«Мы круче Путина»

Люди десятых годов: Андрей Дмитриев

Биография Андрея Дмитриева типична для нацбола первого призыва. Увлечение эстетикой «Лимонки» и ритуалами лимоновской НБП, ныне запрещенной. С конца 1990-х – неустанное участие в акциях прямого действия и уголовное преследование за некоторые из них. Организация петербургских «маршей несогласных». Обвинение по ст. 282.2, карающей за руководящую деятельность в запрещенной экстремистской организации, и судебный процесс, завершившийся признанием Дмитриева и его соратников виновными, но с освобождением от наказания. С 2010-го – председательство в петербургском отделении «Другой России», на сегодняшний день так и не зарегистрированной. Сочетание левых идей с державным национализмом. Неверие в искренность усвоения этого национализма действующим режимом. Устойчивое неприятие «либералов», круг которых очерчивается предельно широко – от большинства оппозиционных активистов и до половины функционеров власти. Андрей Дмитриев уверен, что основы его мировоззрения неизменны с детства.

Фото: Во время задержания на марше за пересмотр итогов приватизации

- Когда был ГКЧП, мы сидели с бабушкой на даче, играли в домино. И решили, что это правильно – что пора наводить порядок, и хватит нам уже Ельцина. Я вырос в семье советских патриотов. Мои родители не поддерживали Перестройку, не поддерживали Ельцина. На первых российских президентских выборах за Макашова голосовали. Я с самого начала был против новой власти.

А в 1996-м я пришел в Национал-большевистскую партию. Тогда не было Интернета. Почти все из тех, кто приходил в партию, узнавали о ней через газету «Лимонка». «Лимонка» была нечто, абсолютно взрывающее мозг - необычная верстка, большие заголовки, микс лево-правых революционных идей, восторги в адрес одновременно и Ленина, и Муссолини, и Мао. Политической практики у партии сначала еще не было. Первоначально это была просто эстетика.

И, помимо Лимонова, там было огромное число людей, определявших лицо контркультуры в 90-е годы. В Питере для нас, конечно, основной фигурой был Сергей Курехин. Помню его последние концерты. Это было неимоверно круто. Мы считаем его духовным отцом питерских нацболов. Все это было нисколько не похоже ни на ельцинский официоз, ни на так называемых «красно-коричневых», вроде Зюганова с Прохановым. Я сразу понял, что это мое.

- И я помню эстетизм этого проекта. Открываешь «Лимонку», и такой фотомонтаж: человек взят в прицел гранатомета. И подпись: «Улыбнитесь!». Шутка такая. Сильно смешила?

- С одной стороны – да, тут есть доля какого-то прикола. Но, с другой стороны, мы всегда все всерьез воспринимали.

- Это же игра в убийство.

- Если мы обернемся на историю нацболов, то увидим, сколько наших людей через тюрьмы прошло. Есть и убитые, как например забитый подмосковным УБОПом Юрий Червочкин. Наш лозунг: «Да, смерть!»…

- Позаимствованный у испанских фалангистов…

- Этот лозунг, который мы скандируем на демонстрациях, имеет свойство иногда в жизни воплощаться. Что нами двигало с самого начала – так это абсолютное неприятие Ельцина и ельцинского режима.

- Что больше выводило из себя – лично Ельцин или сама тогдашняя жизнь?

- Раздражал и сам Ельцин, и его режим. Гайдар, эти реформы… Ну, а жизнь тогдашняя мне нравилась. 1990-е годы на самом деле были классным временем. Для меня это рок-н-ролл, революция, начало самостоятельной жизни. Помню, в мае 1997-го питерские нацболы устроили акцию под названием «захват Авроры». Мы залезли на мачту крейсера, развернули флаги, выкрикивали лозунги. Я сижу наверху – солнце, внизу залитый светом Питер, все очень круто. Вот это мои 90-е.

- Для подростка это замечательное приключение. Но человек становится взрослым. Каким образом подросток, превращаясь во взрослого, сохраняет прежние установки? Тоже вспомню конец 90-х: нацболы первого призыва, какие-то митинги, шествия, нацболы идут отдельно небольшой колонной и скандируют: «Сталин, Берия, ГУЛАГ!». С трудом воспринимаю, как совмещается восхваление ГУЛАГа с возмущением, что кого-то куда-то сажают.

- Совмещаются очень просто. Партия взрослела вместе со мной. Мы – поколение, выросшее на пепелище 1993 года, по сути, на пепелище русской демократии, которая тогда и закончилась. И я бы не сказал, что режим сильно изменился за 20 лет. Живем в той же ельцинской России, несколько подмороженной Владимиром Владимировичем. А суть та же.

