Способна ли Россия обрушить мировую экономику

До недавних пор многие экономисты и политики твердили о том, что экономика России — всего около 2% от мировой. Что ее можно «отменить» — и никто не заметит. Однако сейчас именно на санкции против РФ и ответные шаги Москвы списывают невиданные ранее глобальные проблемы — от перебоев с подсолнечным маслом в Европе до резкого роста инфляции в США и даже угрозы глобального голода из-за нехватки зерна и удобрений. Как же так получилось: роль России в мировой экономике недооценили или оценка была верной, но непредвиденное стечение обстоятельств усугубило эффект от санкций? А может власти западных стран просто воспользовались удобным предлогом и списывают на антироссийские санкции свои собственные просчеты? «Росбалт» попросил экономистов объяснить, в чем причина несоответствия между «ожиданиями» и реальностью.

По словам доктора экономических наук, профессора, экс-министра экономики РФ Андрея Нечаева, во-первых, 1,5-2% от всей мировой экономики — это все-таки не 0,2%. И несмотря на то, что цифра выглядит скромной, на самом деле вклад России в мировой ВВП довольно существенный. Во-вторых, по отдельным позициям Россия играет более заметную роль, чем показывают общие цифры. «Например, Россия — крупнейший экспортер зерна в Европе. То есть, с точки зрения всей мировой экономики это слезы, но вот конкретно по зерну для ряда стран ее роль очень весомая. Или, скажем, российский газ составляет от трети до половины потребления некоторых европейских стран. То же самое с нефтью: 95% нефти Венгрия получает из России. Есть несколько позиций, в основном — сырьевых, по которым Россия играет если не ключевую, то, тем не менее, важную роль для отдельных стран. И, соответственно, если поставки прекращаются, то страны-потребители испытывают проблемы», — отметил Нечаев.

По словам собеседника агентства, доля страны в мировом ВВП — цифра достаточно условная. «Она показательна с точки зрения масштабов экономики страны в целом. Но есть какие-то отдельные сектора или отдельные продукты, по которым она может играть ключевую роль. Например, как Саудовская Аравия по нефти. Больше никакого вклада в мировую экономику у нее нет, но она является вторым в мире производителем нефти, и с точки зрения нефти играет ключевую роль в мире. Так же, как и Россия, которая находится на третьем месте в мире», — пояснил Нечаев. Иными словами, есть общий вклад страны в мировую экономику — и есть отдельные продукты, по которым ее «удельный вес» может быть существенно большим.

«Оценка роли России в мировой экономике — меньше 2%. Этот показатель в целом правильно отражает российскую экономическую мощь. Мы не самая крупная экономика мира, как вы понимаете. Но если сравнивать по отдельным видам продукции, которые Россия экспортирует, то там получается намного больше 2%», — согласился экономист Евгений Гонтмахер.

Наиболее характерный пример, по словам эксперта, — зерно. «Россия является одним из крупнейших экспортеров зерна в мире: то ли на втором, то ли на третьем месте. Более того, мы же фактически снабжаем зерном почти весь север Африки. Российское зерно там преобладает. Так что вопрос не в каких-то глобальных цифрах, а в конкретных точках: какие позиции российского экспорта наиболее чувствительны для тех или иных стран», — отметил собеседник «Росбалта».

По словам Гонтмахера, пример с зерном может быть показателен с точки зрения влияния отдельной страны или нескольких стран с не самым большим вкладом в мировую экономику на глобальные процессы. «Украина тоже является одним из крупнейших в мире поставщиков зерна (ее доля в мировом ВВП на 2021 год составляла 0,2% — „Росбалт“). Из-за того, что там сейчас происходит, экспорт зерна — и российского, и украинского — вообще заблокирован. Египет, Алжир, целый ряд африканских стран столкнулись с угрозой реальной нехватки продовольствия, что в свою очередь, может вызвать там волнения, конфликты и новый поток беженцев в Европу, как это было с Сирией. Только теперь в ЕС поедут миллионы людей не из Сирии, а из Африки, и это будет для европейских стран очень большой проблемой. Понимаете, какая цепочка событий вырисовывается. Хотя, казалось бы, вклад российской экономики в мировую — каких-то 2%, но уже по одному этому конкретному пункту, по зерну, мы видим мультипликативный эффект», — отметил Гонтмахер.

