«Мера завтрашнего дня» для Каменщика

«Прижимаемся к стеночке, прижимаемся, сейчас пойдет конвой! Это не наш, поэтому спокойнее, снимать не надо!» — командовал толпившимися в коридоре столичного Басманного суда журналистами невысокий полноватый пристав. Выслушав рекомендации, два десятка репортеров с камерами наперевес лениво сместились на несколько шагов и замерли в ожидании хоть какого-то оживления. Спустя мгновение с лестницы вышли трое мужчин: первый и последний — в черной форме ФССП, между ними — рыжеволосый кавказец. Завидев журналистов в «лесу» из штативов и прочего телевизионного оборудования, он изменился в лице и с довольной улыбкой проследовал в зал заседаний. Рассматривать вопрос об аресте владельца аэропорта «Домодедово» Дмитрия Каменщика судья Елена Ленская начала значительно позже назначенного времени, поэтому подобные конвои мелькали возле журналистов регулярно. Шутники в толпе предположили, что, тренируясь на прессе, приставы смогут приобрести навыки регулировщика дорожного движения и без труда сменить работу.

Обвиняемый Дмитрий Каменщик зашел в зал с невозмутимым видом. Одетый в черную толстовку с капюшоном и синюю куртку, он не пытался скрыть лицо и никак не реагировал на выкрики репортеров. Заняв место на ближнем к судье краю скамьи в клетке, собственник одного из крупнейших аэропортов страны спокойно разглядывал суетящихся слушателей процесса.

Заседание началось с краткого выступления следователя, в котором он пересказал содержание своего ходатайства. Скороговоркой пробежался по причинам, объясняющим требование об аресте: может скрыться за границей, воздействовать на свидетелей и мешать работе следствия. Однако затем, вопреки официальному заявлению Следственного комитета России (СК РФ), сделанному накануне, о намерении добиваться отправки задержанного в СИЗО, наскоро зачитал: «Каменщик не относится к категории лиц, в отношении которых требуется особое производство по уголовным делам. Обстоятельств, препятствующих избранию меры пресечения в виде домашнего ареста, не установлено», — и попросил суд поместить обвиняемого под домашний арест.

Пока журналисты разбирались, почему позиция СК РФ вдруг изменилась, прокурор запутал ситуацию еще больше. Он напомнил, что уголовное дело против бывших главы российского представительства компании «Экспорт Менеджмент Компани Лимитед» Светланы Тришиной, управляющего директора ЗАО «Домодедово Эрпорт Авиэйшен Секьюрити» Андрея Данилова, а также экс-директора аэропортового комплекса Вячеслава Некрасова было возбуждено 15 апреля 2015 года. По версии следствия, они сменили условия досмотра при входе в аэропорт «Домодедово», невольно сделав его более уязвимым для атаки террористов. В результате в январе 2011 года террорист-смертник Магомед Евлоев смог свободно пройти в здание аэровокзала и активировать взрывное устройство.

По словам прокурора, февральский арест и помещение под стражу задержанных ранее Некрасова, Тришиной и Данилова «незаконны и необоснованны». Он предоставил судье официальное обращение Генпрокуратуры к главе СК РФ с требованием снять с них все обвинения и освободить из-под стражи.

«В ходе расследования и судебного рассмотрения другого уголовного дела, которое было возбуждено непосредственно после теракта в 2011 году, было установлено, что смерть людей наступила в результате террористического акта. Таким образом, вопреки версии следствия, гибель людей не может находиться в причинно-следственной связи с действиями сотрудников аэропорта «Домодедово», — сказал он. Свою позицию прокурор подкрепил ссылкой на отказ Мосгорсуда признать право пострадавшей в результате теракта Елены Криволуцкой на компенсацию причиненного ей вреда за счет аэропорта.

«Тем не менее, 18 февраля был задержан Каменщик», — продолжал представитель прокуратуры, подчеркивая, что «законных оснований» для ареста предпринимателя не было. Стоит заметить, что его речь больше смахивала на выступление адвоката защиты. Он с возмущением говорил о ремарках следователя по делу, который в разных протоколах указывал разные данные обвиняемого. Указывал на идентичный характер обвинения разным фигурантам дела «Даже не вникая в суть данного постановления видно, что Каменщику фактически идентично предъявлено обвинение, имя просто впечатывают в текст обвинения, а каких-то существенных изменений здесь не видно, — сокрушался прокурор. — Складывается впечатление, что следствием сформирована позиция из информации, в которой часто упоминается, что Каменщик выступает в качестве бенефициара, а не владельца аэропорта, но бенефициар понятия не имеет, чем занимается менеджмент. У него задача — получение прибыли, а не контроль за безопасностью». В итоге представитель главного надзорного ведомства потребовал освободить Каменщика прямо в зале суда, а других фигурантов дела выпустить из изолятора.

«Видимо, прокурор не на тот процесс пришел! — отреагировал представитель потерпевшей Криволуцкой Игорь Трунов. — У нас совершенно не тот предмет рассмотрения — мера пресечения. Мы не можем вдаваться в доказательства, обвинения и прочие аспекты. Суд по существу к рассмотрению дела не преступил!».