И когда потом я стал лидером питерских нацболов, мы вошли в большую политику в 2005-м, заключив союз с либералами. С этого момента начались «марши несогласных». Может быть, был потерян наш эстетический заряд, который был изначально, зато мы организовали массовые акции. По-моему, петербургский «марш несогласных» 3 марта 2007 года даст фору всем этим стотысячным митингам на Болотной. По драйву, по энергетике.

Фото: Во время задержания на "Стратегии-31"

- Помню. Когда демонстранты вырвались на Невский, это действительно производило впечатление. Не просто шествие по заранее намеченному маршруту, а стихийная акция. Я видел, как толпы зевак на Невском, вряд ли что-то понимая, начинали вслед за «несогласными» скандировать: «Позор! Позор!» – даже и не зная, кому. Но после того, как свинтили основных активистов, больше такого не повторялось.

- Мы считаем, что это вина либералов. Все погрязло в склоках между лидерами – Каспаровым, Касьяновым, и к 2008 году мы подошли, не имея ни единого кандидата от оппозиции на выборах президента, ни смысла для продолжения существования всей этой коалиции.

- На мой взгляд, причина в другом. Широкие массы просто не интересовались вашими протестами. Их нельзя было мобилизовать.

- Мы раскачивали ситуацию. «Маршами несогласных», «Стратегиями-31». И раскачали до того, что люди стали выходить на акции. В 2011-м мы увидели невиданные митинги. Но либеральная верхушка, договорившись с властью, увела всех на Болотную площадь, затаскала по согласованным митингам, и в итоге эта волна сошла на нет.

- Сила любой организации измеряется ее способностью вести за собой людей. Кто вам симпатизирует?

- Я бы сказал, что в широком смысле – народ. Потому что мы сторонники лево-консервативных ценностей. Мы за социализм в экономике и за имперский национализм. Не этнический, а государственного типа. Это не созвучно взглядам либеральной интеллигенции. Но народное большинство в целом мыслит примерно такими категориями.

А вот наша власть - они по сути своей либералы. Экономическая политика либеральна. Либерал на либерале сидит и либералом погоняет. Но при этом для населения изображается лево-консервативная риторика - про вставание с колен. А мы исповедуем эту идеологию в революционной ее форме. Мы бьем режим с лево-патриотических позиций, объясняем людям, что настоящая его сущность вовсе не та, какой он пытается ее представить. Мы круче Путина.

- Несколько лет вы сотрудничали с либералами против системы. Вам было по пути. Сейчас вы совершенно правильно говорите, что система изображает ту самую левую державность, которая начертана на ваших знаменах. Вот даже Крым присоединяет. Осталась, в сущности, мелочь – уволить тех, кого вы называете либералами от экономики, а я назвал бы скорее карьеристами-прагматиками, и заменить их настоящими левыми консерваторами глазьевского типа. И вам тогда станет по пути уже не с либералами, а с системой. Разве нет?

- Что касается шагов Путина навстречу русским в Крыму, то это мы поддерживаем. Только считаем, что надо идти дальше – надо поддержать народное восстание на всем Юго-Востоке Украины, помочь ему отделиться от Киева и западных областей и создать независимое государство. Это всегда была наша позиция. Еще в далеком 1999-м году нацболы вывесили со здания ДК моряка в Севастополе транспарант «Севастополь – русский город», за что отсидели в украинских тюрьмах по полгода. Так что это власть частично реализует наши лозунги, а не мы идем за ней.

Мы - наиболее репрессируемая политическая организация в современной России. Между нами стоит десятки лет, отсиженные нашими товарищами, и тела погибших. Примирение с этим режимом невозможно. Вы говорите: Путин поменяет, скажем, Набиуллину на Глазьева. Нам нужен штурм неба, а не Путин. Он слишком приземлен и весь - абсолютно такой чиновник. А нам нужны новое небо, новая земля и новые горизонты. Нужно что-то перпендикулярное обществу распилов, откатов и всеобщего цинизма, которое сейчас существует.

- Все-таки, мне кажется, что Путин 2.0 идет навстречу вашим идеям. Не говорю, что навстречу лично вам. Впрочем, либералы, с которыми вы больше не поддерживаете альянса, говорят, что Лимонов ходит в президентскую администрацию, и что он как раз и есть подрывной элемент и раскольник.

