Центробанк раскрыл, сколько тяжелых лет может ждать Россию

Банк России представил три возможных сценария, по которым российская экономика будет развиваться до 2025 года. Пока документ опубликован в виде проекта. Окончательная его версия должна выйти осенью.

Первый. По наиболее оптимистичному варианту экономику ждет «ускоренная адаптация». Один из сценариев ЦБ, который так и озаглавлен, предполагает, что тяжелым будет только текущий год, который завершится падением ВВП на 4-6%, ростом инфляции до 12-15% и средней по году ключевой ставкой — 10,8%. Дальше, если России удастся довольно быстро сформировать новые экономические связи, наладить параллельный импорт, это в сочетании с мерами денежно-кредитной политики приведет к улучшению ситуации: уже в следующем году падение ВВП сократится до 2% или даже сменится небольшим ростом — 1%, инфляция выйдет на уровень 3,5-5,5%, а ключевая ставка — на уровень 5,5-7,5%. Этот «хороший» сценарий предполагает, что к 2024 году экономика придет в норму.

Второй. Базовый сценарий, на который опирается ЦБ, выглядит хуже. Он предполагает, что падение экономики продлится два года: в 2022 году ВВП сократится на 4-6%, в 2023 году — на 1-4%. Инфляция в этом случае и в 2023 году будет выше целевого показателя и составит 5-7%. Ключевая ставка тоже останется выше нейтрального уровня: в 2023 году она составит 6,5-8,5%, а в 2024 году — 6-7%. «В 2022 году и в течение большей части 2023 года российская экономика будет сокращаться, подстраиваясь к изменившимся внешним условиям», — отмечают в ЦБ. В этом сценарии к потенциальным темпам роста в 1,5–2,5% экономика вернется не раньше 2024 года.

Третий. Этот сценарий, озаглавленный как «Глобальный кризис», предполагает «значительное и резкое ухудшение как мировых экономических трендов, так и геополитической обстановки». Как заявил журналистам замглавы ЦБ Алексей Заботкин, сочетание этих факторов усилит дисбаланс в мировой экономике и способно привести к новому глобальному финансовому экономическому кризису, сопоставимому по масштабам с кризисом 2007–2008 годов. «Для России это будет означать снижение внешнего спроса, цен и объемов экспорта. Дополнительные санкции еще больше уменьшат доступность импорта. Это осложнит структурную перестройку экономики и адаптацию к новым условиям», — отметил Заботкин на пресс-конференции в ЦБ.

В таком случае в 2023 году ВВП сократится еще сильнее, чем в 2022-м — на 5,5-8,5%. В 2024 году падение замедлится до 2-3%, и только в 2025 году начнется небольшой восстановительный рост — 1%. «Экономика столкнется с повторным сильным проинфляционным шоком. Причем он может иметь более длящийся характер. Инфляция в этом случае вернется к цели — 4% — лишь в 2025 году, что потребует более жесткой денежно-кредитной политики по сравнению с базовым сценарием», — отметил Заботкин. В «плохом» сценарии в 2023 году инфляция только усилится — до 13-16%, и даже в 2024 году будет оставаться довольно высокой — 8-9%. «Возвращение к нейтральному диапазону ключевой ставки — 5-6% — произойдет за пределами прогнозного горизонта», — отметил замглавы ЦБ.

По словам Заботкина, базовый сценарий гораздо более вероятен, чем два альтернативных вместе взятые. «На текущий момент совет директоров ЦБ оценивает вероятность сценариев ускоренной адаптации и глобального кризиса как примерно равные между собой», — отметил он.

Базовый сценарий, как отметил Заботкин, учитывает все уже принятые решения в рамках шестого пакета санкций по мере того, как они должны реализовываться. «Дополнительные меры, которые сейчас обсуждаются, частью базового сценария не являются, лишь неявным образом могут быть частью сценария „Глобального кризиса“», — пояснил он.

О том, что ждет россиян в ближайшие три года, в интервью «Росбалту» рассуждает экономист Владислав Жуковский.

— Какой из сценариев, озвученных ЦБ, вы считаете наиболее вероятным?

— На самом деле это все — гадание на кофейной гуще. Даже по базовому сценарию темпы падения экономики ускорятся с 4% во втором квартале 2022 года до 7% — в третьем, а затем — до 12% в четвертом. Рецессия продлится не год, а два — спад в экономике будет не только в текущем, но и в следующем году. По официальным данным, он составит 4-6% в 2022-м, 1-4% — в 2023-м, и, возможно, только в 2024 году начнется небольшой рост.

