Китай и Россия — два новых Абсолюта

Бывают ли в политике символические совпадения? Вот, например, случайно ли совпали послание президента РФ Федеральному собранию и известие о готовящейся в Китае отмене лимита на занятие высших государственных постов? На Западе обеспокоенно говорят о военно-политическом блоке между Россией и Китаем, взять хотя бы новую Стратегию национальной безопасности США, представленную президентом Трампом в декабре 2017 года. Создание в экономически мощном Китае предпосылок для авторитарной власти вкупе с заявленными российскими проектами по неудержимым и не знающим аналогов военным системам может опрокинуть мир в новую реальность.

И в Китае, и в России с удивительной легкостью происходит реставрация государственных норм, которые, казалось, были решительно отвергнуты в период демократизации. В Китае после смерти Мао в 1976 году его эпоха была объявлена феодально-фашистской диктатурой, хотя съездов партии, на которых, как при Хрущеве, разоблачали культ личности, в Китае не было. Впечатление, что демократия — чужеродное тело и не приживается в наших странах, а реставрация авторитарного режима — это возвращение к наиболее комфортной для патерналистского сознания форме власти.

Одним из главных нововведений Дэн Сяопина (политика «реформ и открытости») был лимит в два срока на высшие посты, что должно было воспрепятствовать узурпации власти. Но теперь вновь в ходу правило Двух Абсолютов: абсолютно все идеи председателя Мао верны и абсолютно всем указаниям председателя Мао необходимо следовать. Поскольку в конституцию КНР, кроме имени Мао, теперь введено имя Си Цзиньпина, можно быть уверенным, что правило Двух Абсолютов модернизируется и расширится применительно к двум «абсолютным» лидерам.

Завороженная реакция нашей политической элиты на послание президента говорит о том, что в России тоже торжествует правило Двух Абсолютов. Двоемыслие расценивается как государственная измена, легкий оттенок критического взгляда доказывает преступное отсутствие патриотизма. Между тем, наш собственный опыт доказывает, что для европейской страны отрицание политической конкуренции ведет к деградации. Для восточной страны последствия не столь очевидные, авторитаризм экономике не помеха.

Сегодня Китай оказался единственной страной в мире, которая способна предложить глобальную позитивную концепцию. В проект нового Шелкового пути «Один пояс и один путь» втянуты 60 стран. Он великодушно (устами Си Цзиньпина) обещает процветание 60 процентам населения планеты, и в результате три десятка глав государств открыто признают лидерство Китая, готовы встроиться в китайский «прекрасный новый мир».

Для России, постоянно раскрывающей объятия и окруженной валом недругов, ситуация удивительная. Ведь общеизвестно, что Китай самодостаточен, друзей не ищет.

Проект «Один пояс и один путь» перекраивает экономическую карту, создает новые точки роста мировой экономики. Примеры масштабных инвестиций Китая: первая в Юго-Восточной Азии высокоскоростная железная дорога, мосты в Индонезии, Пакистане и Бангладеш (каждый значительно больше Керченского), завод по переработке нефти в Саудовской Аравии, линии электропередачи в Египте, огромный мост, взамен разрушенного НАТО, в Белграде, морской порт в Греции…

Когда мы говорим о нашем экономическом партнерстве, надо понимать, что для Китая российские проекты не критичны. Торговый оборот Китая с Россией — $70 млрд. C Европой — $500 млрд. Инвестиции Китая в экономику других стран за год — около $150 млрд. Инвестиции Китая в Россию — несколько миллиардов долларов. Без Китая Россия не может построить ни мост через Амур, ни завод сжиженного газа на Крайнем Севере, ни высокоскоростную магистраль Москва — Казань.

К слову, в 1970-х годах, к началу реформ Дэн Сяопина, ВВП Китая отставал от ВВП СССР в четыре раза. Теперь ВВП Китая в четыре раза выше, чем у России. Доля Китая в мировом ВВП выросла в 7,5 раз (с 1 до 7,5%), доля нашей страны упала в полтора раза (с трех до двух процентов). При этом все наши руководители в последние 30 лет обещали своему народу семимильные прыжки к благосостоянию. А в итоге в полунищем и недавно еще феодальном Китае средняя зарплата уже выше, чем в России.

Для Китая экономические проекты с Россией необходимы для поддержания военно-политического союза, который бесит США. До сих пор у Китая только 250 ядерных боеголовок на ракетах Dongfeng-41 («Вольный ветер») дальностью 14 тысяч км (расстояние от Пекина до Лос-Анджелеса — 11 тысяч км). У России и США по 1700 ядерных боеголовок, а ракеты на любой вкус, не говоря о ядерных субмаринах.

Нет оснований считать, что отсутствие политической конкуренции погубит китайскую экономику. Но трансформация общественной жизни в Китае неизбежна. В 2017 году КНР вышла на второе место в мире и по паритету покупательской способности потратила на науку $540 млрд. Китай обогнал США по объему инвестиций в алгоритмы искусственного интеллекта. На долю США приходится 38%, на Китай — 48%. (На Россию — менее 0,5%, хотя президент говорит об этом направлении как о критически важном для России.). Даже судьба валюты будущего, биткойна, находится уже в руках Китая, на который приходится 80% всех майнинговых мощностей мира.

Уже сейчас в Китае введены серьезные ограничения доступа к Интернету, а социальные сети находятся под контролем государства. Поползновения нашего Роскомнадзора в этом направлении — игрушки по сравнению с практикой КНР. Авторитарная власть и мощный технологический потенциал делают неизбежным дрейф в сторону всеобщего информационного контроля над обществом. Китай может стать первой страной, где будет введено тотальное видеонаблюдение за гражданами и внедрен масштабный анализ big data в отношении всех общественных институтов. Благонадежность граждан будет определяться на основе компьютерного мониторинга их поведения в Сети, вплоть до активности в соцсетях и покупок в интернет-магазинах.

Кроме того, уже достижимые в Китае генетические технологии и возрождение евгеники, например, для профилактики преступлений и улучшения профессиональных качеств человека, могут привести к радикальным эволюционным изменениям.

Джордж Оруэлл, когда писал свой роман-антиутопию «1984», подразумевал СССР. Все думали, что Большой Брат появится в нашей стране, но мы отдали его Китаю. Пожалуй, это единственная наша потеря, которой можно гордиться.

Сергей Лесков