Санкции через китайскую калитку

Евросоюз, США и даже Япония не признают итоги крымского референдума. Введение экономических санкций становится практически неизбежным, как и исключение Москвы из «большой восьмерки». Однако у России остаются обходные пути на западные рынки: Белоруссия, Казахстан, Китай и другие финансовые рынки Юго-Восточной Азии.

Москва готовится к тяжелой схватке с крупнейшими западными экономиками ради обретения Крыма. Итоги референдума оказались предсказуемыми – более 95% населения полуострова, по версии нынешних крымских властей, высказались за присоединение к России в качестве одного из субъектов Федерации. Аналогичная картина и в Севастополе. Американцы и европейцы были к этому готовы и уже к утру вторника, наверняка, объявят о планах по введению второго пакета санкций против России. Они вступят в силу лишь в том случае, если 21 марта Госдума утвердит присоединение Крыма и Севастополя. Впрочем, в этом сомневаться сегодня не приходится. Подготовлен, судя по всему, и третий пакет санкций – на случай развертывания российских войск на территории материковой части Украины. Однако ни европейцы, ни американцы не будут торопиться оглашать его содержание, продолжая давить на Москву по дипломатическим и неформальным каналам.

Вопреки заявлениям некоторых аналитиков, сегодня и в Москве, и в Брюсселе прекрасно отдают себе отчет, что введение санкций бумерангом ударит и по ориентированным на экспорт крупнейшим экономикам Европейского Союза. Волнуются немецкие промышленники, тесно связанные с Россией. Финны уже задумались о том, как они смогут развивать в условиях санкций свои предприятия под Санкт-Петербургом. В Париже говорят о возможном сворачивании военного сотрудничества, из-за чего французские производители вооружений могут потерять более 1 млрд евро. Подсчитывают потенциальные потери и в Праге. Во-первых, здесь все политики в один голос говорят о том, что вряд ли возможно ли дальнейшее участие российского «Атомстройэкспорта» (в составе чешско-российской компании «МИР.1200») в достройке АЭС в Темелине. Общая цена этого проекта - до 10 млрд. евро. Во-вторых, у крупнейшего чешского холдинга PPF, принадлежащего Петру Келлнеру, немало активов в России, в финансовой, страховой и строительной сфере, и все они оказываются под угрозой. Причем не только из-за возможных санкций со стороны ЕС, но и потому, что глава группы PPF и некоторые его деловые партнеры владеют 49% акций словацкой газотранспортной системы и уже сейчас подвергаются давлению со стороны Еврокомиссии, которая добивается запуска словацкой «трубы» в реверсном режиме. Это нужно для обеспечения Украины «голубым топливом» на случай прекращения поставок из России.

Однако больше всего нервничают все же немцы, вложившие в свои предприятия в России миллиарды евро. Общее мнение крупного бизнеса, похоже, выразил генеральный секретарь Международной торговой палаты Жан-Ги Каррье: «Нам принципиально не нравятся санкции. Они являются очень разрушительным инструментом в отношениях с политическими субъектами, но, если они приходят, то вид санкций должен быть предельно целенаправленным. Если санкции использовать, то в отношении определенных лиц. Всесторонние санкции чрезмерно разрушительны для экономик».

Опасность признают даже наиболее активные сторонники применения максимально жестких мер в отношении России. Например, министр иностранных дел Польши Радослав Сикорский заявил в эфире CNN: «У нас есть сомнения относительно применения санкций, поскольку Россия, вероятно, отреагирует, и в результате пострадаем все мы». Впрочем, он добавил, что если Москва не изменит своей позиции по ситуации в Крыму, то у Европейского совета (объединения премьер-министров и президентов стран ЕС) просто «не останется выбора».

Еще один активный сторонник жесткого давления на Кремль - глава внешнеполитического ведомства Великобритании Уильям Хейг - подтвердил накануне встречи европейских лидеров, что они рассчитывают согласовать «ряд санкций, включая запреты на поездки и замораживание счетов в отношении некоторых лиц». Своих солдат Евросоюз посылать на Украину ни в коем случае не собирается. «Мы не рассматриваем военные меры в связи с происходящим на Украине», - заверил Хейг европейских журналистов.

