«Мы не хотим жить в стране, где власть обирает свой народ»

На антикоррупционные акции в России вышло огромное количество студентов и школьников. Для многих молодых людей эти митинги стали первыми. Некоторые активисты даже оказались в полиции наравне с более взрослыми товарищами. Школьники и студенты рассказали корреспонденту «Росбалта», что именно побудило их выйти на улицу.

Кристина, 16 лет, ученица 10 класса школы города Гатчина:

«На протестной акции я была впервые. Пришла на Марсово поле, потому что, как и большинство людей, хочу достучаться до власти. После просмотра фильма-расследования ФБК у многих возникли вопросы. Кроме этого, я вижу, как живут мои близкие, знакомые, друзья. Нас часто обманывают. Например, одного моего родственника незаконно уволили с работы. А в моей школе агитируют за „Единую Россию“. В кабинете ОБЖ стоят флаги этой партии. Я из-за этого все время ругаюсь с учителем. Он отказывается их убирать. Говорит, что член этой партии.

Вы видели запись того, как отчитывали брянских школьников? Примерно то же самое происходит и у нас. За подобные разговоры мне ставят „колы“ и „двойки“, вызывают к директору „за срыв уроков“.

Мне было интересно, сколько людей выйдет на акцию. Дело в том, что родители отговаривали меня, просили не ходить. Говорили: „Придет 10 человек, а ты зря потратишь время“.

На митинг я поехала со своим другом. У нас был плакат про собачек Шувалова. На фоне облаков мы нарисовали корги и написали: „Счастье — это летать, как птица в небесах, не имея крыльев“. На Марсовом поле мужчина попросил посмотреть наш плакат, а потом удивился, что мы его не разворачиваем.

Я раньше не видела такой большой толпы. Мне даже страшновато стало, как бы не задавили.

Когда мы пошли к Дворцовой, я услышала рев сирен. На площади я впервые во всей красе увидела ОМОНовцев. Они выстроились в ряд и начали идти на людей.

К нам подошел сотрудник полиции, попросил предъявить документы. А мы ему в ответ: „Представьтесь! Покажите номер жетона!“ Он отвел от нас взгляд и пошел задерживать мужчину с плакатом. Я была готова к задержаниям. Все тематические посты на эту тему я прочитала, все статьи выучила…

Когда мы пошли к Законодательному собранию, то люди начали разбиваться на группы. Кто-то требовал свободы Олегу Навальному, кто-то вспоминал про ситуацию с Исаакиевским собором, кто-то скандировал антикоррупционные лозунги, кто-то отправился к метро, а кто-то — в кафе.

Побывав у ЗакСа, мы решили возвращаться домой. Тут к нам опять подошел полицейский. Спросил документы, поинтересовался, а не участвовали ли мы в акции. Мы ответили, что участвовали. Он сказал: „Молодцы! Я бы и сам пошел, но при исполнении, работу боюсь потерять“. Нас это ввело в ступор, но было приятно.

Родители знали, куда я ходила. Они следили за новостями. Когда я вернулась домой, то мы шутили по поводу того, что было бы, если бы меня задержала полиция.

Я не хочу, чтобы меня сравнивали с прогуливающей уроки „школотой“. Мероприятие-то было совсем не развлекательное. На эту акцию надо было пойти. Мы понимаем, что это наше будущее. Мы же наблюдаем за взрослыми. Они с безысходностью смотрят на то, что происходит вокруг. Я не боюсь, если теперь в школы спустят разнарядку по поводу необходимости чтения лекций о текущей политической ситуации. Я жду этого. Люблю на эту тему дискутировать. Приятно спорить, если ты хорошо подкован. Хотя, может, меня на эти уроки и не позовут. Дело в том, что в нашей школе проходило заседание молодежного парламента Ленобласти, на который были приглашены и депутаты. С нами репетировали это мероприятие, вопросы готовились заранее. А когда я решила задать свой вопрос, то меня вежливо заткнули. Они понимают, что из-за меня может случиться конфликт».

Михаил, 16 лет, ученик 10 класса московской школы:

«Я уже участвовал в шествии памяти Бориса Немцова, в акции против „пакета Яровой“. Мне, как и всякому здравомыслящему человеку, не нравится, что чиновники в нашем государстве воруют, берут взятки, строят себе огромные замки в Италии и дворцы в России. Наши коррупционные схемы ничем не отличаются от схемы, которую использовала теперь уже бывший президент Южной Кореи. Она тоже все проводила через благотворительные фонды.

