«Одна сторона пытается сохранить бизнес, а другая хочет все развалить»

На минувшей неделе российская фешн-индустрия была взбудоражена сообщениями о якобы рейдерском захвате бренда Asya Malbershtein. Его основательница Анастасия Швачко заявила о том, что стала жертвой своего бывшего партнера Марии Слиньковой. По словам Швачко, ее вывели из состава учредителей, а всю коллекцию вывезли из шоу-рума.

Юрист Asya Malbershtein Владимир Андреев в интервью «Росбалту» рассказал о том, как развивался конфликт, и объяснил, почему сотрудники компании боятся основательницы модной марки.

— Начнем с общих обвинений, которые появились в СМИ. Прежде всего, в рейдерском захвате предприятия. Как к этому относятся в компании?

— В компании относятся отрицательно к этим обвинениям, никакого рейдерства нет. До момента создания компании с 2010 года команда работала у ИП Слиньковой М.Н. В истории ООО, созданного в 2012 году, было два учредителя, каждый вносил свой вклад по мере сил. После того, как у Марии Слиньковой (генеральный директор Asya Malbershtein — прим. «Росбалт») родился ребенок, она не могла принимать решений о судьбе компании. До этого был главный дизайнер — это Анастасия Швачко, задачей которой стояла разработка новых моделей и всего, что касается дизайнерской деятельности. Мария же осуществляла функции генерального директора, то есть открывала счета, занималась регистрацией документов. Но, когда родился ребенок, она не могла такое внимание уделять компании. Судя по всему, появилась некая зависть и недоверие, которое со временем стало только расти.

Анастасия утверждает, что обратилась в ОБЭП, но как она обратилась? Она забрала из офиса документы, которые там хранились.

Как мы знаем, Анастасия является главным дизайнером. Но все документы хранятся не у главного дизайнера, а в компании или в бухгалтерии. Анастасия забрала документы и решила использовать их по-своему, то есть взяла и обратилась с ними в ОБЭП. Ничего в этом страшного нет, но не совсем понятны партнерские взаимоотношения, когда один партнер заявляет на другого в полицию. Полагаем, что это неэтично.

Затем она привлекла других лиц, которых назвала инвесторами, один из них обозначил себя инвестором Анастасии, было озвучено, что она хочет передать свою долю компании ему. Желание передать свое дело новому человеку было воспринято, мягко говоря, странно, особенно учитывая всю информацию, которая фигурирует в данный момент в СМИ. Сотрудники офиса пугались, когда эти люди приходили в офис.

— Что это за лица?

— Это неизвестно до сих пор, инвестор представился Константином, звонил в дальнейшем с разных телефонов. Мы пытались выяснить, но эти люди скрываются по сей день и на контакт не выходят. Соответственно, это были попытки силового решения вопроса.

Сама Анастасия обращалась к нам для решения этой проблемы, в том числе для исследования различных документов. Мы их изучили. В результате выяснилось, что Анастасия не внесла свою часть в уставный капитал общества.

— И какие это нагрузки несет?

— Сами понимаете, что уставный капитал — это 10 тыс. рублей. Из них 5 тыс. она должна была в определенный срок внести. Важно, что действующее законодательство предусматривает, что участником общества данная обязанность должна быть исполнена. Если же участник эту обязанность не выполнил, то он утрачивает право на неоплаченную долю. В установленном законом порядке мы обратились в налоговую, которая приняла решение о том, что доля перешла к обществу, а затем к Марии. То есть на данный момент Мария является единственным участником общества, а Анастасия не является.

Мария утверждает, что ей не были переданы интеллектуальные права. Но дело в том, что AsyaMalbershtein— это не физическое лицо. Это выдуманный персонаж. Есть зарегистрированный товарный знак. При этом Анастасия Швачко давала согласие на его использование в обществе. Процедура регистрации началась в 2012-м — первоначальная заявка была с ИП — и заняла почти 2 года. Отмечу, Анастасия утверждает, что на нее зарегистрированы права, но это не так. Права зарегистрированы на общество, и это — общедоступная информация. При наличии принадлежности товарного знака кому-либо еще, процедура регистрации была бы закончена на первичных этапах проверки.

— Допустим, но этот документ дает право назначить исполнительного директора в обход Анастасии Швачко?

— Давайте сразу определимся. Есть две вещи: я могу являться участником и занимать какую-то должность. Но принимает на работу директор. В нашем же случае было двое участников, но всех принимает на работу генеральный директор, потому что законом это отнесено к его обязанностям.

— Соответственно, Мария Слинькова могла полностью игнорировать просьбы о назначении исполнительного директора?

— Не игнорировать. Она полностью может принимать решения, исходя из хозяйственной деятельности. Там вопрос не в требованиях. У Анастасии Швачко была функция главного дизайнера. Но никакого отношения к финансам и производству она не имела. Этим занималась генеральный директор. Тем не менее решение ввести должность исполнительного директора и нанять определенного сотрудника в 2016-м принималось совместно.

