Степень и звание

Самые громкие скандалы с разоблачением "некорректных заимствований" в диссертациях связаны с именами уполномоченного по правам ребенка Павла Астахова и министра культуры Владимира Мединского. Трудно объяснить, откуда взялась мода на ученые степени у нынешних бюрократов разных уровней. Возможно, сочетание «профессор Собчак» когда-то настолько поразило неокрепшие души представителей вновь нарождающейся (или стремительно регенерирующей) номенклатуры, что они не могут отойти до сих пор. Как бы то ни было, парадигма явно сменилась в конце 1980-1990-х.

В советские годы люди у власти любили щегольнуть рабоче-крестьянским происхождением. Это маскировало отрыв от народа; иллюстрировало ленинский тезис о том, что любая кухарка может управлять государством; демонстрировало превосходство советского партийного образования над всем прочим (сколько людей из церковно-приходской школы поступили сразу в Высшую партийную – бог весть). Символом рабоче-крестьянского происхождения и такого же образования был Константин Черненко, который окончил трехгодичную школу сельской молодежи и Высшую школу партийных организаторов при ЦК ВКП(б) (правда, еще и Кишиневский педагогический институт — имел специальность «учитель истории»).

При этом науку и образование тогда холили и лелеяли побольше, чем сейчас. Научная карьера была хорошим способом увеличить собственное благосостояние (один человек, защитивший кандидатскую в 1959 году, говорил, что профессор мог уже через полгода купить машину, а доцент – через год). Возможно, это был почти такой же социальный лифт, как попадание в ряды партийной номенклатуры – с той разницей, что партработник мог себе позволить не быть семи пядей во лбу (ему это даже повредить могло), а от ученого требовалось не только умение вписываться в систему.

К излету советской власти ученые степени постепенно начали превращаться в социальный ресурс, который, очевидно, обеспечивал какой-то новый вид социального престижа. Нагрудных знаков об окончании высшего ученого заведения стало не хватать, носить их стало немодно. Зато пришла мода на непоказуемые свидетельства собственного умственного превосходства. «Наросло племя младое, незнакомое, которому не спится без ключиков от «жигулей» и кандидатских корочек», - писала Елена Лосото из «Комсомольской правды». Для нее это был признак нарождающегося в обществе разврата.

Еще была пьеса Сергея Михалкова «Пена», по которой режиссер Александр Стефанович снял одноименный фильм в 1979 году. По сюжету, крупный чиновник Махонин хотел ученую степень доктора наук, и ему помогла артель умельцев, пишущих диссертации за деньги. В конце пьесы торжествовала социалистическая справедливость: на банкете по случаю свадьбы Махонин узнал, что его новоиспеченный зять-журналист писал фельетон о фальшивых диссертациях. Несмотря на все попытки Махонина задержать публикацию, фельетон вышел в печать. В «Пене» умельцы написали около 10 диссертаций, то есть кто-то кое-где у нас порой честно жить не хотел, но в целом советской системе ничего не угрожало.

Или вот еще пример - «Прохиндиада, или Бег на месте» Виктора Трегубовича (1983 год). Ее главный герой Сан Саныч Любомудров устраивал ребенка каких-то знакомых в аспирантуру какого-то института, выбил целых три места в аспирантуре и преподнес их ректору Марии Никитичне со словами: «Одно место мое, два, как я понимаю, ваши».

Все эти мошенничества в масштабе 10 диссертаций или 3 мест в аспирантуре не шли ни в какое сравнение с тем, что происходит сейчас. Люди жаждут получить ученую степень, хотя должности, которые они занимают, степеней не требуют. В сообществ «Диссернет» уличают в плагиате как минимум по человеку в день. Наверное, в другой исторической или политической реальности в связи с массовым плагиатом у всех чиновников степени бы отобрали, оставив их научному сообществу, бедным интеллигентам. Но у нас все присвоенные степени оставят, а доступ к новым будет затруднен.

Понятно, что современное российское общество строго иерархическое. До цветовой дифференциации штанов мы еще не докатились, но, судя по всему, потребность в каких-то формальных знаках отличия существует. Вопрос в том, почему это именно ученая степень, а не, скажем, почетное звание? У нас множество почетных званий, которые тоже можно получить: заслуженный изобретатель, заслуженный работник культуры, заслуженный деятель искусств, народный художник, заслуженный или народный артист, заслуженный экономист. Поскольку «заслуженный экономист» присваивается за заслуги в совершенствовании финансовой системы Российской Федерации, формировании и развитии ее отдельных институтов; в оптимизации использования государственных финансов и средств государственных внебюджетных фондов; в укреплении доверия к национальной российской валюте внутри страны и за рубежом; в повышении финансовой грамотности в обществе и привлечении свободных денежных средств граждан для развития отечественной экономики и т.д., заслуженных экономистов среди наших официальных лиц могло бы быть несметное количество. Но нет.

Сначала я думала, что почетные звания не так желательны для наших чиновников, поскольку должен действовать принцип, описанный еще Аристотелем: почет больше зависит от того, кто его оказывает, чем от того, кому его оказывают. Проще говоря, чтобы получить признание, надо сделать что-то заметное и понятное людям. Но, видимо, дело в другом: профессиональные навыки не продаются, а текст диссертации можно купить.

Хотя я могу и ошибаться – например, единственным пока ощутимым наказанием за «некорректные заимствования» стало увольнение ректора Российского государственного социального университета Лидии Федякиной. При этом Высшая аттестационная комиссия не стала лишать ее докторской степени, поскольку срок давности проверки работ составляет три года. При этом Федякина, которой не исполнилось и 35-ти, не только была доктором наук и ректором, но и имела звание «Почетный педагог России», которое ей присвоили практически одновременно с публикацией информации о проблемах с ее диссертацией на сайте «Диссернет». То есть почетные звания тоже распределяются в очень узком кругу и даются не по заслугам, а по социальным возможностям.

Татьяна Шоломова

Перейти на страницу автора