Похожий эффект, по словам эксперта, мы увидим, если посмотрим на другую статью российского экспорта — газ. «Да, российская экономика, действительно, составляет всего 2% от мировой, сейчас даже меньше. Но российский газ — это до 40% всего потребления газа в Европе, и для многих европейских стран он — безальтернативный. Получается, что есть отдельные точки, которые имеют намного больший эффект, чем вот эти арифметические 2%. В этом смысле введение санкций против России имеет и обратные эффекты. Например, рост цен газ в Европе», — отметил Гонтмахер.

По словам эксперта, этот рост ощутим сам по себе, поскольку многие европейцы отапливают газом свои квартиры и платят за него напрямую. Кроме того, газ входит в стоимость производства многих продуктов. Значит, удорожание газа ведет к росту инфляции в целом. «Когда проходило обсуждение шестого пакета санкций, мы видели, как Венгрия и ряд других стран переживали по поводу нефтяного эмбарго. Его с большим трудом, с некоторыми исключениями, но все же ввели, а вот на газовое эмбарго на Западе пока не покушаются, потому что понимают последствия и для себя тоже», — отметил Гонтмахер.

Кроме того, Россия — это еще и один из крупнейших поставщиков минеральных удобрений, которые влияют на урожайность, на производительность сельского хозяйства, так что любые резкие решения здесь тоже будут иметь мультипликативный эффект, считает эксперт.

В принципе, санкции почти всегда так работают, подчеркнул Гонтмахер. «Конечно, ограничения, введенные в свое время в отношении Кубы, не были так заметны: страна небольшая, на мировую экономику влияла не сильно, поскольку не было таких мощных экспортных потоков, как, например, у Ирана, который остается одним из крупнейших мировых поставщиков нефти. Из России экспортных потоков еще больше, потому что страна большая. И, конечно, обратные эффекты от санкций ощутимы. Каждый раз, когда на Западе обсуждают очередные санкции, все эти эффекты подсчитывают», — отметил эксперт.

Однако переоценивать роль России в мировой экономике и приписывать антироссийским санкциям влияние на все глобальные проблемы не стоит, считают эксперты. «Инфляция в США была высокой уже после пандемического кризиса. Сейчас там что-то добавилось в смысле роста цен на бензин, но она была высокой и до этого. Поэтому тут, при всем желании, списать проблемы на Россию не удастся», — отметил Нечаев.

По словам Гонтмахера, нужно понимать, что Россия — не самая крупная экономика мира. Экономика США составляет почти четверть мирового ВВП. Вклад ЕС и Китая тоже почти в 10 раз больше российского. Но дело даже не в цифрах.

«Можно „отменить“, например, экономику Северной Кореи, даже если бы она составляла 20% мирового ВВП, потому что это закрытая страна, которая с внешним миром практически не торгует. Но американская или китайская экономики открытые, их ВВП во многом строятся на экспорте товаров и услуг. Те же Штаты у Китая много чего покупают, и наоборот. Главное здесь — взаимопроникновение. Поэтому взять и „отрезать“ какую-то из этих экономик невозможно, кстати, как и российскую. Если сейчас вдруг, представим невозможное, США перестанут существовать, это будет означать конец всей мировой экономики», — отметил Гонтмахер.

Российская экономика, по словам эксперта, тоже пока не закрытая экономика северокорейского типа, у нее достаточно большой внешнеторговый оборот, и «отменить» ее без последствий не выйдет, учитывая ее роль по отдельным экспортным позициям. Хотя, определенный тренд на снижение открытости уже наметился в связи с понятными событиями, полагает собеседник агентства. «Нарастает изоляция с внешней стороны, но Китай, Индия, многие африканские и азиатские страны от нас не закрываются, никаких санкций не вводят, торговля идет. Скажем так, конечно, открытость российской экономики снижается за счет изоляции от экономик крупнейших развитых стран. Это плохо, потому что чем более открыта экономика, тем она более развита. Но пока остается тот поток товаров, который идет к нам и от нас в южном и восточном направлениях», — отметил Гонтмахер.

Анна Семенец