«Бомбой» об стену

Спор о том, чем же считать граффити, искусством или проявлением вандализма, не стихает добрый десяток лет. Однако столичные власти, похоже, выбрали первый вариант ответа: в городе все чаще объекты неформальной культуры появляются на законных основаниях.

Зародившееся во второй половине XX века в США искусство граффити, пришло в Россию, как и вся западная культура, с падением «железного занавеса». В 1980-х отечественных «уличных художников» можно было сосчитать по пальцам одной руки — информация о хип-хоп культуре не имела широкого распространения.

Первые граффитисты (они же граффитчики, райтеры) — были зачастую обыкновенными школьниками. Они вдохновенно восприняли новый, необычный стиль жизни и старались подражать тому, что им показывали в западных музыкальных клипах. Первые баллончики с краской покупались в автомобильных магазинах. Первые рисунки были примитивны, наивны, даже уродливы. Возможно, именно поэтому все последующее десятилетие граффитисты приравнивались к хулиганам и вандалам. Райтеры рисовали по ночам, часто оказывались в милиции за свое творчество, но это их не останавливало. Они образовывали команды и расписывали районы «тегами» (на сленге граффитистов — быстрая надпись с названием команды).

Помимо «недвижимых» поверхностей, райтеры расписывают электрички и автомобили. Последние, конечно, только на коммерческой основе и с позволения владельца. Также «куски» (на сленге уличных художников это — рисунок граффити) появляются на вагонах метро. Подобный вид активности — один из наиболее почетных в граффити-сообществе.

«Это все начиналось еще в школе» - делится воспоминаниями художник стрит-арта Сергей. Сейчас он — член команды «ZUK CLUB», из самых авторитетных стрит-арт—команд в России. Их работы известны как на родине, так и за рубежом.

«Как-то на одном из первых музыкальных каналов, по-моему MTV, мы увидели клип группы «Da Boogie Crew»». Da Boogie Crew — это российская брейк-данс команда, которая мелькала в девяностые на молодежных каналах и выпускала свой журнал о граффити. Она сыграла одну из главных ролей в популяризации и становлении уличной культуры в России.

«В этом клипе мы увидели разрисованные стены, и загорелись идеей делать что-то похожее. Мы купили краски в автомагазине и стали рисовать что-то на стенах. Потом это организовалось в команду из одноклассников, мы придумали название – ничего не значащие три буквы: ZUK – и расписали ими весь район. Однажды, один из наших общих знакомых предложил нам разрисовать стенку дома за деньги. Он дал нам задание и сказал: «Вот вы рисуете на улицах, так вот и мне нарисуйте». Мы выполнили этот заказ, а потом посыпались и другие».

Как 10 лет назад, так и сейчас, райтерам трудно найти свободное место для творчества. Закон не позволяет разрисовывать стены, а особенно упрямые художники рискуют быть задержанными полицией.

Кстати, многие горожане недовольны тем, что граффити появляется на объектах культурного наследия. Вот что по этому поводу говорит Миша Most: "Я лично против нанесения граффити на исторические здания, в нашем городе и без них полно поверхностей. Но у меня такой опыт был, и не раз, я думаю, что не я один так отвечу. Поймите, никто не выбирает специально дом постарше, чтобы он был как можно более памятный. И вообще, на аккуратном красивом доме найти граффити менее вероятно, чем на облезлом и сером доме".

«Раньше мы рисовали так: ты подходишь к стене, оглядываешься вокруг. Если стена - в людном месте , то нужно сделать рисунок быстро, а это значит – некачественно. Качественные рисунки можно сделать только на окраине, но там мало кто их увидит. Эскиз любой картинки, нарисованной у нас в городе, должен быть согласован с Мосархитектурой, иметь подпись главного архитектора Москвы. Все серьезно», - рассказывает Сергей.

В начале 2000-х он побывал в Европе и увидел там книгу ныне признанной легенды стрит арта, американца Шепарда Фейри. Название, пожалуй, самой знаменитой из его работ,«OBEY» - сейчас является популярным брендом одежды. Плакат предвыборной президентской гонки 2008 года в США с изображением Барака Обамы и надписью «Hope» - также дело рук Фейри. Книга всемирно известного художника произвела на Сергея огромное впечатление. По возвращении на Родину, он показал ее друзьям, и с тех пор его команда перешла от граффити к стрит арту. Они рисовали плакаты с интересными изображениями и вешали их на стены.

«Потом мы расшифровали название нашей команды из ZUKв «Зебра улетела куда?» - во так непонятно и бессмысленно, но зебра стала нашим символом. На первом нашем постере была изображена как раз она».

Постепенно художники, подобно ребятам из «ZUK CLUB», переставали заниматься «бомбингом»(то же, что и «теггинг» - ставить «теги») — основным элементом культуры граффити. Популярность в среде райтеров набирал стрит арт - понятные каждому изображения,содержащие определенный смысл. «Выставка на улице» - вот, в чем заключается стрит арт.

