Забаррикадировались и ничего не понимают

Давным-давно, летом 1953 года, начальствующие лица в ГДР повысили на предприятиях нормы выработки и снизили расценки. Они хотели, естественно, только хорошего — чтобы восточногерманский социализм строился еще быстрее. Народ не понял своей пользы, и начались беспорядки.

Бертольт Брехт, прославленный драматург, один из столпов режима и по совместительству известный острослов, позвонил в казенный писательский союз — спросить, как дела. «Да, на улицах демонстранты, — отвечают, — но мы тут забаррикадировались и готовы дать отпор». «Понятное дело, — говорит Брехт, — писатели забаррикадировались — читатели идут!»

Я это к тому, что изрядная часть нашей верхушки, похоже, переросла тот цинизм, в котором мы привыкли ее упрекать. Отгородившись своими баррикадами от жизни, многие представители российских властей сегодня уже искренне не понимают, что кроме их альтернативного мира есть и настоящий.

Ну зачем, скажем, Елене Мизулиной говорить, что кемеровская катастрофа — удар в спину вождю? Карьере это не поможет, она и так успешно идет к финалу. Все подвиги позади. Высовываться решительно незачем, если не считать того, что просто не было сил молчать и желание выложить все, что скопилось на душе, оказалось неодолимым.

То же самое и с кемеровским губернатором. Когда-то давно — скандальный, нахрапистый демагог, любимец публики, внутреннюю фальшь которого улавливали лишь немногие, а сейчас — без пяти минут отставник. Казалось бы, психологически легче — заплакать и уйти, а не отсиживаться за стеной охраны, утомительно клясть каких-то подстрекателей «в масках» и публично пресмыкаться перед вождем.

Трудно представить, но начинаю верить, что эти люди в данный момент не ищут выгод. Они просто дышат тем же воздухом, что и все, и ведут себя, как все, даже пренебрегая собственными удобствами. Разумеется, «все» — это те, кто внутри баррикад. Чем меньше они знают о том, что вокруг, тем больше навязчивых страхов и абсурдных выдумок скапливается в их головах.

Это равномерно происходит на всех их фронтах — и домашнем, и международном.

Взять сегодняшнюю «дипломатию». Она продолжает существовать, пусть и в особых формах. Ведь МИД никто не отменял, хотя все непонятнее, зачем он вообще.

При этом даже в нынешней геополитической обстановке какие-то рациональные маневры можно себе вообразить. Разумеется, я вовсе не намекаю, что стоит сделать ход конем, отдать Штатам Сноудена и что-нибудь взамен выторговать. Сама мысль об этом мне глубоко чужда. Это было бы даже унизительно в какой-то мере. Речь совсем о другом. Ведь столько искусных дипломатов освободилось. Неужели им не по силам найти слова, которые убедили бы его совершенно добровольно вернуться на историческую родину? А другие из них тем временем исключительно силой своей логики подвигли бы нынешних донецко-луганских полевых командиров переехать, допустим, в Ростовскую область и дать тем самым шанс международным миротворческим контингентам, о которых так давно говорят.

Вместо этого видим совсем другие вещи. Ликвидация американского генконсульства в Петербурге (открытого еще в 1972-м при Леониде Ильиче) — это, так сказать, усиленный ответ на закрытие российского представительства в Сиэтле. Пусть враг видит, что каждый его происк будет наказан вдвойне. Вопрос только, кто сильнее пострадает от обмена ударами? У тех, кто живет за баррикадами, сомнений нет: ну конечно, Америка!

«Из вас двоих важнее тот, кто без другого проживет». Даже полностью отгородившись от внешнего мира, Россия проживет. Не надо только воображать, что это будет нормальное существование. А остальной мир будет жить как жил. Но наше начальство, вопреки всему, что происходит вокруг, думает наоборот.

«Это раньше вы нас унижали. А вот теперь мы на равных», — говорит российский чиновник в ООН, и допускаю, что он вполне искренен. Хотя как они унижали, я видел пятнадцать лет назад своими глазами, когда все мировое начальство слетелось в Петербург поздравлять с трехсотлетием. Если это и вызывало у наших вождей какую-то горечь, то они мастерски ее скрывали, веселясь в кругу сыплющих комплиментами иностранных коллег. Но с годами образы предполагаемых унижений становятся все более выпуклыми и занимают в их умах, речах и действиях все больше места.

