Крымские чингачгуки

Крым напоминает индейскую резервацию. Здесь верят в деревянные тотемы, точат томагавки для борьбы с бандеровцами и боятся доверить власть выходцам из соседних племен, не замечая, что на горизонте уже появились паруса более развитых цивилизаций.

Крым застрял в собственных мифах. Он продолжает верить в свою курортную исключительность, хотя давно уже ясно, что одними туристами полуостров сыт не будет. Он полагает, будто любая власть в Киеве спит и видит, как лишить его конституции, хотя этот документ – не более чем плацебо для уязвленного самолюбия. Наконец, он просто мечтает о новой холодной войне – простое и внятное разделение на своих и чужих куда проще, если на роль «врагов» вновь станут претендовать не украинцы, а какие-нибудь малопонятные и далекие американцы с англичанами.

Надо признать, что крымское оборонное сознание играет с полуостровом плохую шутку. «Непотопляемый авианосец», «орден на груди планеты Земля», «колыбель русского православия»: в какой-то момент эти вполне заслуженные тезисы стали играть роль фактора, обрекающего Крым на бесцельную борьбу за консервацию прошлого. Ощущение эксклюзивности – это та причина, по которой крымская интеллигенция так и не научилась видеть мир во всем многообразии и сложности происходящих в нем процессов. Вместо географии транспортных потоков эксперты судачат о перспективах автономии. Вместо анализа транзитного потенциала – размышления о злобных «бандеровцах» на другом конце страны. Вместо попыток найти свое место в стремительно меняющемся мире – глубоко эшелонированная оборонительная тактика ностальгии по советским временам.

Появившиеся год назад в Крыму «донецкие» – сродни «питерским» в Москве десять дет назад. Такие же непонятные, вездесущие и мифологизированно-безальтернативные. Их побаиваются, судачат за спиной и внимательно отслеживают все их шаги. В каждом их действии чудится коварный замысел, в каждом слове – потаенный смысл. Но во всех суждениях крымского экспертного сообщества сквозит главное: нарушенная раз и навсегда система координат.

В силу крымского оборонного менталитета «донецкие» стали раздражителем, их можно ненавидеть лишь по факту их нездешней прописки. Им вменяется в вину пренебрежение к статусу и особости полуострова, недостаточный трепет перед «краем русской славы» и тактика тотальной украинизации. Хотя, если быть честными, то новые элиты можно упрекнуть во многом, кроме сознательных попыток реализовать украинский национальный проект в стране.

Крымчан можно понять. Признаться самим себе в том, что за двадцать лет местная элита за редким исключением оказалась неспособна ни на что, кроме лихорадочного «дерибана» земли – стыдно. Но это факт. В нулевых именно боязнь любых перемен затормозила процесс приватизации крымской промышленности. В результате все то, что могло производить, строить и выращивать, попросту сгнило. Когда приватизации дали зеленый свет, оказалось, что вкладывать уже не во что: фонды разворованы, профи ушли на пенсию, а инвесторы давно нашли для себя другие регионы.

Оборонное сознание до сих пор уверено, что «Киев грабит Крым». Тот простой факт, что полуостров дотационен и тратит намного больше, чем зарабатывает – попросту игнорируется. «А мы в советское время ого-го!» - вот главный посыл любых круглых столов и дискуссионных клубов. Это даже не смешно.

Экспертное сообщество в Крыму до сих пор не хочет понимать, что для него опасны не «донецкие», «сумские» или «тернопольские», а управленцы без стратегического мышления. Люди с местечковым миропониманием, не отдающие себе отчета в том, что именно происходит в лихорадочно меняющемся мире. Те, кто не умеет выстроить ни стратегию развития, ни даже тактику собственного выживания. Быть может, проблема в том, что и крымское сознание давно уже разучилось мыслить подобными категориями?