США, кстати, придерживаются аналогичного взгляда на проблему и уже известили нынешние власти в Киеве, что пока военное сотрудничество явно ограничится поставками солдатских пайков из запасов армии США. О передаче боевой техники, а тем более вводе войск речь не идет.

Впрочем, военного вмешательства со стороны стран НАТО всерьез мало кто опасался. Альянс в очередной раз демонстрирует свою неспособность оперативно влиять на международную политику и принимать коллективные решения. С учетом того, что все серьезные решения в НАТО принимаются только при всеобщем согласии, для блокирования военного вмешательства альянса достаточно уже установившихся в последнее время недвусмысленно теплых отношений Владимира Путина с премьер-министром Турции Реджепом Эрдоганом.

Так что санкции, очевидно, будут лишь экономическими и, на нынешнем этапе, адресными. Будут, скорее всего, заморожены счета тех российских чиновников и политиков, а также глав некоторых госкомпаний, которые активно проявили себя в связи с референдумом в Крыму. Также им откажут в визах и американцы, и европейцы, как это было в свое время с белорусскими властями и персонально президентом Александром Лукашенко. Что, правда, не мешало ЕС периодически этот запрет снимать для конкретных фигурантов списка, а самому белорусскому лидеру, как утверждала ранее европейская пресса, даже ездить по чужому паспорту в Австрию.

Список «невъездных», впрочем, наверняка опубликован не будет. О том, кто в него попадет, пресса будет узнавать разве что из утечек «от информированных источников». Кроме того, под санкции попадут, скорее всего, некоторые российские предприятия ВПК. По факту (вряд ли официально) может быть введен специальный визовый контроль, а равно и финансовые ограничения для переводов денежных средств из России.

Вопрос с крупными российскими инвестициями остается открытым. Зато уже сейчас ясно, что будут заморожены все крупные транспортно-энергетические проекты, вроде «Южного потока» (а равно и продление «Северного потока»). Такие меры, скорее всего, вступят в силу сразу же.

Этим пока дело и ограничится. Однако в будущем возможны гораздо более серьезные санкции. Они могут быть запущены после 21 марта, когда Госдума рассмотрит вопрос о присоединении Крыма и Севастополя. Речь, например, может зайти о санкциях наподобие тех, что еще недавно действовали против Ирана. Самым серьезным может стать топливное эмбарго - резкое ограничение закупок нефти и газа в России теми странами, которые смогут получать энергоносители из других источников. Кстати, нефть европейцы могут покупать у все того же Ирана, с которого санкции как раз только что были сняты.

Далее может быть введен запрет для американских и европейских бизнесменов (а также для всех их зарубежных партнеров) на сотрудничество с широким кругом российских предприятий, особенно, компаний с государственным участием. Еще одна потенциальная мера – исключение России из международных банковских систем, особый контроль над всеми транзакциями российских компаний.

Последняя мера, впрочем, наиболее сомнительна и трудно реализуема. Уже сейчас Китай, который занял осторожную позицию, а также другие страны Юго-Восточной Азии, вроде Сингапура, равно как и страны Таможенного Союза, то есть Казахстан и Белоруссия, представляют для России идеальные «форточки», через которые можно и дальше совершать международные финансовые операции. Финансисты этих стран, можно сказать, даже ждут с нетерпением введения санкций против России, подсчитывая свою потенциальную прибыль. Особенно это касается Китая, который охотно согласится попрочнее «привязать» к себе Москву.

Так что полностью закрыть движение капитала из России и обратно ни ЕС, ни США сегодня явно не удастся. Стало быть, финансовые санкции, наподобие иранских, это самый маловероятный вариант воздействия на Кремль. На него если и пойдут, то в последнюю очередь. Пока же будут воздействовать скорее имиджево – визовыми запретами и статусными обидами, вроде «изгнания» из клуба наиболее промышленно развитых стран. Где Россия и так с момента вступления была на правах «бедного родственника», участвуя обычно только в политической, но не в экономической работе в рамках «большой восьмерки».

Иван Преображенский