Лысенко и теперь живее всех живых

Ответные санкции, которыми Россия ответила на притеснения Запада, коснулись рынка продовольствия. Многомудрые эксперты выражают надежду, что ограничение на импорт окажется стимулом для внутреннего производителя. Дремлющее сельское хозяйство России встанет на дыбы, порвет стремена и покажет рекордные надои и урожаи. Подмогой станет отечественная наука, которая устала взывать о своем невостребованном потенциале.

Нынешние надежды на родимое сельское хозяйство напоминают 1930-е годы. Точно так политики, доведя сельское хозяйство до запустения, пристегнули к пятилеткам науку сначала во главе с Николаем Вавиловым, потом с Трофимом Лысенко. Многие родственные детали эпох и слишком частое обращение к советским символам дают гарантию, что скоро начнется реанимация наследия Трофима Лысенко и, не исключено, на научном горизонте появится клон народного академика.

Каких только прозвищ не выдумывали для Лысенко! «Доктор Франкенштейн советского агропрома» - так его нарекли оппоненты. Но даже в газете «Правда», выражавшей бурное восхищение открытиями агронома, он был назван угрюмым босоногим профессором, который вызывает ощущение зубной боли. Лысенко быстро взлетел на государственный и академический Олимп, купался в лучах славы, но на рубеже 1950-1960-х годов столь же стремительно потерял все посты и был отправлен в ссылку в Горки Ленинские, где полтора десятилетия ставил эксперименты на коровах, но категорически запрещал забивать состарившихся рекордисток.

Ученые считают, что сумели убедить власть в ошибочности курса Лысенко. Действительно, против Лысенко единым фронтом выступали не только биологи и генетики, но и физики, работавшие над атомным оружием и по роду деятельности имевшие представление о генетических мутациях. Мне кажется, ученые льстят себе и льстят политическому руководству СССР, которое к научным аргументам глухо, как усатый кит к вальсу Штрауса.

В 1942 году Павел Лысенко, родной брат народного академика, перешел к немцам. По некоторым данным, он выслужился до бургомистра Харькова. После войны оказался в США, выступал на радио «Свобода». В американской прессе фигура Павла Лысенко, выбравшего демократию, противопоставлялась его брату, при котором советская наука была подвергнута репрессиям. За 40 дней до того, как президент Эйзенхауэр подарил Павлу Лысенко американское гражданство, Хрущев лишил Трофима Лысенко поста президента ВАСХНИЛ. Через некоторое время Лысенко вновь пошел в гору, но неблагодарно выступил против тотального увлечения кукурузой и целинной кампании.

Народный академик жестоко заблуждался тысячу раз, но, по злой иронии судьбы, пострадал в тот момент, когда был полностью прав. Лысенко не был искушен в придворных интригах, но, будучи человеком от сохи, был искренен и в заблуждениях, и в правоте. Генетика и хромосомы – дело от политики далекое. Но кукурузу и целину ему не простили. Горки Ленинские стали для Лысенко островом Святой Елены.

Сейчас Лысенко развенчан полностью и безоговорочно. Его имя стало нарицательным, как образ лжеученого и шарлатана. Но странно - неужели в эпоху, когда все науки в СССР поднялись до мирового уровня, именно в биологии власть проявила идиотическую слепоту? В конце концов, за какие заслуги Лысенко получил звание Героя Соцтруда и 8 орденов Ленина? Столько орденов Ленина было у Брежнева. Каким бы талантливым мистификатором ни был босоногий профессор, одними фокусами и обещаниями заработать столько наград он бы не смог.

В скептическом отношении власти к генетике, надо признать, виноваты сами генетики. Практически все видные генетики стояли тогда на позициях евгеники, науки по улучшению природы человека. Заведующий кафедрой генетики МГУ Серебровский предложил создать в СССР банк спермы от наилучших производителей и оплодотворять советских женщин, "в рамках плановой экономики". Предлагалось провести евгенический осмотр населения СССР и наиболее ценных граждан поощрять в размножении, а получивших самую низкую евгеническую оценку стерилизовать, выдав в качестве компенсации премиальные.

