Чисто абхазское убийство

Генеральная прокуратура Абхазии распространила заявление, в котором признает, что в качестве одной из версий недавнего убийства с Сухуми российского дипломата Дмитрия Вишернева рассматривается защита им имущественных прав граждан России в Абхазии. Ведомство, однако, призвало СМИ и всех, кто проявляет интерес к данному делу, воздержаться от категоричных выводов о целях и мотивах преступления и дождаться результатов расследования.

Напомним, убийство Дмитрия Вишернева было совершено 9 сентября в 8:20 утра, когда он с супругой сел в служебный автомобиль. Неизвестный подошел к транспортному средству со стороны водительской двери и открыл огонь из пистолета. Рядом с местом преступления также был найден муляж взрывного устройства. Супруга убитого получила огнестрельные ранения и в тяжелом состоянии была доставлена в больницу, где впоследствии также скончалась.

19 сентября руководители силовых структур Абхазии сообщили президенту республики Александру Анквабу о раскрытии убийства. Об этом же сообщил официальный представитель СКР Владимир Маркин. По его словам, очевидцы преступления и органы госбезопасности сообщили о причастности к убийству ряда выходцев с Северного Кавказа. При обыске в доме рядом обнаружены элементы взрывного устройства. Молекулярно-генетические экспертизы на этих элементах выявили генотип и позволили достоверно установить лицо, причастное к преступлению. Это ранее судимый за пособничество боевикам житель Грозного Юсуп Лакаев. После убийства он спешно выехал в Грузию, но 13 сентября в Батуми при попытке убить местного полицейского был ранен и задержан. Сейчас СКР готовит в Грузию запрос о выдаче Лакаева и его экстрадиции в Россию.

Очевидно, что чеченец был исполнителем: вышесказанное ничего не говорит о заказчиках и мотивах убийства. Так что пока версия генпрокуратуры Абхазии выглядит единственной.

Подозрение в убийстве на почве имущественных споров россиян с местными жителями, да еще аккурат в пятую годовщину установления дипломатических отношений между Россией и Абхазией, весьма красноречиво.

Что вообще происходит в Абхазии с собственностью россиян, с отношением к ним абхазов и с российско-абхазскими отношениями в целом, официально именуемыми как «братские» и «стратегические»? Достаточно ли для истинного братства того, что Россия на довольно длительную перспективу отвела от Абхазии грузинскую военную угрозу, охраняет ее границы и фактически содержит частично признанную республику?

Вероятно, недостаточно. Русских здесь рассматривают как гаранта безопасности и своего рода «дойную корову», не имеющую, однако, права на собственность в «Стране души» и на вмешательство в ее внутренние дела. Это вызывает известные противоречия - как меркантильного порядка, так и этнополитического. От обоих часто исходит криминальный дух.

Напомним, что после грузино-абхазской войны 1992-94 годов Абхазия переживала период безвременья. Вооруженные силы РФ защитили республику, однако прозападной политической элите РФ не хватило смелости признать ее.Мало того, формально выступая за суверенитет Грузии, российский политический класс поддерживал режим экономической блокады Абхазии – то есть проводил в отношении Сухума мягкую зависимую политику. Все это породило в Абхазии сложное отношение к РФ, которое можно охарактеризовать как смесь благодарности и разочарования.

Послевоенная абхазская экономика 10 лет лежала в руинах. Единичные туристы, возвращаясь из Абхазии в 90-х, живописали невероятную дешевизну товаров, услуг и недвижимости с видом на море, предлагавшейся почти даром. Но в условиях недоступности кредитов в экономике самой РФ купить ее мало кто мог и мало кто решался. Перелом наступил в начале нулевых, когда глобальный пузырь на рынке недвижимости заставил россиян внимательней присматриваться ко все еще дешевому абхазскому си-вью. Помимо частных лиц, в никем не признанную республику вкладывалась администрация Краснодарского края и мэрия Москвы – Юрий Лужков бывал в Сухуме довольно часто.

Однако феодально-племенной уклад внутри самой Абхазии и отсустствие формальных инструментов воздействия на Сухум в случае имущественных споров, делали подобные инвестиции очень рискованными. И если российские бонзы могли за свои приобретения не опасаться (как показала практика, напрасно), то рядовым мелким и средним инвесторам пришлось пережить в Абхазии немало стрессов. В середине нулевых о том, что абхазы отбирают у россиян дома, СМИ сообщали неоднократно.