- Кто ходил в кремлевскую администрацию, мы знаем. Это либералы пили там вискарь и согласовывали увод протестующих из центра Москвы на Болотную. Естественно, Лимонов ни в какую администрацию президента не ходит. Не надо из того, что мы идем против либерального и болотного мейнстрима, делать вывод, что мы работаем на Кремль. Пусть посмотрят, кто сидит. Нас-то амнистия не коснулась. У нас шесть человек как сидели, так и сидят… Надо понимать, что в России вопрос о власти не решается на выборах. Невозможно путем выборов победить режим.

Фото: С Эдуардом Лимоновым перед началом судебного процесса

- А не кажется ли вам, что «Другая Россия» уже отстает от радикальных новинок? Скажем «Спутник и Погром» (интернет-сайт Егора Просвирнина) пытается сформулировать какую-то новую версию нацизма.

- Либеральную.

- Я бы сказал – перевести на язык XXI века какие-то куски нацизма, современного европейского ультранационализма и т. п., и подать себя как нечто весьма и весьма современное. А вы все в прошлом, в советских 1920-х – 1940-х, которые считаете образцовой эпохой.

- Действительно, есть сайт с картинками. Есть пухленький Егор Просвирнин. А где его полки, его политические солдаты? Это мода такая. Мы спокойно к этому относимся. Все это выглядит дико на русской почве. Когда героем объявляют генерала Власова, это дико и противоестественно. Сейчас популярно, завтра перестанет быть популярным. Не вижу за этим политического потенциала.

- Как относитесь к «русским маршам»?

- В принципе нормально. Они имеют право на существование. Я не понимаю всех этих воплей: нацисты, фашисты… Все-таки большинство людей, которые туда ходят, нормальные. Ну, кто-то там зиганул. Случается. В Петербурге мы не принимали участия в этих маршах в последние годы, в том числе и потому, что они на Марсово поле идут. У нас в городе вся оппозиция выступала против закона Полтавченко, чтобы запретить в центре митинговать и сделать, как мы это называем, «загончик дяди Жоры» - Марсово поле. Все были против! И все теперь дружно ходят туда митинговать – левые, либералы, националисты… А мы его бойкотируем. Мы выходим к Гостиному двору по 31-м числам – нас задерживает полиция каждый раз, в другие места ходим. Но не в загон. Не надо нам милости от губернатора.

А то у нас жуткие карбонарии везде. Послушать «Эхо Москвы» - так все до одного ярые революционеры. А когда доходит до дела… Вот проходил у нас митинг 10 декабря 2011-го на Пионерской площади. Много людей собралось. Очевидно, что должно быть некое действо. Можно было прямой дорогой дойти до Исаакиевской площади. Дошли, постояли, постучали в окна горизбиркому, подышали там как можно дольше… Призывали к этому с трибуны. Народ вроде был готов идти, но ораторы-либералы – Ольга Курносова и Сергей Гуляев - тут же начали: нет, нет, ничего не надо, идите в метро. И все. Рассосались эти митинги, и не стал Питер столицей протеста.

- Вы либералам этим какое-то невероятное значение придаете. И правительством они заправляют, и протестными митингами. Только о них и толкуете. Хотя их так мало у нас…

- Я вас умоляю. После государства это самая влиятельная у нас сила. Она размазана тонким слоем по самым разным сферам нашей жизни. Правительство. Высшая школа экономики. СМИ. Сванидзе, Познер – пресс-секретарь мирового обкома…

- Верите в мировую закулису?

- С долей юмора. В жидомасонский заговор не верю. Но очевидно, что центр силы в мире есть, и понятно, где он находится.

- Где?

- Ну, наверное, близко к американской столице.

- Ваши лозунги обращены против сверхбогатых и против незаконных мигрантов. Действительно хотите, чтобы не было мигрантов?

- Эта тема для нас не главная. Она мейнстримна для националистов.

- Вы тоже националисты.

- Мы - национал-большевики. У нас не «Россия для русских», а «Россия – все, остальное – ничто». Корень проблемы с мигрантами мы видим в устройстве общества и в капитализме. Кто-то сюда этих людей привозит и наживается на их труде. Чтобы решить проблему с мигрантами, нужно ликвидировать класс рабовладельцев, сросшийся с властью. Если какое-нибудь Бирюлево случится в Питере, то надо вести людей не к овощебазам, а прямо к центрам власти. И от них уже требовать ответа.

- Возможно, какой-нибудь покладистый азиат или кавказец сочтет это заступничеством за себя.

- Мы вообще за восстановление Советского Союза, и могли бы с ними прекрасно жить в одной стране, как это уже было, и никаких проблем с нелегальной миграцией при этом не наблюдалось.