«Для меня человеческое высказывание – а стрит арт для меня – это человеческое высказывание – влечет за собой определенный посыл. До появления стрит-арта у нас в стране у нас было немного возможностей заявить о себе: телевизор, радио, газета — и все. Когда тебя не знают и не слышат – никому ты не нужен. Поэтому инструмент стрит-арта является мощнейшим инструментом самовыражения».

В 2007 году на одном из московских фестивалей уличного искусства власти столицы предоставили райтерам стразу несколько высотных зданий в районе Медведково. Тогда в целях экономии времени художники начали использовать проектор. Этот инструмент для граффитистов теперь — один из главных.

«Но нам совсем не тяжело нарисовать что-то без аппаратуры, так как почти у всех в нашем коллективе – художественное образование», - отметил Сергей. Сам он графический дизайнер по специальности, а помимо стрит арта, занимается бизнесом, занимается пиаром интернет-проектов своего коллектива.

Среди представителей «стрит арта» можно встретить много ярких художников, который посредством своих работ пытаются исправить общество. Например, райтер Миша Most писал на стенах выдержки из гражданского кодекса и конституции РФ, а другой граффитист, Паша P183, известен своими масштабными работами с социальным подтекстом.

«Не то, чтобы стрит-арт сильно политизирован, просто политики часто используют его в своих целях. Или наоборот, хотят использовать, но в ответ получают протест», - поясняет Сергей.

Массовое протестное движение в России граффитисты, как представители «креативного класса» поддерживают, но митинги и шествия в столице используют в своих целях:«Люди из нашего сообщества ходят на протестные акции, на митинги. В большинстве случаев мы таким образом продвигаем наши проекты. Но при этом я верю, что посредством выхода людей на улицы можно изменить систему».

Мэр Москвы Сергей Собянин недавно высказался в поддержку идеи использования граффити для оформления фасадов домов и стен подземных переходов. Градоначальник отметил, что когда при благоустройстве дворов объекты разрисовываются граффити, они приобретают совершенно другой вид. Для начинающих художников - это прекрасная возможность проявить себя.

«Мы, художники, взаимодействуем со зрителем, неподготовленным к восприятию наших работ. Поэтому стараемся все делать без мата, без чего-то непристойного, но так, чтобы люди задумались над чем-то, или чтобы им просто понравилось. Лет 5 назад, увидев, что кто-то рисует на стене, люди начинали кричать и вызывать милицию, а сейчас такого нет. Мы в некотором смысле привили окружающим понимание граффити как искусства. Когда на стене нет рисунка – это хуже, чем когда он там есть. Любое изображение, надпись несет в себе какой-то посыл, а голая стена ничего в себе не несет», - уверен художник.

Многие граффитчики решили не изменять былым традициям и продолжают писать названия своих команд на стенах города и по сей день. Один из них — Женя Ches. Он придерживается «консервативного» течения граффити. Массовую популяризацию уличного искусства не одобряет, так как, по его словам, раньше люди начинали рисовать из-за увлечения особой культурой, а сейчас это просто стало модой.

Кроме уличного искусства, он также занимается дизайном, фотографией, сотрудничает с различными крупными брендами и компаниями, в 2011 году Ches запустил свой одноименный бренд.

«Раньше и рисовать, конечно, интереснее было, Интернета ведь не было. В Москве насчитывалось художников 20 всего. Собирались, приносили с собой стопки фотографий с работами, показывали друг другу. По молодости всякое было, рисовал и ночью, и днем, а теперь я иногда выхожу на улицу и рисую недалеко от дома в свое удовольствие — никто ничего не говорит».

Мы поинтересовались у него, насколько "консервативное направление" сейчас популярно. «Я думаю, что шрифтовое граффити не изживет себя никогда, так как это классика в граффити, это его основа. С него началось понимание того, что такое граффити. Возможно, на какие-то периоды времени оно будет менее популярным, а потом накатит с новой волной, как тот факт, что нет ничего лучше, чем хорошо забытое старое, - считает Евгений. - Сейчас искусство граффити развивается, расширяется, преобразовывается в новые формы, интегрируется в различные сферы, и это будет происходить дальше, так как граффити уже стало неотъемлемой частью современного мира, и оно будет эволюционировать вместе с ним. К тому же, постепенно стирается грань между граффити и не граффити».

Свой взгляд у него и на «официальное» граффити: «Я считаю, что художника нельзя ограничивать, ставить в определенные рамки. Если он захочет, он сам нарисует что-то патриотичное или плакат с призывом бросить курить, но этого он должен захотеть сам». Завершил разговор художник на позитивной ноте: «Раньше люди думали, что на заборе только слово из трех букв можно написать, а сейчас, благодаря масс-медиа, окружающие стали нас понимать».

Денис Гольдман