Сыграл в этом свою роль и рост адыгско-черкесского национализма с нарождающимся культом мухаджиров - борцов с Российской Империей на Черноморском побережье Кавказа в XIX веке. Абхазы, с одной стороны, опасаются доминировавших в республике до войны грузин, а с другой - опасаются еще этнической, культурной, экономической и политической экспансии русских. Вопрос этнических приоритетов, то есть пресловутой «пятой графы», стоит в Абхазии довольно остро, что прямо отразилось на имущественных правах россиян, их бизнесе и, судя по трагической гибели дипломата и его супруги, на безопасности граждан РФ.

Сейчас парламент Абхазии, после перманентных скандалов с Москвой, а также гражданами РФ, желающими вернуть отобранную недвижимость, рассматривает возможность в законодательном порядке удовлетворить имущественные притязания россиян.

Самой проблемной в Абхазии считается довоенная недвижимость. Тот факт, что многие продаваемые дома до войны принадлежали грузинам, при купле-продаже мало кого смущал: войны на то и существуют, чтобы обнулять прошлое. Однако затем выяснилось, что хозяева многих домов не являются ни грузинами, ни гражданами Грузии. По мере стабилизации обстановки в непризнанной республике, некоторые из них проявляли интерес к оставленной собственности – и обнаруживали ее проданной россиянам. Нередко оказывалось так, что и бывший, и новый хозяева имели российское гражданство. Кроме того, довоенным бэкграундом активно пользовались расплодившиеся в Абхазии мошенники: они просто требовали назад недавно проданные дома. Разумеется, без возвращения денег.

Сегодня многие в Абхазии, размещая объявления о продаже недвижимости, особо подчеркивают – «не трофей!». Но и на трофей через 22 года после войны спрос существует, хотя платят за него едва ли не половину рыночной стоимости недвижимости.

Спрос среди россиян на легальное и нелегальное жилье в Абхазии по-прежнему немалый. На тот факт, что по закону Абхазии владельцем земли иностранец быть не может, по-прежнему закрывают глаза. Тем более, что недвижимость в Абхазии можно оформить на иностранное юридическое лицо (закон это позволяет), а затем перевести ее в нежилой фонд и в дальнейшем распорядиться по желанию – вплоть до продажи. Кроме того, можно оформить дом или квартиру на подставное лицо из граждан Абхазии, а затем заключить с ним договор о долгосрочной аренде. Либо ссудить ему деньги под залог квартиры и распоряжаться ею без каких-либо ограничений.

В принципе, это неплохой бизнес – недвижимость в Абхазии, особенно в прибрежной полосе, дорожает с каждым годом. Небольшая квартира или дом в средне-престижном районе сейчас обходится в два-три миллиона рублей с перспективой перепродажи на 50 процентов дороже уже через год. А в случае законодательного снятия запрета на продажу недвижимости иностранцам, цены сразу подскочат раза в два-три.

Но для абхазов снятие запрета - палка о двух концах. Собственность, по местным законам, является основанием для получения иностранцами гражданства республики. Абхазы беспокоятся: лет через десять, считают они, русские в Абхазии станут большинством. Кроме того, собственность в Абхазии ринутся покупать граждане РФ грузинского происхождения. Спрашивается – за что же тогда боролись?

Абхазы уже забыли, как охотно и без проволочек Россия предоставляла им гражданство. И как сами абхазы принуждали грузин, оставшихся в республике или вернувшихся после войны в Гальский район, брать абхазские паспорта. Но – иные нынче времена. Теперь в Сухуми спохватились и даже создали государственную комиссию по рассмотрению законности выдачи абхазских паспортов представителям нетитульной национальности.

Словом, в Абхазии сейчас, но по-разному, идет процесс неофильтрации – и от россиян, и от грузин. «Неблагонадежным» паспорта будут аннулированы. Как посетовал секретаря Совбеза Абхазии Станислав Лакоба, «только в Восточной Абхазии, по самым скромным подсчетам, мы умудрились за несколько лет (2008 – 2013 гг.) раздать 25 тысяч абхазских паспортов», из них грузинам – более половины.

Впрочем, в Абхазии боятся не только русификации и возвращения грузин. Как считают некоторые абхазские эксперты, в республику могут хлынуть турки, что нежелательно. России это тоже вряд ли понравится. Так что теперь властям Абхазии придется решать крайне сложный вопрос – либо открывать двери иностранцам, включая россиян, либо разгневать Москву и не менять действующее законодательство.

Но в таком случае Абхазии, вдобавок ко всему вышесказанному, придется расстаться с инвестиционными надеждами и жить фактически в полной изоляции.

Андрей Николаев, Виктор Ядуха