Как и вера в то, что уж теперь-то силы равны.

Тридцать стран «из ложной солидарности» вводят против России дипломатические санкции. Принцип равенства сил и влияния требует, чтобы нашлись другие тридцать стран, которые из неложной солидарности ввели бы такие же санкции против США и Британии. Ладно, не тридцать. Хотя бы две или три. Есть же и друзья вокруг. Белоруссия. Казахстан. Китай. Но никто из них не присоединился к российским высылкам американцев.

Белорусский министр иностранных дел высказал лишь несколько тщательно отфильтрованных слов утешения: хотя руководство его страны и «не располагает всем набором фактов в связи с известной ситуацией в Солсбери», но «убеждено в том, что прежде, чем принимать какие-то действия, надо тщательно разобраться с привлечением компетентных специалистов и в соответствии с существующими международными правилами». А пресс-секретарь МИД КНР Хуа Чуньин сообщила: «Китай против использования химического оружия. Тем не менее, мы убеждены, что инцидент с отравлением должен быть расследован в рамках диалога между Россией и Великобританией, основанного на поиске истины».

И это — равенство сил? Да, наши власти верят, что именно сейчас оно достигнуто и выражается в таких вот своеобразных формах. А также и в других. Например, в росте военного бюджета США в нынешнем году на $80 млрд, т. е. на сумму, равную отечественным военным расходам вместе с сопутствующими тратами.

В глазах тех, кто за баррикадами, это не плохой признак, а хороший. Они же видели анимацию в Манеже, и телекамеры переходили с одного счастливого лица на другое.

Вдобавок они верят, что народу это нравится так же сильно, как и им. Он ведь привык «сплачиваться» под зов боевой трубы. Только затруби — вмиг сплотится.

Однако посмотрим на опрос «Левада-центра» про первомартовское президентское послание. Ну конечно, 70% из тех, кто смотрел его или хотя бы о нем слыхал, его одобрили. Не забудьте, что это те же люди, которые две недели спустя должным образом поставили птички в бюллетенях.

Но вот еще два вопроса.

Первый. «Каким темам Владимир Путин уделил недостаточно внимания?» Борьбе с бедностью — 34%. Повышению пенсий — 21%. И дальше по убывающей — медицине, жилищным вопросам, образованию и т. д. И только 2% опрошенных сообщили, что «недостаточно внимания» было уделено армии и вооружению.

И второй вопрос. «Каким темам Владимир Путин уделил слишком много внимания?» Армии и вооружению — 46%. Экономическое развитие, занявшее вторую позицию, собрало только 8%.

Народ, конечно, на словах одобряет начальство, как одобрял его при советской власти. Но, переходя к конкретным вещам, он настаивает на мерах, ведущих к улучшению его жизни, и вовсе не стремится к гонке вооружений.

Управляемые и управители настолько отдалились друг от друга, что видят совершенно по-разному одни и те же вещи. Определять популярность системы по нынешним всенародным голосованиям, — все равно что выводить рейтинги генеральных секретарей из никогда не менявшихся отчетов о советских выборах.

Абсолютное непонимание, установившееся между верхами и низами, будет теперь напоминать о себе при любых верхушечных решениях, даже и претендующих на здравость. Низы все равно не оценят.

Все смеялись над вице-премьером, который сказал, что рост НДФЛ на 2% не заставит людей «бежать сразу в другие юрисдикции». Ясно, что он судил по собственным знакомым, среди которых принято взвешивать, в какую юрисдикцию выгоднее «бежать». А то, что 99% сограждан могут ответить на любой рост НДФЛ чем угодно, но уж точно не сменой юрисдикции, ему просто неизвестно.

Однако это ведь только присказка. У его коллег-сановников глубина неосведомленности еще больше. Каждый день, выполняя приказ вождя, они сходятся потолковать о том, что надо предпринять ради блага народа или страны — так, как они их понимают, разумеется.

Как вы думаете: многое ли из того, что они, живущие внутри баррикад, преподнесут как полезное начинание, не то что понравится, а хотя бы покажется неабсурдным тем людям, которые обитают снаружи? Подозреваю, что немногое.

Сергей Шелин