Луганский «Беркут»: два года после Майдана

Ровно два года назад бойцы «Беркута» разогнали митинг на Майдане, что только накалило ситуацию и через несколько месяцев привело к смене власти на Украине. 160 луганских милиционеров тогда находились в Киеве и имели непосредственное отношение к этим событиям. Полковник Валерий Костенко, в ту пору - заместитель командира этого подразделения, рассказывает о том, как все это было.

- Майдан – это больная тема, вокруг которой ходило множество нелепых слухов. Властям Украины уже пора бы установить и наказать всех ответственных за то, что случилось, но идет перекладывание ответственности, все стрелки переводят на нас. Виновных Киев не искал, искали крайних.

Я знаю командиров на Украине, которые по приезду с Майдана уволились, потому что видели, что там было и как. Они уже начали устраиваться на работу, за год стали гражданскими людьми и вдруг им предъявили обвинения в расстреле Майдана. Сейчас их арестовывают, и они находятся под следствием.

- А какие задачи перед вами ставили, когда отправляли на Майдан?

- Командование, отправлявшее нас в столицу, ставило перед нами задачу по охране общественного порядка. Но нашему появлению в Киеве в октябре, честно сказать, горожане были не рады. Точкой сбора у нас был Марьинский парк и там, казалось, одним своим видом мы явно раздражали людей, как будто мешали им спокойно своих собак выгуливать. Многие специально старались продемонстрировать свое пренебрежение к нам. И это было еще до того, как мы попали на Майдан, а отправили нас туда через неделю после прибытия.

В Киеве нас воспринимали как врагов, отношение к нам было соответствующее. Это правда. Когда же мы вернулись в Луганск, то мне показалось, что я приехал в другую страну - здесь нас встречали как героев.

- «Беркут» обвиняют в расстреле мирных митингующих. У вас было огнестрельное оружие?

- Выезжали мы в Киев без оружия, как я уже сказал, для охраны общественного порядка. У нас были только бронежилеты, шлемы, даже щитов сначала не было. Были палки резиновые, наручники и газовые баллончики. Оружия даже травматического не имели. Уже после январских событий нам привезли из Луганска щиты, и у нас появилось дополнительное средство защиты. Потом привезли травматические ружья «Форт-500». Они официально стояли на вооружении не только в спецподразделении «Беркут», а и в МВД, ружья прошли сертификацию и были разрешены Министерством здравоохранения Украины. Они могут применяться в случаях массовых беспорядков. У нас были только резиновые пули, поэтому смертельных ранений мы никому нанести не могли. Ссадины, синяки - это да, но для жизни они угрозу не представляют. На занятиях мы этими пулями даже по своим сотрудникам стреляем, чтобы парни понимали, какие последствия могут быть.

Ходили слухи, что у нас были охотничьи боеприпасы. Но это неправда. Ни один руководитель не пошел бы на то, чтобы, например, в Луганске сделать подобные закупки и привезти все это с собой.

Вторая версия, озвученная Киевом, что сотрудники могли сами купить вооружение в столице. Это тоже неправда, потому что, когда начался Майдан, был введен запрет на продажу оружия и в свободном доступе его не было. Регулярно проходили проверки соответствующих продавцов контролирующими органами. Кстати, этот запрет действовал не только в Киеве, а по всей стране.

- Но в итоге на Майдане прозвучали выстрелы. Как это было?

- Все началось ночью 17 февраля. У каждого подразделения был свой участок, мы стояли за Стелой Независимости. Одни наши бойцы были на посту, другие грелись у бочек - время было холодное. По нам светили фонари, свет был такой яркий, что ничего кроме него не было видно. Мы услышали шаги, кто-то ходил там, где все было вроде бы перекрыто и никого не должно было быть. Ребята начали кричать: «Не выходите на свет». Мы через фонари не могли никого рассмотреть, нас же четко видели и раздались выстрелы. Не уверен, что целились прямо в нас, скорее «готовили» оружие, пристреливались. По пулевым пробоинам в бочках, в дорожных знаках мы поняли, что стреляют в нашу сторону, но кто стрелял увидеть не могли.

