Математика здравоохранения

Каким будет отечественное здравоохранение уже завтра, обсудили участники Гайдаровского форума-2018.

Как заявил замминистра здравоохранения Сергей Краевой, Россия переходит к медицине четырех «П». Первая «П» — профилактика. По словам чиновника, сюда относятся прививки, здоровый образ жизни и те законы, которые направлены на его формирование.

Вторая «П» — персонификация. «Индивидуальная диагностика на основе расшифровки генома каждого конкретного человека, создание индивидуальных клеточных вакцин — под каждого. Индивидуальный подбор терапии и самой системы мониторинга состояния здоровья», — пояснил Краевой.

Третья «П» — предиктивная медицина. «Мы сейчас подходим к тому, что на основе расшифровки генома возможно предположить развитие тех или иных заболеваний, отсрочить или купировать их с помощью модификации генома», — заметил он.

Четвертая «П» — парсипетивность, то есть, соучастие гражданина в сохранении своего здоровья. По словам Краевого, последний тренд — самый важный.

«Если вы курите по три пачки в день и отказываетесь от прививок, почему за ваше лечение должны платить другие?» — наглядно пояснил этот пункт член экономического совета при президенте РФ Алексей Репик.

Для того, чтобы все четыре «П» стали возможны, нужна инфраструктура, технологии и кадры.
После того, как в июле 2017 года был принят закон о телемедицине, в России взялись за создание облачной цифровой инфраструктуры здравоохранения. На базе национальных медицинско-исследовательских центров (всего таких центров — 21) Минздрав открывает постоянно действующие отделы телемедицины, которые круглосуточно в режиме реального времени будут консультировать врачей.

«Сейчас мы настраиваем взаимодействие этих отделов с региональными центрами. В 2018 году протестируем работу в режиме „врач — врач“, с 2019 года начнем подключать пациентов. Для этого мы готовим гаджеты, с помощью которых сможем следить за состоянием их здоровья — микродатчики, которые будут на расстоянии передавать врачам данные о давлении, частоте сердечных сокращений, и прочие показатели», — рассказал замминистра.

Но медицина будущего — не просто гаджеты. Появляются новые методы диагностики. «Изучение генома дает нам возможность раньше ставить диагнозы, назначать более точную терапию», — отметил Краевой.

Как рассказал академик РАН, генеральный директор Национального медицинского исследовательского центра имени Алмазова, главный кардиолог Санкт-Петербурга и Северо-Западного федерального округа Евгений Шляхто, в мире уже появляются лекарства, которые базируются на генетике.

«Безусловно, это дорого, но это реалии сегодняшнего дня. В 2013 году с помощью технологии редактирования генома был вылечен первый пациент, в 2017 году зарегистрировано два лекарственных препарата, созданных на основе этой технологии», — отметил Шляхто.

То есть, в будущем, чтобы выстроить стратегию ведения больного, будут учитывать его генетические данные, его образ жизни. Вообще, по словам Шляхто, данных в здравоохранении будет много больше, а на первый план выйдет такое направление как медицинская аналитика.

По словам эксперта, преимущественно это будут неструктурированные данные, которые позволят медикам выявлять такие зависимости, которые раньше обнаружить было невозможно. Если говорить условно, то сейчас, чтобы найти причину головной боли, врачи проверяют нервы и мозг. Завтра они будут смотреть на то, что пациент ест, в каких условиях работает, и чем болела его бабушка. Точнее, все это будет делать не врач, а компьютер. При этом, он сравнит все эти показатели с показателями других пациентов, которые тоже жалуются на головные боли.

«Один врач не сделает того, что может врач и математик. В этом случае один плюс один равно не два, и даже не три, а намного больше. Такова математика здравоохранения», — отметил Репик, объяснив, что будущее медицины за взаимодействием с другими научными дисциплинами.

«Мы, наконец, начинаем понимать, как регулируются сложные системы в организме. Медицина сильно продвинулась в лечение сердечно-сосудистой системы, онкологии, ВИЧ. Самая горячая область сегодня — создание искусственных клеток и тканей. Следующий шаг — регенеративные технологии. 3D печать органов от нас на расстоянии вытянутой руки. Расшифровка человеческого генома дешевеет. Сотни миллионов долларов уже превратились просто в сотни. Стоимость генетических манипуляций, редактирования гена снизилась не просто кратно, а на порядки. С приходом искусственного интеллекта все то, что сегодня дорого, подешевеет», — отметил Репик.

Правда пока с каждым годом медицина требует все больше денег, и этот устойчивый тренд экономистов тревожит. «В ближайшие пять лет затраты на здравоохранение ежегодно будут расти на 5-6% быстрее инфляции. Внедрение новых технологий на этом этапе только добавит расходов. То есть, технологии, которые предназначены для снижения затрат, в том числе, телемедицинские, не успеют компенсировать рост. Поэтому в ближайшие пять лет будет тяжело», — считает Репик.

В этом смысле последнее высказывание президента о том, чтобы повысить финансирование здравоохранения, обнадеживает, заметил президент НИИ неотложной детской хирургии и травматологии Леонид Рошаль. Он подчеркнул: все, что касается инноваций, возможно только при уровне вливаний в здравоохранение не меньше 5%ВВП.

Но фантазии о здравоохранении будущего упираются не только в деньги. Большие базы медицинских данных рождают вопросы безопасности этих сведений. Возможность вмешиваться в геном человека требует серьезного обсуждения этических вопросов.

А главное, что без кадров все вложения в инфраструктуру бессмысленны.

«Уже сейчас нужно готовить людей, которые будут отвечать на вызовы здравоохранения через 3-5 лет», — считает Шляхто.

Он убежден: не нужно учить студентов-медиков каким-то конкретным профессиям. Будущие врачи должны уметь учиться, и быть готовыми на протяжении всей профессиональной жизни приобретать новые компетенции.

«Три года назад мы организовали научно-образовательный кластер, который объединил ведущие питерские вузы — ИТМО, Политех, Институт Лесгафта. Вместе с ИТМО создали совместную программу с амстердамским университетом», — отметил Шляхто. То есть, междисциплинарные, межвузовские и международные проекты — все это есть. Другой вопрос — каков их охват?

«Правда сейчас в том, что внедрение новых технологий происходит быстрее, чем мы успеваем готовить новых специалистов, способных с этим работать», — отметил Шляхто.

Анна Семенец