«Из-за невысокого уровня жизни книги покупают в последнюю очередь»

— Ирина Геннадиевна, как в нашей стране поддерживают издателей? Есть ли гранты, программы на федеральном уровне или городском?

— Существует федеральная программа «Культура России на 2012—2018 годы», в рамках которой мы можем рассчитывать на ежегодную поддержку от одной до четырех книг. Как правило, получаем деньги на печать двух книг из 22-х, которые издаем в течение года. Знаю, что в Москве мэрия тоже проводит конкурс для столичных издателей.

В Санкт-Петербурге все сложнее. Программа поддержки официально существует. Однако распределением средств занимается петербургское отделение Союза писателей. Мы можем рассчитывать на поддержку в нашем городе, если только выбираем для издания книгу петербургского писателя, а их не так много. Выбрать нам удалось только один раз. К тому же многие наши литераторы предпочитают печататься в крупных московских издательствах.

Примечательно, что перемена в распределении грантов петербургского правительства произошла незаметно и без обсуждения с издательским сообществом. Это было кулуарное решение комитета по печати и Союза писателей. Таким образом и без того скудные средства города редко доходят до небольших издательств, которые более всего в них нуждаются.

Мы боремся за то, чтобы издавать качественную, а не тиражировать массовую литературу, которой забиты торговые сети. За двадцать лет мы заработали репутацию одного из лучших российских издательств. Но сейчас, в связи с кризисом перепроизводства на книжном рынке и системой книготорговли, которая держит интеллектуальную литературу на периферии своих интересов, мы хотим создать Клуб друзей. Надеемся, что откликнутся меценаты, для которых важно, чтобы независимое книгоиздание в Санкт-Петербурге продолжало существовать. Мы не зарабатываем на наших книгах и хотели бы удержать высокую издательскую планку, то «необщее выражение», которое нас отличает, хотели бы продолжить открывать для читателей новых и важных для всех нас авторов в сотрудничестве с настоящими мастерами слова.

— Может быть, вам помогают какие-то зарубежные институты?

— Да, поскольку мы издаем зарубежную литературу и работаем с лучшими переводчиками, у нас есть такая возможность. В каждой уважающей себя стране существует учреждение, которое занимается поддержкой и продвижением переводной литературы. В России это недавно созданный Институт перевода, в Польше — Институт книги, в Германии — Гете-институт, во Франции — Национальный центр книги и Французский институт, в Испании — Министерство культуры и так далее.

Как правило, зарубежные институты поддерживают перевод современных авторов, чье общественное значение неоспоримо. Это не начинающий писатель, не обязательно живой, чье творчество пришлось на ХХ-й и начало ХХI века. Более ранние произведения не охраняются авторским правом, поэтому расходы на издание таких книг меньше, но и поддержки нет. Обычно грант покрывает от половины до трех четвертей затрат на перевод.

— В других странах ситуация с программами развития чтения лучше, чем в России?

— Все европейские страны имеют программы развития чтения. Они заинтересованы в продвижении своих авторов, в культурном взаимодействии с миром. Они видят в этом смысл, а Россия почему-то перестала придавать значение культурным контактам в той степени, как это было даже несколько лет назад. И это тревожный симптом.

Я посещала издательства в Германии. Книги современных немецких авторов продаются тиражами от 5 до 70 тыс. экземпляров — и это только в Германии! К слову, у нас только пять-шесть писателей достигли этого уровня тиражности.

Детей приучают к книге с детского сада, устраивая книжные фестивали, творческие конкурсы. В каждой немецкой земле существуют литературные дома, которые устраивают чтения, встречи с авторами, обсуждение книг почти каждый день. Раз в неделю выходит толстая газета с рецензиями на новые литературные произведения. У нас такие периодические издания практически прекратили существование. То есть в Германии создана целая система выработки и поддержания интереса к чтению. Общество и государство заботятся о состоянии умов. И, как видим, Германия — самая богатая страна Евросоюза.

В России программа поддержки чтения принята, но мы не знаем, как она реально работает. Многие люди из-за невысокого уровня жизни книги покупают в последнюю очередь, а в результате становятся во всех смыслах беднее. Взаимосвязь очевидна. Если нас, независимых книгоиздателей, не поддержат читатели, мы окажемся в Красной книге культуры, но и Россия будет обречена на вечную отсталость.

— Какие книги радикально изменили вас?

— Прежде всего назову «Ангелову куклу» Эдуарда Кочергина. Первые 10 тыс. экземпляров этой книги вышли в издательстве Ивана Лимбаха, и я горжусь тем, что мы открыли этого уникального писателя.

Короткий послевоенный промежуток незарегулированного городского пространства дал возможность проявиться людям, с обыденной точки зрения, маргинальным, оттесненным на обочину жизни, но невероятно человечески одаренным. Об этих ярких личностях и написал главный художник БДТ Эдуард Кочергин. Это по-настоящему народная книга.

Еще — дилогия Ханса Хенни Янна «Река без берегов». Писатель, жизнь которого проходила между двумя войнами, не участвовал ни в одной из них, покинув Германию. Его романы — об умении прощать. Он настолько тонкий психолог и настолько чуток к самым непрозрачным слоям человеческой психики, что сумел добиться невозможного: чтение его книг производит настоящую чувственную революцию.

Писатель исподволь, через многочисленные повороты сюжета — настоящий лабиринт! — подводит к тому, что надо прощать даже то, что, казалось бы, простить нельзя. То, как осмысляется тема вины — своей, чужой, общей, — очень важно для состояния общественного организма. Нужно научиться прощать, иначе мы не сможем двигаться дальше — ни страна, ни каждый из нас. Причем прощение не обязательно связано с покаянием. Ожидание покаяния нередко превращается в тиранию.

Беседовала Юлия Иванова

Полную версию интервью читайте на сайте «Петербургский авангард».