- Но еще раньше «Беркут» обвинили в избиении студентов в ночь на 30 ноября. Даже на видео все показали. Это ведь было?

- «Первый» Евромайдан, осенью 2013-го, действительно организовали студенты. Уже заканчивалось проведение их акции в поддержку вступления в ЕС, как поступил звонок по линии «102» о том, что готовится провокация в отношении митингующих.

Задача нашего подразделения была взять данный район в «каре» и вести наблюдение. Как только мы выстроились, сразу же появились недовольные, хотя нами никаких действий не предпринималось. Как оказалось, на территории, где шел митинг, уже были заготовлены железные прутья, куча щебенки, камни, куски брусчатки и фасоль в томате в стеклянных банках. Для чего стеклянные банки? Когда ее кидают, даже если сотрудник милиции имеет средства защиты, то стекла разлетаются при попадании о щит или шлем и поражают рядом стоящего. В нас тут же полетели камни, бутылки и эти банки. Мы даже поначалу ничего не поняли. Помню, банки разбиваются, смотришь лицо у человек в крови, присматриваешься, а это не кровь - томат растекается. Понятно, что все это было спланировано заранее.

Тогда была поставлена задача двум подразделениям отделить митингующих от провокаторов. Нам нужно было сделать между ними коридор. И когда на нас начались нападения, от руководства поступило указание выявить самых агрессивных и задержать. Мы сделали коридор, чтобы нормальные студенты, которые пришли просто помитинговать, среди них были девушки, могли выйти, и они воспользовались этим. Мы видели, что одна сторона не проявляла никакой агрессии, а вторая метала камни, палки, бутылки. Вот их и начали задерживать, несмотря на оказываемое ими сопротивление.

Самое интересное, что среди задержанных «студентов» самыми юными были мужики, наверное, 1970 года рождения. То есть, люди в возрасте, а не те 18-летние ребята, что должны были быть. Настоящие студенты сразу ушли, а остались те, которым была поставлена задача спровоцировать конфликт. Студенческая акция проходила мирно, а провокаторам нужно было сделать так, чтобы она переросла во что-то большее. Тогда сотрудники милиции не дали им развернуться, жертв не было, но очень скоро «студенты» вернулись.

Больше всего тогда пострадали солдаты внутренних войск, потому что наши подразделения проходили спецподготовку по действиям в отношении большой группы людей, у нас была экипировка и опыт. Мы заранее предполагали, что могут быть возгорания но не думали, что в таких масштабах. Мы все горели, подожженные «коктейлями Молотова», нет ни одного подразделения, которое бы не горело. Нас тушили машины, вообще-то предназначенные для разгона людей во время массовых акций. Эти автомобили были закуплены для Евро-2012.

Те, кто был тогда на Майдане, это явно не «простые украинцы», а подготовленные люди. В «коктейль Молотова», который, конечно, можно сделать самому, посмотрев в интернете «рецепт», они добавляли еще вязкие химические вещества, чтобы «лучше горело». Еще в нас бросали пакетиками с хлором, который при взаимодействии с водой начинал выедать глаза. У нас в подразделении 8 человек получили ожоги глаз.

Помощь оказать в такой ситуации было тяжело. Да и число пожарных и медработников не было рассчитано на такое количество пострадавших. К тому же, как я уже сказал, нас в Киеве «сильно любили», и когда приезжали «скорые», то даже не хотели забирать наших раненых сотрудников. Медики, которые должны относиться ко всем одинаково, проходили мимо наших, оказывая помощь майдановцам. Люди в белых халатах с издевкой нам говорили: «У вас хоть есть чем своих перевязать». Видимо, человек в форме – это не человек, по их мнению.

- Как вы считаете, могло ли все кончиться иначе? Была ли возможность и силы у правоохранителей, чтобы разогнать Майдан?

- Конечно, когда мы выезжали в Киев, то такого не ожидали. В 2004 году мы отстояли на Майдане два тура выборов, но подобного не было. Но в 2014-м итог все же получился таким, потому что никто в тот момент не брал на себя ответственность. Когда мы 30 ноября задержали зачинщиков беспорядков, Майдан был чист, митингующие ушли, но и нам дали команду отойти. Я не знаю, зачем это делалось, и уже через некоторое время митингующие беспрепятственно вернулись.