— Одним из главных обвинений стало заявление о контрагентах, которым отчислялись средства — при том, что на счет компании они не попадали.

— Контрагенты есть в любой фирме, и им перечисляются средства. Здесь подменяются понятия. Условно говоря, фирма, которая работает, имеет определенное число контрагентов. Это нормально. С кем заключен договор, тот и занимается продажей. По сути дела, AsyaMalbershtein — это фирма, которая занимается производством. Но сама Asya Malbershtein — выдуманный персонаж.

— Интеллектуальные права на нее есть?

— Есть товарный знак. Он никакого отношения к физическим лицам не имеет. Есть Gucci, есть Dolce&Gabbana. Любой товарный знак именуется определенным брендом. А дальше они распространяются различным образом: через магазины-партнеры, через Интернет. Но если этот товарный знак распространялся в Интернете, могла ли Анастасия не знать этого? Этот вопрос я задаю и себе. И понимаю — нет, не могла. Потому что это абсурд.

Представьте, что я у вас что-нибудь украду, а потом пойду на вас заявлять в полицию.

— Это вы сейчас намекаете на историю с коробкой с документами, которую якобы забрала Анастасия?

— Давайте я вам расскажу, как было дело. Человек вместе с вышеупомянутым неизвестным инвестором приходит к нам, хватает коробку с документами и пытается сбежать из офиса. При свидетелях.

— Полицию вызывали?

— Полицейские приехали минут через 40, очень оперативно. И тут возвращается госпожа Швачко с коробкой, говоря, мол: «На!» В итоге в течение двух дней мы переписывали все документы — это такой талмуд. Вся первичка.

— Есть еще одно обвинение в адрес курьерской компании, которая якобы участвовала в «обналичке» и выводила средства из организации. При этом все деньги не попадали на счет предприятия, а оказывались у Марии.

— Дело в том, что расчеты осуществлялись в наличных средствах. Но эти наличные тоже тратились в интересах компании. К примеру, закупка материалов и фурнитуры, проведение регламентного обслуживания швейного оборудования, косметический ремонт и так далее.

— Документы у вас есть?

— Разумеется. Но в обвинениях, звучащих в адрес компании, имеются лишь предположения.

— Разве? Звучат конкретные обвинения в рейдерском захвате компании.

— Нет, это заявление может явиться основанием для возбуждения уголовного дела. Но также по итогам проверки может быть возбуждено уголовное дело о заведомо ложном доносе. Я еще не говорю о том, что существует кодекс о деловой этике.

— Также Анастасия говорит, что компания переехала, а в офисе сменилась охрана. Это случайность?

— Подождите, охраны никогда в офисе не было, но Анастасия стала приходить с непонятными личностями. Ситуация абсурдная. Она не приходит в рабочие дни, но приходит в сопровождении группы парней, когда ей удобно. Охрана была выставлена только после того, как у нас стали появляться непонятные граждане. Мы еще забыли, что она унесла рабочий моноблок. Представьте, что вы, работая в «Росбалте», можете унести рабочий компьютер, но это ведь незаконно.

Что касается адреса. Анастасия написала письмо в «Сбербанк», в результате чего у нас был заблокирован счет. После этого мы не смогли оплатить арендную плату. Арендодатель выставил уведомление о расторжении аренды с указанием освободить помещение в течение 5 дней. Все это время мы пытались наладить с ней диалог, но она на него не идет.

— Когда Анастасия выходила в последний раз на связь?

— Буквально в пятницу. Вы говорите, что там съехали сотрудники, но это не так.

— Но адрес новый?

— Разумеется, у нас новое помещение. Но это лишь из-за действий госпожи Швачко.

— Адрес можете назвать?

— Честно говоря, мы не хотели бы называть новый адрес.

— Но переезд ведь тоже стоит денег?

— Безусловно. Но счет нам удалось разблокировать. Правда, с арендодателем мы не смогли договориться. Он сказал, что не хочет нас видеть.

В ходе аудита была выявлена необходимость построения бизнеса по новой модели, поскольку он в первую очередь должен приносить прибыль. При этом «Сбербанк» к нам претензий не имеет.

А сейчас госпожа Швачко призывает вообще не покупать нашу продукцию. А почему? Понять это довольно сложно. Зарплату мы чем будем платить людям? В том числе и Швачко, которая состоит в штате организации.

— Сколько людей у вас работает?

— Более 40 человек.

— В чем вы тогда обвиняете Анастасию Швачко?

— В том, что она действует исключительно в своих интересах. Например, наши сотрудники, швеи, боятся госпожу Швачко. Да, последняя ее коллекция провалилась, но это же не повод винить в этом весь мир.

— Так это спор хозяйствующих субъектов?

— Нет, это конфликт между учредителями. Одна сторона пытается сохранить бизнес, а другая пытается все развалить.

Беседовал Никита Кочетов