Относительно компенсации своей подзащитной адвокат напомнил оппоненту, что, несмотря на постановление Мосгорсуда, Европейский суд по правам человека проанализировал дело и вынес решение в пользу россиянки. Трунов поддержал следователя, но иронично назвал домашний арест «пределом либерализма и демократии» и «мерой пресечения завтрашнего дня».

«Не понимаю, почему нужно было вчера заявлять ходатайство об избрании мере пресечения в виде заключения под стражу, а сегодня вдруг передумать? —задалась риторическим вопросом следом за коллегой адвокат Людмила Айвар. — Мне бы хотелось, конечно, задать следователю вопрос: а что такое случилось? Почему так изменилось мнение СК и с чем это связано?»

Защитник отпустила колкость в сторону прокуратуры, отметив, что с начала 2015 года, когда было возбуждено уголовное дело, можно было точно установить причастность или непричастность Каменщика к делу и обойтись без ареста. «Мое искреннее мнение складывается в том, что весь этот процесс — показательный, для мирового сообщества. Вот, смотрите, мы расследуем уголовное дело», — громко подытожила она, получив замечание от судьи за излишнюю эмоциональность.

В свою очередь адвокат Каменщика Евгения Ионова заверила суд в том, что обвиняемый живет в подмосковном поселке Одинцово уже 15 лет и никуда уезжать не собирается, а на все допросы следствия он являлся пунктуально и добровольно. Она сообщила, что в день ареста, 18 февраля, Каменщика должны были допросить в качестве свидетеля. Однако сразу после разговора ему предъявили обвинение. Юрист попросила учесть мнение прокурора и предложила суду залог в размере 15 млн рублей.

Эта сумма едва не вывела из себя противоположную сторону. Полемика сместилась в сторону денег. Следователь напомнил официальную должность Дмитрия Каменщика и сопоставил ее с доходом. «Наш подзащитный — советник. Советник юстиции — понимаю. Советник — не понимаю! Директор сколько получает? Двадцать тысяч рублей! Замдиректора? Пятнадцать тысяч рублей! А советник сколько получает? Я изъял эти документы: 62 миллиона! Это что за советник?! — прокричал он, заявив, что обвиняемый пришел к нему на допрос «не потому, что он такой честный», а из-за страха перед ответственностью.

«Просто цинизм! — с жаром возмущался следователь. — Государство говорит: «Все аэропорты оборудуйте рамками». А «Домодедово»: «А вы нам не сказали, проходить сквозь них или нет». Это что, не цинизм? Высшей категории!».

Второй адвокат собственника «Домодедово» Михаил Колпаков возразил, что получает его подзащитный не 62, а 10 млн руб.

Однако Людмила Айвар подлила масла в огонь, сообщив, что договор аренды особняка-пансионата, в котором живет Каменщик, предполагает плату в почти 250 млн руб. за три месяца. «Ну стыдно, честное слово. Ни копейки не заплатили потерпевшим! Потратили массу денег на защиту по гражданским делам, когда дело можно было решить мирным путем, просто договориться с потерпевшим, подписать мировое соглашение!» — сказала юрист.

Колпаков, тем не менее, упирал на отсутствие причинно-следственной связи в обвинении, предъявленном его подзащитному. «Позиция следствия строится на условном допущении: если бы не было технологии, не было бы и теракта. Но это умозаключение является ошибочным! Нарушены законы логики. Каждой трагедии предшествует длинная, а то и бесконечная, цепь событий, которые как-то взаимосвязаны, но прямая причина всегда только одна. Следственный комитет сейчас произвольно из этой цепи событий выбирает любое звено по своему усмотрению и применяет его для обвинения».

По его словам, досматривать людей при входе в аэропорт должны были полицейские, а не сотрудники службы авиационной безопасности, не наделенные такими полномочиями. Они могут проводить только предполетную проверку, объяснял адвокат. Напоследок он рассказал о том, как проходил допрос 18 февраля: «Когда мы с подзащитным пришли по повестке на допрос, подзащитный имел при себе личные вещи и предметы гигиены — на случай задержания. Следователь поинтересовался: «А зачем вы вообще пришли, если у вас была возможность скрыться?» Подзащитный ответил: «Я больше других заинтересован в установлении истины по делу. Я чувствую свою правоту и не считаю уместным скрываться». «Россия…», — сказал следователь».

Выступление самого обвиняемого было кратким. «Я посвятил этому аэропорту 22 года жизни, я там работаю с 24 лет, и для меня вопрос чести — установление истины в суде. Я сам заинтересован довести это дело до конца и показать общественности, что ни я сам, ни сотрудники аэропорта не виновны в том, что им инкриминируется», — сказал он.

После полуторачасового совещания суд постановил отправить Дмитрия Каменщика под домашний арест, в его загородный особняк. В прокуратуре намерены обжаловать этот вердикт и добиться полного освобождения обвиняемого. Столь резкое расхождение во взглядах следователя и прокурора Михаил Колпаков в разговоре с журналистами объяснил тем, что «это разные люди». Защита бизнесмена также будет оспаривать решение суда.

Денис Гольдман