Я помню момент, когда мы стояли возле Администрации президента - тогда парней уже били цепями, выехал погрузчик-таран, - но даже тогда никто из руководства МВД не давал никакой команды. Наша задача была просто держать правительственный квартал, ведь что бы в стране не происходило правительство должно работать и обеспечивать жизнедеятельность. У нас не было задачи разогнать или избить митингующих. Мы просто держали квартал. А «мирные» граждане подходили, избивали нас цепями и палками. И женщины вели себя не лучше мужчин, бросали камнями, не задумываясь. Никто из них не пожалел даже молодых солдат, которые там находились. А ведь это были не приезжие какие-нибудь, а свои - украинцы. И украинцы пришли бить украинцев.

Тогда, вероятно, им была поставлена задача, показать для СМИ «настоящее лицо кровавого «Беркута». Мы все ждали, конечно, что поступит команда дать отпор, но команды не было, и мы стояли и терпели. Если бы нам поставили задачу разогнать Майдан, мы бы ее выполнили на 200%. Уже у каждого в душе столько гнева накопилось. Как остаться равнодушным, когда стоишь в толпе, а рядом падает твой раненый товарищ!

Сначала были ожоги, потом пошли огнестрелы. У митингующих были специальные такие приспособления, из которых они петардами стреляли, стараясь попасть в лицо. Мне под шлем залетела такая петарда. Если бы она разорвалась, то мы бы с вами уже не говорили. Петарда залетела в тот момент, когда в меня попали «коктейлем Молотова» и я начал гореть. На мне загорелась маска и первой моей задачей было снять шлем. Я поднял голову и тогда залетела эта петарда, начав жужжать. За считанные секунды у меня промелькнула вся жизнь перед глазами. Меня спасло то, что она сама вылетела из-под шлема и упала между ног. Я бросился на землю, а петарда так лупанула… А еще и горю при этом, кругом шум, крики, визг...

Кроме того, майдановцы сделали огромную рогатку и стреляли шарами, которые пролетали определенное расстояние и взрывались. Идешь с ребятами - оп, один упал. Думаешь, может, поскользнулся и видишь, как кровь начинает проступать через одежду.

Так вот, мы тогда у Администрации ждали команду, а ее не было, все руководство недоступно. Когда нас уже взяли в плотное кольцо, сработал инстинкт самосохранения — понимали, что иначе всех просто убьют. Наши командиры собрались и самостоятельно приняли решение дать отпор, чтобы не быть разорванными толпой.

Нас спасли гранаты. У нас на вооружении были свето-шумовые и газовые гранаты, те, что не наносят большого вреда человеку. Мы сами приняли решение их использовать. Промедли мы еще минут десять, то, думаю, никого из нас в живых бы не осталось. В общем, мы митингующих разогнали, Майдан побежал. Они уже не ожидали, что сотрудники внутренних войск и «Беркута» дадут отпор. Забыли, что если собаку долго дразнить, она укусит.

Когда митингующие побежали, то можно было бы с Майданом покончить навсегда. Да, были бы пострадавшие среди гражданского населения, в толкучке они бы друг друга потоптали, но жертв было бы меньше, чем вышло в итоге. Однако тут же нам поступила команда от руководства: «Стоять!». Если бы кто-то «наверху» тогда принял другое решение, то все могло бы сложиться не так. Но на него никто не отважился, и нам оставалось тогда лишь попытаться спасти своих бойцов. Мы как командиры отвечали за личный состав, и должны были привезти ребят домой. Я не мог приехать в Луганск и сказать матерям вверенных мне ребят: «Извините, но они не вернулись¸ я не привез ваших сыновей».

Слава богу, вернулись все. У нас по окончании Майдана было только два «трехсотых» с огнестрелами. Они до сих пор проходят реабилитацию. Одному еще требуется операция. Но «Беркут» - это семья, мы своих не бросаем, поддерживаем ребят и сегодня.