Реакции властей на расследование ФБК никакой не последовало. Только Медведев забанил Навального в соцсети.

После просмотра фильма у меня возникли вопросы, и я хочу получить на них ответы. ФБК считает, что в соответствии с постановлением Конституционного суда митинг был согласован. Свое задержание я считаю незаконным. Хотя я был готов к тому, что это произойдет.

Я шел по улице со своими друзьями. Мы не выкрикивали лозунги, но у нас были плакаты со „ждуном“ и „уточкой“. Меня, видимо, и задержали, потому что я был с плакатом. В протоколе написано, что я размахивал руками, цеплялся за людей, выходил на проезжую часть. Но так писали всем задержанным. Только ФИО в протоколах меняли. С момента задержания до выхода из отдела прошло 11 часов. Хотя я несовершеннолетний. Меня вообще должны были отпустить в кратчайший срок.

Моим родителям никто не сказал, что я нахожусь в полиции. Я сам им позвонил. Полицейские выписали протоколы по статье 20.2 КоАП. Будет суд. Предполагаю, что решение будет обвинительным. Буду обжаловать его в ЕСПЧ.

Родители знали, что я иду на митинг. К задержанию отнеслись по-разному. Отец — весело. Он вспоминал своего брата, который тоже в свое время принимал участие в событиях у Белого дома.

А мама была расстроена, так как я не смог попасть на день рождения родственников.

Рад, что на акцию пришло столько народа. Люди понимают, что коррупция — это зло, что надо что-то менять. Надеюсь, что подростки, которые вышли на митинг, продолжат заниматься общественной деятельностью, биться за то, чтобы наше государство стало действительно правовым. Думаю, что это не последний выход молодежи на митинг.

Что касается последствий, то я полагаю, что в моей школе не будет „репрессий“. Надеюсь, что никакого давления со стороны Департамента образования Москвы не будет».

Светлана, 17 лет, студентка первого курса петербургского вуза:

«Первый раз в жизни была на протестном мероприятии. Прежде хотела посетить митинг против передачи Исаакиевского собора церкви, но не сложилось. Поводом для похода на акцию стал фильм-расследование Навального. Мне не хотелось оставаться в стороне.

На Марсовом поле я видела много возмущенных людей. Мне сначала не хотелось выделяться. Даже было как-то неловко кричать вместе со всеми. Потом я подошла к молодым активистам. С ними я почувствовала себя комфортно. Я, конечно, не хотела, чтобы о моем участии в митинге узнали в учебном заведении. Там не любят, чтобы студенты „поднимали восстания“.

Когда мы шли по Невскому в сторону Дворцовой площади, то я уже была в первых рядах. На площадь я поехала на метро. И когда вышла на улицу, то увидела, что полиция перекрыла дорогу. Самих задержаний не видела. О них мне рассказали друзья.

В том, что на акцию вышла молодежь, ничего экстраординарного нет. Ее уже не первый раз называют движущей силой. Все всегда и начинается с молодежи. Сегодня много людей говорит о произошедшем. Мне приятно быть причастной к началу большой истории борьбы против коррупции».

Виктория, 18 лет, студентка второго курса петербургского вуза:

«Прежде я ходила в основном на митинги, посвященные проблемам образования. Я была на акциях в защиту традиций Санкт-Петербургского университета, в поддержку Издательско-полиграфического техникума, Европейского университета. Как студенту эти темы мне близки. Не хочется оказаться в ситуации, когда твой вуз закроют.

Что касается темы митинга 26 марта, то проблема коррупции у всех на слуху. И в петербургских вузах коррупция тоже есть. Фильм-расследование Навального все смотрели. Вопрос, идти или нет на Марсово поле, в принципе, не стоял. Надо было идти. Естественно, я понимала, что могут начаться задержания. Но на рожон я не лезла. Полицейских почем зря не провоцировала.

Не понимаю, например, зачем надо было забираться на монумент. А раскрашенные в зеленый цвет лица — это вполне невинная вещь.

На митинге радовал дух единства, ощущения причастности к общему делу. В итоге я прошла со всеми от Марсова поля до Дворцовой площади и отправилась домой. Замерзла.

Не думаю, что после подобных мероприятий последуют репрессии в школах и институтах. Во-первых, преподаватели и сами недовольны нынешним положением вещей. А, во-вторых, никто из них не хочет себя ощутить в роли „брянских учительниц“. Ведь все профилактические установки школьники и студенты записывают, а потом выкладывают в Интернет. Быть осмеянным в Сети никто не хочет».

Беседовал Александр Калинин

Другие ответы школьников смотрите здесь.