Фото: На третьем съезде "Другой России"

- Вы пробыли много лет в шкуре человека несистемного. Какую участь вы считали бы справедливой для тех, кто будет не согласен с вашими порядками, если вдруг возьмете верх?

- Оппозиция должна быть. Пусть будут либералы. Но у нас народ не либерал. В парламенте будет какая-то группа людей, станут протестовать – ну, над ними посмеются.

- А вдруг они еще и выборы выиграют?

- Да когда у нас либералы выборы выигрывали?

- Почему обязательно либералы? Просто оппоненты вашего режима.

- Что делать, пусть выигрывают. Устанавливать диктатуру мы не хотим. Но большинство воспримет на ура наш режим.

Фото: На акции за пересмотр итогов приватизации

- Вы не выглядите человеком нищим, обездоленным. Вы, что называется, представитель среднего класса.

- Ну, наверное, можно и так сказать, хотя с двумя маленькими детьми денег не хватает постоянно. Мне лично, кстати, ничего от государства-то не нужно. Я доволен своей личной жизнью. С супругой мы мыслим одинаково, она не из тех, кто будет вопить: «Не ходи на несанкционированный митинг, тебя заберут в полицию и посадят в тюрьму». У нас две дочки – Таисии два года, а Пелагее полгода скоро будет. Да, я езжу на машине, хотя и довольно скромной, на бюджетного класса «Рено», но для моей семьи это вполне нормально.

- На какие доходы вы живете?

- Есть сайт «АПН - Северо-Запад». Я его основатель, и сейчас занимаюсь им вместе с несколькими членами редакции. Определенный доход нам приносит реклама. Иногда я публикую тексты в разных СМИ, получаю какие-то гонорары. В материальном плане я в целом удовлетворительно себя чувствую.

Мне просто не нравится, как государство устроено, и как оно относится к своим гражданам. Когда с ним сталкиваешься, сразу испытываешь проблемы. Мы вот ипотеку пытались взять после рождения второго ребенка, так мне не дали как экстремисту. Сказали, что служба безопасности банка отказала. Существует список террористов и экстремистов Росфинмониторинга, причем с открытой и закрытой частью, и этим людям, насколько понимаю, банковскими счетами и кредитами пользоваться запрещено. А я же официально был осужден как экстремист в рамках уголовного дела против петербургской «Другой России». А в целом в личном плане мне от них ничего не надо.

- Не только вы удовлетворены своим материальным достатком. Путинская эпоха – это рост благополучия. Назовем его мещанским, буржуазным, каким угодно. Но трудно отрицать, что, по сравнению с тем, как было 15 лет назад, рядовые люди кое-что получили. И вот, вы предлагаете им то, что называют «великими потрясениями». Почему они должны пойти на эти потрясения? Многие из них с ужасом вспоминают потрясения прошлого.

- Начнем с того, может ли жить Россия в таком состоянии, как сейчас? Да, вполне. Правда, недолго и не слишком хорошо. Будет продолжаться постепенное загнивание. Будет продолжаться разворовывание и проедание ресурсов страны. Будем терять позиции в мире. А ведь нужно развиваться. Нужно выходить на новый уровень, нужно дать новые смыслы и стране и всему миру. На нас должны смотреть, открыв рот.

Потрясения? Я не вижу в России почвы для гражданской войны, для кровопролития. У нас есть небольшой класс сверхбогатых, бенефициаров приватизации, ельцинских реформ и путинской стабильности. У нас есть бюрократия, которая представляет интересы этого класса. У нас нет почвы для глубинного конфликта в обществе. Нужно сменить правящую верхушку, пересмотреть результаты приватизации, отобрать у сверхбогатых их доходы и пустить их на развитие страны. У нас один из основных пунктов программы – создание новой столицы в Сибири. На совершенно новом месте построить футуроцентр, с небоскребами, но не такими, каким был проект нашего газпромовского Охта-центра, довольно-таки стандартный и уродливый, а наоборот, новые невиданные архитектурные формы. Есть чем заняться. Для этого нужны средства. Средства отнимем у сверхбогатых. А частные магазины или приватизированные квартиры никто трогать не собирается.

- И верхушка все отдаст вам сама?

- Конечно, не отдаст сама. Но в любом случае их надо отстранять от власти, чтобы остановить загнивание. Поэтому я призываю никого ничего не бояться. Мы просто должны видеть образ будущего страны. И нам нужно ее построить – построить другую Россию.

Беседовал Сергей Шелин