Абрамовича подвели деньги

Роман Абрамович не сможет проживать в швейцарском кантоне Вале на альпийском курорте Вербье. Да и вообще нигде в Швейцарии на постоянной основе. Причина проста: дурная репутация.

В соответствии с отчетом швейцарской федеральной полиции в отношении бизнесмена есть «подозрения в отмывании денег и возможных контактах с криминальными структурами», соответственно и его швейцарские активы якобы могут иметь «частично нелегальное происхождение».

Адвокаты Абрамовича могут называть эти публикации швейцарских СМИ ложными и сколько угодно заявлять о намерении судиться с теми, кто возводит напраслину на известного предпринимателя. Их попытки предотвратить публикацию в издании Tages-Anzeiger через суд запретив швейцарскому медиахолдингу Tamedia писать про личные дела Романа Абрамовича ни к чему не привели — они не смогли доказать, что это делается в нарушение швейцарского уголовного кодекса и законов о защите информации.

Репутация — это институт, который работает по себе и чтобы изменить свое положение надо, порой, потратить десятилетия. Не так удивительно, что проблемы с легализацией у российского предпринимателя отнюдь не только в Швейцарии. Схожая ситуация в Великобритании, где Абрамович в основном проживал в последние годы. Как стало известно в мае этого года, там ему не хотят продлевать визу инвестора. Обычно британские власти дают ее на срок до 40 месяцев тем, кто инвестировал в английскую экономику более двух миллионов фунтов. Потом она продлевается едва ли не автоматически. Но у Романа Абрамовича она истекла еще в апреле, а новую ему все никак не делают. Как писала британская пресса, правила изменились и теперь миллиардеру надо объяснять законность происхождения денег, которые он инвестировал.

Как раз с этим-то у российского предпринимателя и есть проблемы. Все началось как минимум в 2007 году, когда Борис Березовский поймал Абрамовича и вручил ему повестку в суд. Березовский затем прямо заявлял, что этот процесс должен стать прецедентным для всего российского бизнеса за рубежом.

Так и случилось, хотя конечно не так быстро, как надеялся сбежавший из России бизнесмен, обстоятельства смерти которого после отравления в Солсбери заново начала изучать британская полиция. Потребовалось десять лет, чтобы эхо того процесса, на котором в английский язык вошли слова «krysha» и «po ponyatiam», ударило по Роману Абрамовичу. И не только по нему, но и действительно по самому широкому кругу российских предпринимателей, проживающих за рубежом и сумевших вывести туда как минимум часть своих капиталов.

Людей с деньгами из России уже принуждают доказывать законность происхождения капиталов и дальше эта тенденция, скорее всего, только усилится, потому что многие европейские правительства, так же, как швейцарцы, приходят к выводу, что российские деньги стали слишком токсичными. Слишком откровенно шел тот первый, прецедентный суд, на котором открыто обсуждалось как «отжимали» друг у друга собственность российские предприниматели. И не важно, что сам Березовский его проиграл и разорился — он ведь тоже был частью той же самой беззаконной системы. Тем более что потом были и другие подобные суды в Великобритании с участием россиян.

Если ты сам рассказывал на суде, что в России царит беззаконие и сделки совершаются с нарушением всех мыслимых правовых норм, то, спрашивается, как потом ты можешь доказать законность происхождения своих капиталов? Именно эту проблему теперь и вынужден решать Роман Абрамович.

Впрочем, это вряд ли значит, что сейчас он и другие уехавшие из России олигархи ринутся назад в Москву вместе со своими деньгами. Риск потерять их на родине не ниже, чем за рубежом. Так что если не принимают «приличные» страны, для которых такие деньги уже слишком токсичны, то всегда можно попробовать купить себе резидентство какой-нибудь менее щепетильной страны из числа тех, что дают не только вид на жительство или визу инвестора, но готовы продать и паспорт. Багамы или Тувалу наверняка будут рады приобретению нового состоятельного гражданина. Репутация его, правда, после этого лучше не станет. Но если не смог сохранить ее раньше, то сейчас, наверное, уже и смысла нет.

Иван Преображенский