Предчувствие «третьей газовой»

Новый год начался с очередного зигзага в российско-украинских взаимоотношениях. Главный санитарный врач России Геннадий Онищенко заявил, что Россия может ввести ограничения на импорт продукции украинского аграрного комплекса. Заявление более чем резонансное - украинский МИД уже потребовал извинений от российского чиновника, а замглавы фракции Партии регионов Михаил Чечетов и вовсе назвал Онищенко (не его слова, а самого главсанврача) «бестактным невежеством».

Конечно, всегда можно сказать, что Геннадий Онищенко принадлежит к тому типу невольных публичных деятелей, у которых слово опережает мысль. Но вряд ли даже он стал бы делать подобные заявления без санкции вышестоящих товарищей. Тем более, что в эти же дни украинский парламент отложил принятие закона, позволяющего сдать газотранспортную систему государства в аренду (читай – будущему российско-украинскому консорциуму). Чуть позже министр энергетики и угольной промышленности страны Юрий Бойко заявил, что Украина будет покупать у России ровно столько газа, сколько ей потребуется, и не намерена выполнять обязательства по обязательному выкупу голубого топлива. А одно из крупнейших российских химических предприятий ОАО "Тольяттиазот" практически остановило производство из-за того, что украинская госкомпании "Укртрансаммиак" прекратила транзит аммиака.

Все эти детали складываются в старый знакомый паззл, который называется «торговая война». Обе страны соревнуются в прозрачности намеков, за которыми кроется желание почувствовать слабину у заклятых друзей. Каждое действие – сродни пробному камню в огород «партнера». Но главная особенность заключается в том, что блицкриг нужен и Киеву, и Москве – времени на долгие шахматные партии уже не осталось.

Надо признать, что Киев все-таки находится в куда более сложном положении. Ресурсов у нынешнего режима почти не осталось, затыкать прорехи в социальном кафтане практически нечем, цена на углеводороды катастрофически уменьшает число «бугатти» в гаражах украинских чиновников: ситуация почти невыносимая. Но газотранспортная система – это предпоследний ресурс Украины (последний - черноземы) и продешевить Банковая хочет меньше всего. А Москва, наслаждаясь статусом монопольного покупателя, не торопится идти на уступки. Вот украинские власти и решили поиграть в несгибаемых экономических патриотов, утешая себя бессмертной мантрой «мы бодры и веселы».

Москве, в свою очередь, тоже не с руки затягивать процесс «белоруссизации» Украины. До президентских выборов в России остается немногим более месяца – и Владимиру Путину жизненно важно набрать хоть какие-то очки в игре под названием «завоюй общественное мнение». Для этого мало одних лишь внутренних инициатив, которые к тому же нередко приносят обратный результат из-за косорукости своего практического воплощения. А потому главным имиджевым проектом Кремля остается пресловутый Таможенный союз, а в преспективе – союз Евразийский. Выступить инициатором реинтеграции постсоветского пространства – что может быть приятнее для человека, назвавшего развал СССР крупнейшей геополитической катастрофой 20 века? И эта надежда остается чуть ли не единственным предвыборным козырем российского премьера, от которого будет зависеть степень легитимности его избрания на третий срок.

Надо признать, что Москва выбрала одну из самых чувствительных болевых точек для удара в ответ на энергетическое своевольство Киева. Аграрный рынок – один из ключевых для бывшей «советской житницы». Как признаются эксперты, сельскохозяйственное лобби есть практически во всех депутатских фракциях, а уровень его влиятельности вполне соизмерим с металлургическими финансово-промышленными группами. Ударить по сельскохозяйственному экспорту – значит выбить последние немногочисленные опоры у раскачивающейся табуретки, на которой балансирует украинский режим.

Но пока что именно Киев артачится, не желая идти на ультиматумы «Газпрома» по сдаче в аренду газотранспортной системы. Возможно, что украинские элиты ждут мартовских событий – когда станет ясен гамбургский счет шаткости/монолитности российской властной вертикали. А Кремлю нужен четкий ответ Банковой как раз до мартовских событий. И давление на Киев в ближайшие 7 недель будет расти по экспоненте.

Тем более, что сейчас Владимир Путин меньше всего настроен на политику пряника в отношении своего украинского коллеги. И новым ударом кнута по спине Виктора Януковича стал намек на аграрные эмбарго в двухсторонней торговле. Следом за которыми могут последовать и другие – более явственные намеки на то, что именно ждет Киев в случае, если его своеволие будет разрушать старательно пестуемую картинку возрождающегося «Союза нерушимого республик свободных».

Не исключено и то, что в конечном счете Украина вновь может оказаться в перекрестье добрососедского прицела, если российское руководство не получит желаемого. И возможно, что в ближайшее время Украина станет новым внешним врагом для российской медиаартиллерии – как это уже происходило с Грузией и Белоруссией. Другой вопрос – заставят ли Виктора Януковича эти меры изменить свою позицию. Тем более, что обычная человеческая логика не всегда применима к действиям высшего украинского руководства – как это мы можем наблюдать на примере уголовной эпопеи Юлии Тимошенко. Украинский колобок, укатившийся от бабушки в лице Евросоюза, вполне может и не прикатиться к дедушке в лице Москвы. Даже если для этого ему придется карабкаться вверх по каменистому склону собственной Голгофы.

А потому предчувствие третьей газовой войны между Киевом и Москвой вновь повисло в воздухе. И в ближайшие семь недель украинская тема станет одним из основных географических векторов в российском медиапространстве. Потому что Януковичу нужен дешевый газ, а Путину нужна Украина. И в откровенной неравнозначности претензий и состоит основная загвоздка сложившейся ситуации.

Павел Казарин