«На космос у Ирана большие виды»

В конце января Иран запустил в космос ракету с обезьяной на борту. Иранские СМИ, рапортуя об этом технологическом успехе своей страны, показывали фотографии сначала одной обезьяны, потом другой. В результате чего международное сообщество начало сомневаться в том, что запуск вообще состоялся. О том, какое значение этот запуск сыграл для развития военных программ Ирана, и почему от международных переговоров с этой страной не стоит ждать прорыва, в интервью «Росбалту» рассказал эксперт по вопросам регионального сотрудничества в области безопасности при Международном институте стратегических исследований Майкл Элльман, который в прошлом занимался созданием баллистических ракет в компании Lockheed Martin и работал в составе комиссии ООН по мониторингу, проверке и инспекциям в Ираке.

- Каково было значение январского запуска иранской ракеты в космос?

- Согласно иранским заявлениям, им удалось отправить в космос небольшого примата и вернуть его назад на землю. После запуска было непонятно, что именно случилось с обезьяной, потому что государственное телевидение транслировало противоречащие друг другу фотографии. До сих пор не понятно, действительно ли запуск закончился успешно, хотя такого рода эксперимент вполне вписывается в технические возможности Ирана. Если этот запуск состоялся, то он стал маленьким шагом в развитии иранской космической программы.

- Как вы в целом оцениваете космическую программу Ирана?

На космос у Ирана большие виды. Его космическая программа очень амбициозна. Этой стране удалось запустить на орбиту уже три небольших спутника, кроме этого Иран провел ряд запусков баллистических ракет, которые достигали космического пространства, однако не выходя на орбиту, возвращались обратно. В итоге Иран планирует до конца десятилетия отправить в космос человека.

- Являлся ли последний запуск демонстрацией каких-то значительных военных технологий?

- Обезьяну отправили в космос на уже известной международному сообществу ракете дальнего действия. В этом нет ничего нового для Ирана, это не новые военные технологии.

- Есть ли у Ирана военные амбиции, связанные с космосом?

- В рамках иранской космической программы используются баллистические ракеты, которые, конечно, создаются с использованием технологий двойного назначения. Соответственно, запуски в космос могут внести свою лепту в развитие у Ирана возможностей по созданию более надежных и продвинутых баллистических ракет.

Однако запуски спутников не могут заменить испытания по запуску баллистических ракет и, следовательно, сами по себе не являются решающим фактором для развития ракетной программы.

Обычно страны поступают наоборот: переделывают военные баллистические ракеты в системы для запуска спутников. Так, Советский Союз использовал межконтинентальную баллистическую ракету Р-7 для запуска на орбиту первого искусственного спутника Земли. США использовали целый ряд военных ракет для запуска своих спутников.

Однако американская ракета-носитель «Авангард», например, которая использовалась в 1950-е годы, изначально создавалась для запусков спутников на орбиту.

Если вернуться к вопросу, может ли Иран использовать свои ракетные технологии в военных целях, то он может попытаться вывести на орбиту спутники-шпионы. Но ему необходимо десятилетие, если не больше, для того, чтобы создать необходимые технологии.

- Что вы можете сказать по поводу чисто военных программ Ирана – ракетной и ядерной? Насколько далеко Тегеран продвинулся на этих направлениях?

- У Ирана есть внушительная программа по баллистическим ракетам и ему принадлежит самый большой ракетный арсенал на Ближнем Востоке. Его возможности растут и улучшаются с каждым днем.

Вместе с тем имеющиеся в наличии данные говорят о том, что Ирану по-прежнему приходится импортировать ключевые компоненты для производства своих ракет, хотя он работает над тем, чтобы решить эту проблему. Как бы то ни было, Ирану удастся выйти на самообеспечение не раньше, чем в середине следующего десятилетия, но рано или поздно это произойдет, потому что Иран построил необходимую промышленную инфраструктуру, развил инженерные и управленческие ресурсы, необходимые для такого проекта, а также значительно улучшил свою технологическую базу.

В том, что касается иранской ядерной программы, то все ее детали хорошо задокументированы органами МАГАТЭ. Иран демонстрирует возможности по обогащению урана до 20% и может обогатить оружейный плутоний до 90%, если захочет. Кроме того, у Ирана все готово для того, чтобы создать ядерное оружие. Пока, однако, нет никаких подтверждений тому, что в Тегеране было принято решение это сделать.

- В конце февраля в Казахстане будут проводиться переговоры между членами «шестерки» (США, Россия, Франция, Китай, Англия и Германия) и Ираном по поводу иранской ядерной программы по обогащению урана. Ожидаете ли вы какого-нибудь прорыва от этих встреч?

- Я не жду никаких прорывов. Обе стороны занимают неприемлемые друг для друга позиции и, поэтому, я не вижу возможностей для компромисса. Кроме того, пока в Иране не пройдут президентские выборы, запланированные на июнь 2013 года, никаких серьезных решений Тегеран принимать не будет.

Вместе с тем, я считаю, что США хотят договориться и готовы сделать усилие для того, чтобы достичь хоть каких-то результатов. Однако времени совсем немного. Так что лето и осень этого года пройдут на фоне колоссального давления, оказываемого на все стороны.

Если к середине 2014 года договориться с Тегераном не удастся, я боюсь, что на первый план выйдет стремление решить проблему путем начала военных действий против Ирана.

Беседовала Юлия Нетесова