Дело ведь не в прописке элиты, а в ее поступках. Вот по ним и надо судить. Если новый «донецкий» премьер Крыма Василий Джарты забирает у жуликоватых арендаторов Ласточкино гнездо – это хорошо. Если он отдает многомиллионные подряды на ремонт дорог полуострова фирме, у которой даже нет официального офиса – плохо. Сделает новоназначенный губернатор Севастополя Владимир Яцуба из города региональный транспортный узел с мощными промышленными предприятиями – хорошо. Будет пилить землю под Балаклавой в пользу семьи президента – плохо. Только это имеет значение, а не ритуальные пляски вокруг костра крымской «инаковости». В конце концов, легенда полуострова Николай Кириченко, вытащивший Крым из социально-экономической пропасти в 70-х годах прошлого века – тоже выходец из «материковой» Харьковской области. Да и в целом герои крымской истории чаще всего имели не местное происхождение. Ну не родит благодатная земля полуострова «собственных Платонов и быстрых разумом Невтонов» - это факт! А если и родит, то становятся они таковыми далеко от места рождения, в столицах. И потом, как правило, если возвращаются, то ненадолго.

Если критиковать новую крымскую элиту, то нужно это делать последовательно и предметно. Не возмущаться «пренебрежением конституцией автономии», на которую в Киеве не обращают внимания с 1995 года, а протестовать против замены директоров крымских музеев – ученых с мировым именем – на коммерсантов из «шахтерского» региона. Не разбирать слова крымского спикера о том, что автономия может быть упразднена, а выяснять, почему строительная фирма этого чиновника не отдает людям квартиры, за которые уже выплачены деньги. Иначе весь алгоритм протестного пафоса сводится к обиде «местных» на отлучение от властной кормушки.

Крымским политическим и экспертным элитам пора прекратить изображать панфиловцев, «встававших на защиту крымской автономии». Ребята, опомнитесь – нет никакой крымской автономии. Она есть лишь на бумаге и в головах тех, кто ни разу не выезжал за Перекоп. Крым сегодня почти ничем по своим полномочиям не отличается от любой другой области Украины. Если завтра его переделают в область – 99,9% жителей полуострова этого даже не заметит: в хваленое советское время Крым тоже был областью. Тут все равно будет рука Киева при сильном президенте и «казачья вольница» - при слабом. Все разговоры о конституции полуострова – это как бусы для туземца – красиво блестят и отвлекают внимание от распила местных земель. А ведь у Крыма – как и у американских индейцев – попросту нет других активов. Хотя нет, у индейцев еще золото было…

Опять же – за фейерверками риторических войн с «ползучей украинизацией» крымская элита забыла про постоянно снижающееся качество образования. Ни один вуз полуострова не входит в десятку лучших по стране. Преподавание становится уделом тех, кто не смог найти более привлекательную работу. В Севастополе большинство продвинутой молодежи мечтает уехать из города, который стремительно превращается в родину низких зарплат и отсутствия перспектив.

А тем временем новостные ленты «города русской славы» пестрят фотоотчетами с анекдотических маршей под имперскими триколорами. Надежды на возрождение величия Черноморского флота сочетаются с непониманием того, что из себя представляют современные ВМС. В новом веке Черное море обречено стать вотчиной не крейсеров, а куда более скромных как по экипажам, так и по береговой инфраструктуре фрегатов и корветов. Даже при самом благополучном стечении обстоятельств вместо нынешнего 15%-го вклада в городской бюджет ЧФ сможет дорастить свою долю до 25% максимум. Но за пафосом сохранения исторической памяти нет ответа на вопрос: как выживать всем тем севастопольцам, кто сегодня кормится лишь за счет розничной торговли. И в этом смысле назначение в город нового «днепропетровского» губернатора дает повод говорить о реальных проблемах Севастополя: безработице, отсутствии высокотехнологичных предприятий и неуклонной деградации населения. Но доморощенные патриоты воюют против исторических пугал, не замечая, как в тылу давно уже хозяйничают мародеры.

За настойчивыми попытками вернуться в Советский Союз из внимания крымских экспертов ускользает простой факт: Крым – аутсайдер Черноморского региона. И отнюдь не потому что он сегодня подчинен Киеву, ведь на черноморском побережье РФ налицо те же неутешительные тенденции. Любой разговор о полуострове из привычного ментального противостоянии «мы-они» нужно переводить в категорию «что дальше»? А ответа на этот вопрос как не было, так и нет.

В общем, пока мы точим томагавки для борьбы с привычными врагами, думая, что выходец из соседнего племени не может руководить нашим бытом, на горизонте появляются паруса опередивших нас цивилизаций. Если я ничего не путаю, эта ситуация называется «исторический тупик».

Павел Казарин, rosbalt.livejournal.com