Работавший в СССР будущий Нобелевский лауреат Меллер предложил Сталину комплекс мероприятий, назвав их новым уровнем социальной этики и уверяя, что русские женщины будут рады "смешать свою плазму с плазмой Ленина и Дарвина", а также с генетическим материалом других "исключительных источников".

Чем-чем, а здравым смыслом Сталин обделен не был. После того, как Вавилов и Серебровский провалили свои обещания по подъему сельского хозяйства, инициатива неизбежно перешла к Лысенко с его мичуринской селекцией. Лысенко не был ученым и совсем не понимал хромосомную теорию. Зато потомственный агроном Лысенко мог предложить множество эффективных методов повышения урожайности сельхозкультур. Просо, рис, пшеница, рожь – у него был нюх на каждую культуру, и его практические идеи не устарели. Лесополосы, которые окружают сельхозугодия России, возводились под опекой Лысенко, а после него прогрессивные ученые о лесополосах забыли.

Генетика не дает быстрого результата. Но в критические годы войны предложения Лысенко были манной небесной. Например, воздушно-тепловой обогрев зерна, который спас урожай лютой зимой 1941-1942 годов, когда под Москвой замерзла немецкая армия. Деревня осталась без тракторов и трактористов – и Лысенко предложил метод посева по стерне без вспашки. Спасительным для населения, которое сидело на картошке, оказалось предложение Лысенко высевать только верхушки, а большую часть клубня отправлять на питание и в производство. Кстати, в запалах «катюш» использовался картофельный крахмал, и разгадать этот секрет немцы не смогли.

Но самое главное – новые сорта озимой пшеницы, выведенные Лысенко и его учениками, в числе которых было немало Героев Соцтруда. Урожайность пшеницы выросла в два раза, и многие «лысенковские» сорта стали предметом экспорта, выращиваются во многих странах до сих пор. Для нашей страны, которая находилась в критическом состоянии и старалась прокормить голодное население, идеи Лысенко казались настоящей и спасительной наукой, а опыты с мухами-дрозофилами неизбежно виделись абстрактной игрой ума, вроде поиска ангелов на кончике иглы. Взлет Лысенко был продуктом времени, а не результатом его интриг.

Выигрывая на короткой дистанции, Лысенко проигрывал стратегическую конкуренцию с мировой наукой. Президент Джон Кеннеди язвительно сказал, что, благодаря Лысенко, американская биология на несколько десятилетий опередила советскую. Особенно остро наше отставание по части крупного рогатого скота - потребность в мясе Россия не может обеспечить даже наполовину. Научные успехи, о которых докладывает президент РАСХН академик Геннадий Романенко, связаны с селекцией, но это прошлый век.

Как бы ни ухаживал в Горках Ленинских за коровами Трофим Лысенко, как бы ни отпаивал рекордисток шоколадом, его вина за кризис в сельском хозяйстве велика. Без генетики, без мух-дрозофил, урожаи и надои качественно не поднимутся. В 1920-х годах советские ученые ездили в США за племенным скотом. Но отставание в животноводстве только возросло. Без генетически модифицированных организмов и продуктов ликвидировать пропасть не удастся. Однако воспитанные на мичуринской биологии руководители держат ГМО и ГМП под запретом. Это главное наследие Лысенко.

В России по-прежнему генетика в сельском хозяйстве находится на птичьих правах. Лысенко и сегодня живее всех живых. Что касается подъема сельского хозяйства и замещения продуктов, попавших под санкции, то почти наверняка скоро публике будет явлен веселый агроном, клон целителя Малахова, который укажет россиянам путь к изобилию.

Сергей Лесков

Перейти на страницу автора