен!

Региональный неликвид

Об этом в самом Израиле говорят на все лады политические и военные обозреватели, политики, в том числе в ранге министров, а ХАМАС с удовлетворением слушает.

Эта клоака Газа на самом деле никому не нужна. Израиль оккупировать ее не собирается. Египет отказался от нее еще в 1979 году, во время заключения мирного договора, как израильтяне ни навязывали. Она не нужна, по большому счету, даже Аббасу — ему надо лишь, чтобы оттуда убрался ХАМАС, и она считалась его — поднимать это гиблое место его администрация не хочет и не в силах — все опять ляжет на плечи международных спонсоров и да — Израиля, его — в первую очередь.

Так что все, в принципе, заинтересованы, чтобы там была какая-то власть. Пусть такой дурной хозяин, как есть, но хоть какой — лишь бы был адрес. Газа — региональный неликвид, от которого все хотят избавиться, и не могут.

На этом очевидном патовом раскладе и базируется не обоснованная, казалось бы, самоуверенность ХАМАСа, придающая ему смелость и возбуждающая аппетиты.

Психология как фактор политики

Есть лишь один момент, который противоречит этой безупречной логике и заставляет ее нарушить.

Существует разница между тем, что можно достичь в результате военной операции, и тем, чего нельзя допустить, удерживаясь от нее, — какими бы ни были рациональные мотивы.

Недопустимо, что террористическое, паразитическое образование диктует свою волю суверенному государству, обладающему к тому же несравнимой с ним военной мощью.

Все очевидные политические аргументы, которые оттягивают разгром ХАМАСа, должны отступить перед этим психологическим. На самом деле это и должно быть политикой.

В Израиле, травмированном «соглашением Осло», в результате которого и возник палестинский анклав под названием Сектор Газа, политикой принято называть другое. Оно обозначило путь к миру как процесс уступок палестинцам, задабривания их и фактически подкупа. Мировое сообщество до сих пор убеждено, что этот путь единственный, хотя 25 лет отрицательного опыта должно было убедить в обратном. И в самом Израиле, где вот уже почти два десятилетия у власти находится правое правительство, не избавились от рецидивов Осло.

Главное отрицательное последствие заключенных тогда соглашений заключается в том, что они дали надежду палестинскому руководству (состоящему, напомню, из профессиональных террористов, — тогда во главе с Арафатом) одолеть Израиль.

Тоже чисто психологический момент, но он стал основой палестинского нарратива и сутью его политической стратегии. Так остается до сих пор. Этим руководствуется и Аббас с его окружением, и тем более — ХАМАС. Сегодняшняя ситуация вокруг сектора Газа — лишь частное проявление этой стратегии.

Альтернативная доктрина, которая только сейчас начинает формироваться, заключается в том, чтобы лишить врагов Израиля этих надежд. Пока наиболее внятно она сформулирована в концепции основателя американского института «Ближневосточный форум» профессора Даниэля Пайпса (по слухам, именно этот институт является экспертной базой для выработки ближневосточной политики администрации Трампа) в его проекте «Победа Израиля». Суть ее в том, что Израиль должен убедить палестинцев, в том, кто в вековом конфликте является победившей стороной. И во всех решениях исходить из права победителя.

Если проецировать эту теоретическую концепцию на практическую ситуацию с Газой, вопрос должен решаться просто и однозначно: надо лишить ХАМАС его страхового полиса именно потому, что тот убежден, будто таковой у него есть.

Гримасы демократии

На практике все происходит иначе. Сторонником жесткой линии в отношении ХАМАСа в правительстве, вернее, в кабинете безопасности, который и уполномочен решать вопросы войны и мира, являет только министр обороны Авигдор Либерман.

Он настаивает на сокрушительном ударе по Газе. Все, в общем, понимают, что это означает. Обычный сценарий строится так. Проводятся точечные ликвидации хамасовских главарей. ХАМАС отвечает массированными обстрелами Израиля. Израильские ВВС наносят удары по инфраструктуре ХАМАСа в секторе — теперь уже не по ночам, когда на базах, складах и оружейных заводах нет людей, а днем, нанося урон живой силе. Поскольку, как водится, боевики прячутся за мирным жителями и гражданскими объектами, неизбежны жертвы и среди населения. ХАМАС усилит обстрелы. И почти наверняка придется проводить наземную операцию — подвергать риску солдат.

«А что потом? — задают риторический вопрос оппоненты. — ХАМАС все равно останется в Газе или приведем туда Аббаса?»

А что вместо? Оставить ХАМАС в комфортном для него положении непримиримого и неуязвимого борца с Израилем за освобождение родной земли от сионистов? Обеспечить ему авторитет на палестинской улице и приток новых боевиков, тоже стремящихся стать героями? Открыть КПП для провоза более современных ракет и военспецов из Ирана?

Все варианты только хуже. Либерман утверждает, что не верит в успех переговоров о перемирии с ХАМАСом, которые сейчас ведет Египет. Если он прав, эти переговоры лишь усилят ХАМАС и дадут ему возможность и дальше терроризировать юг страны. Это только оттянет операцию, которой все равно не избежать.

Все это, конечно, гримасы демократии: решения принимаются большинством, в кабинете все — политики, скоро выборы, у каждого свои интересы, кроме патриотических. На следующий день после заседания кабинета, где выяснились жестокие разногласия, газета «Исраэль ха-йом», которую считают рупором премьер-министра, вышла с главным заголовком о том, что Либерман настаивает на ударе по Газе ради сбора голосов. В кавычках и со знаком вопроса, но кто вникает в детали?

В диктатурах легче воевать. Но жить комфортнее все же в демократиях.

Владимир Бейдер, Иерусалим