Также, по моему мнению, ЦБ прекрасно понимает, что этот сценарий практически нереализуем. Геополитическая ситуация будет усугубляться, риски ужесточения эмбарго по вывозу за границу российского сырья будут обостряться. А базовый сценарий, насколько я понимаю, не предполагает запрета на поставку нефти, газа и прочего сырья. То есть, с моей точки зрения, уже сейчас не соответствует реалиям: насколько мне известно, в него не заложен отказ от поставок российской нефти и нефтепродуктов.

А мы уже видим, что добыча газа у «Газпрома» упала на 13%, экспорт в страны дальнего зарубежья — на 36% (по сравнению с аналогичным периодом прошлого года). Доля компании на газовом рынке Европы упала с начала года, сократились объемы поставок.

Спад наблюдается также по углю и нефти. Так, по углю рынок Европы уже почти закрыт, угольщики бьют тревогу, что поставки в Азию тоже затруднены, а добыча может быть сокращена больше, чем ожидалось. По металлам также падение экспорта. По нефти сокращение добычи пока прогнозируют в пределах 10%, но, скорее всего, проблемы будут нарастать.

Поэтому я думаю, что, начиная с октября-ноября, мы ощутим падение экспортных доходов. Все это, соответственно, будет давить на курс национальной валюты, приводить к сокращению притока иностранной валюты в страну. Рекордный сейчас профицит внешней торговли начнет усыхать. Какой-то параллельный импорт будет в Россию заходить, но речь, вероятнее всего, будет идти о потребительском импорте, а не об инвестиционном. В результате в бюджете может возникнуть дыра, расходы начнут превышать доходы.

Базовый сценарий ЦБ предполагает, что экономика РФ начнет адаптироваться, будет какое-то импортозамещение, переориентация на азиатские рынки, на поставки сырья в Китай и Индию, но, на мой взгляд, этот сценарий выглядит мало реализуемым. Также ЦБ дает более пессимистичный прогноз, который, на мой взгляд, выглядит более реалистичным. Этот сценарий предполагает минимум три года кризиса вместо двух. Доходы населения и без того падали с 2014 года: больше, чем на 10%. Сейчас, предполагаю, они продолжат падение.

— Вы считаете, что падение экономики будет сильнее, чем предполагает базовый сценарий ЦБ?

— Я думаю, что падение будет, во-первых, сильнее, а во-вторых, дольше. Но спад будет, скорее всего, неравномерным. Сейчас где-то еще есть сырьевая рента и экспортные доходы, и там пока идет рост прибыли. Но мы понимаем, что прибыли сконцентрированы в металлургии, нефтехимии, удобрениях. В то же время во всем, что касается внутреннего спроса — машиностроение, станкостроение, приборостроение, авиастроение, автомобилестроение, мебельное производство, то есть в тех сферах, которые были завязаны на импортные технологии и иностранные бизнесы, — ситуация будет страдать. Иными словами: в каких-то отраслях у нас идет рост прибыли, а где-то — обрушение в десятки раз. Тот же автопром просел более чем на 90%. И это не единственный пример.

Я считаю, что ситуация, в которой мы оказались, — это серьезно и надолго, и никакого отскока ни через год, ни через два я особо не предвижу. Ни Иран, ни Турция, ни Индия нам, на мой взгляд, не смогут помочь заместить те технологии, которых у нас нет. Когда Россия получала колоссальные нефтегазовые доходы, страна купалась в деньгах, был профицит внешней торговли, бюджета, когда Россия копила сотни миллионов долларов в резервах, нужно было заниматься развитием человеческого капитала, образования, здравоохранения, науки, промышленности, малого бизнеса, перераспределять ренту в пользу реального сектора экономики. Ничего из этого сделано не было, поэтому сейчас нам придется пожинать плоды этой политики.

— Каким образом падение ВВП, которое есть даже в хорошем прогнозе ЦБ, отразится на жизни рядовых граждан? Есть ли им дело до этого показателя?

— Понятно, что людям абстрактные цифры падения ВВП, инвестиций, неинтересны. Их больше волнует покупательная способность, уровень жизни. Цены уже взлетели на десятки процентов. Официальная инфляция составила около 15%, реально же все подорожало намного больше. Это значит, что в расчете на ту зарплату или пенсию, которую человек получает, он сможет купить в полтора-два раза меньше привычных товаров — картофель, морковь, томаты, кабачки, одежда, лекарства, техника, запчасти.

Нам предлагают красивую картинку о том, что инфляция — около 15%, безработица — около 4%, реальные располагаемые доходы упали в первом квартале на 1%, а во втором — всего на 0,8%. Но все видят, что инфляция выше официальной, что зарплаты не только не выросли, даже в номинальном выражении, но у кого-то и вовсе упали. Поэтому для людей показатели падения ВВП не так значимы, как затягивание поясов.

Я думаю, будет падать платежеспособный спрос, сжиматься покупательная способность, в результате чего отрасли, работающие на внутренний рынок, будут сокращать объемы поставок. У нас уже сейчас розничный товарооборот просел на 9,5%, по товарам длительного пользования спад, насколько мне известно, составил больше 15%, по оптовой торговле — больше 18%.

Мы видим, что там, где люди не могут отказаться от потребления, они вынуждены платить. Это касается коммуналки, транспортных расходов. А там, где можно ужаться, ужимаются — отдых, одежда, автомобили, техника. Кто-то не может оплатить обучение детям, кто-то — операцию родственникам. Самый главный итог — падение доходов людей, которого не было с 1998 по 2014 годы.

— На пресс-конференции, в ходе которой журналистам презентовали прогнозы регулятора по ситуации в экономике, замглавы ЦБ Алексей Заботкин сказал, что эти прогнозы должны помочь гражданам и бизнесу в принятии решений. Какой сигнал им подает ЦБ?

— Граждане принимают решения о сбережениях, об инвестициях, о каких-то тратах, но большинству от прогнозов ЦБ ни холодно, ни жарко. От того, что Банк России представил три прогноза, но никто не понимает, какой из них будет реализован и какова вероятность каждого из них, задача не упрощается.

Люди видят, что ситуация становится лучше, что кризис растянут во времени и не так быстро себя проявил, что нет такого спада производства, занятости и доходов, как казалось ранее. Но что с того? Жить от этого легче не стало, цены в магазинах не снизились — не подешевели гречка, мука, сахар.

Конечно, у нас есть узкая прослойка людей с высокими доходами и сбережениями, и в какой-то степени этот прогноз должен дать им понять, во что инвестировать. Но в прогнозе нет никаких рекомендаций и на этот счет, и ценности в нем для рядовых граждан я особой не вижу.

— Даже базовый сценарий ЦБ предполагает, что как минимум в этом и в следующем году россиянам придется непросто. Как им руководствоваться этим прогнозом?

— Люди прочитали прогнозы, поняли, что экономика упала не в два раза, не в пять раз, а всего лишь на 4-6%. Что, вероятно, в следующем году спад может нарастать или, как минимум, продолжится, а восстановление начнется, скорее всего, к 2024 году. Какие-то выводы они из этого могут сделать. Понятно, что небеса на голову не рухнули, земная твердь из-под ног не ушла, а необходимость в принятии решений и каком-то планировании, пусть и недолгосрочном, осталась.

На мой взгляд, прогноз ЦБ может дать людям лишь определенное успокоение, но никаких конкретных рекомендаций, как им действовать в сложившейся ситуации, там нет. Да, нужно понимать, что прогнозы регулятора могут быть в меньшей степени политизированы, чем прогнозы правительства и Минфина. Регулятор демонстрирует больший профессионализм, большую вариативность. Но я считаю, что главная цель таких прогнозов — успокоить общество, дать понять, что ничего страшного не произошло. То же самое говорили в 2008 году, в 2014 году, в 2016 году, в 2020 году — что никакого кризиса нет. Тем временем народ беднеет — около 20 млн россиян живут за чертой бедности, реальные зарплаты и пенсии не растут, экономика не растет.

— Чем может помочь государство, понимая, что ждет россиян в ближайшие два года, даже если сбудется «хороший» прогноз?

— Коротко могу выделить только самое главное. Основная задача — снять с людей и бизнеса фискальную и административную нагрузку, снизить стоимость кредитов, которые для реального сектора, для реального бизнеса должны быть по ставкам не больше 2-3%.

Кроме того, нужно снизить НДС минимум в два раза либо вообще провести налоговую реформу и перейти на налог с продаж, чтобы НДС не душил реальный сектор. Налоги на прибыль как минимум до конца года нужно вообще отменить, особенно для промышленных предприятий реального сектора экономики.

Те колоссальные экспортные доходы, которые получает Россия, на 90-95% нужно изымать в бюджетную систему и перенаправлять на меры экономической и социальной поддержки. Провести нормальные индексации пенсий, зарплат, МРОТ, поскольку с низкой покупательной способностью у экономики не будет будущего.

Анна Семенец