«Общего купола» у коммунистов с либералами быть не может

Третье заседание дискуссионного клуба под названием «Правила общежития» прошло в московском пресс-центре «Росбалта» в значительно более резких тонах, нежели первые два. Ведущий, главный редактор «Литературной газеты» Максим Замшев, вновь напомнил о цели совместного проекта ЛГ и «Росбалта» — «лживое единообразие заменить на свободную дискуссию мыслящих людей». И о том, что сейчас наше «государство роль общего купола не выполняет». Полемизировали в этот раз две фигуры из мира искусства кино: известнейший кинокритик либерального направления Виктор Матизен и Дарья Митина — кинокритик, журналист и блогер, а в прошлом — самый молодой депутат Государственной думы конца 1990-х.

Митина представляет «незюгановское», отличное от КПРФ коммунистическое движение. И, как заметила она в ходе беседы, уважает и Сталина, и Бухарина, и даже Троцкого, поскольку они боролись между собой, но «за лучший мир для всех, а не для избранных». Ну, а то, что в ходе той борьбы Троцкий и Бухарин были уничтожены — так нравы были такие, и, в общем-то, везде. «Ценность человеческой жизни как понятие», считает Митина, появилась только после Второй мировой войны, когда, в частности, возникло международное право.

Разговор вышел достаточно острым. Как заметил для затравки Максим Замшев, в современном Минкульте, по сути, «все занимаются только кино». «У кино огромные бюджеты, всем хочется показать президенту, что у нас прекрасное кино, — высказал мнение главный редактор ЛГ. — Зарубежные фильмы иногда пытаются снять с проката, как „Смерть Сталина“. Были даже такие смешные моменты, когда отодвигали показ голливудских фильмов, чтобы показать побольше наших. Тихое признание того, что наше кино, в которое вкладываются такие деньги, не очень-то конкурентоспособно».

«Нет ли ощущения, что мы какой-то неправильный повод для гордости выбираем? — поставил вопрос ведущий. — Почему, начав вновь снимать патриотическое кино, мы стали снимать его так плохо?» «Главная проблема нашего кино состоит в том, — считает Виктор Матизен, — что орган, который его поддерживает, он же его и убивает. С уходом Александра Голутвы и Армена Медведева из руководства кино, с приходом Владимира Мединского в Минкульт, кино стало идеологизироваться. Государство высказало свою ясную точку зрения: оно не хочет видеть никакой критики в свой адрес. Тут же начинаются крики, что это русофобия, клевета на страну».

Как подчеркнул Матизен, в российском кино возродилась цензура — «официально она запрещена Конституцией, но чиновникам на это совершенно наплевать». Проекты критического кино «зарубаются», чему со стороны подевает масса доброхотов-патриотов, они увлеченно играют роль «оппозиции справа» и требуют не давать неугодным фильмам прокатных удостоверений.

С другой стороны, с азартом выпускается масса патриотических фильмов, по оценке Матизена, один другого хуже. Вот на это «выделяются большие бюджеты, разыгрываются аппетиты, и главное — это потратить деньги и заработать еще до стадии проката». В лучшую сторону среди этого кино Матизен выделил фильм «Движение вверх» — про советских баскетболистов, победивших на Олимпиаде 1972 года (но и это вроде «рака на безрыбье»).

Со своей стороны, Дарья Митина заметила, что к государственному влиянию на все формы культуры, в том числе и кинематограф, относится философски, потому что любое государство с любым социальным строем, социалистическое или капиталистическое, европейское или азиатское — безусловно, влияет на все стороны культурной жизни. Оно кино заказывает и поддерживает. «Я очень люблю тезис наших киноведов: «В отличие от путинской России или СССР, в США-то нет госзаказов! Там все частное!» — рассказала Митина. — Хрень это собачья, начиная с Первой мировой войны (просто там это не оформлено как госзаказ). Но в 1950 году ЦРУ просто выкупило право на экранизацию «Скотного двора» Оруэлла. Тот же Бен Аффлек свою «Операцию «Арго» снимал в интерьерах Лэнгли (Лэнгли — территория, где находится штаб-квартира ЦРУ, упоминаемая как ее синоним — «Росбалт»). Можно подумать, он в Лэнгли разрешения не спросил! Еще и сценарий заставили переписать».

«Есть кумовство, безусловно, — считает Митина. — И система, безусловно, нечестная. Но в 1990-е годы было вообще время безвременья культурного. Мне и та ситуация категорически не нравилась, не нравится и сейчас. В советское время система была куда более справедливой. Мы знаем массу примеров, когда даже „полочные“ фильмы пробивались. Мировой шедевр Элема Климова „Иди и смотри“ вышел еще даже до перестройки».

Неформальный и живой характер советского мира кино Дарья Митина проиллюстрировала таким примером: «Моя мать, кинодраматург, имела счастье поссориться на почве творчества с культовым режиссером Владимиром Роговым, который поставил фильм „Офицеры“. Он сказал: „Я лягу костьми, чтобы вас не приняли в Союз кинематографистов и ни один ваш фильм не увидел свет“. На что она спокойно и публично ответила: „Ну, хорошо, я подожду, пока вас вынесут вперед ногами“. Через три месяца Роговой скончался. И что? Кто моей маме что запретил?. Практика худсоветов в той или иной форме есть и сейчас, только еще и деньги вмешались».

По мнению Дарьи Митиной, бал в современном российском кино правит все-таки не столько министр культуры, сколько дикий рынок — и закупаются за рубежом, как и в 1990-е годы, фильмы, которые принесут большую прибыль. Хотя, в силу человеческой психологии, это сплошь и рядом низкопробные поделки, аналогичные отечественной «Прабабушке легкого поведения». При этом, как считает она, все-таки, «у нас большинство интеллектуальное кино-то любит».

В целом, Митина полагает необходимым сохранить и развивать воспитательную роль кинематографа. Против чего резко возражает Виктор Матизен. «Кино само по себе никому ничего не несет, — подчеркнул он. — Стремление навязать кино воспитательную функцию — безнадежное, бессмысленное, идиотское стремление. Искусство само влияет на человека, но в какую сторону — вы запрограммировать не можете. Как только человек чувствует, что в него пытаются тихой сапой втащить какую-то идею, он ее отклоняет».

Матизен напомнил, что представлял собой «классический соцреалистический фильм». «Появляется некий идеальный персонаж, который видит вокруг себя всякие недостатки и к концу фильма их благополучно устраняет, — отметил кинокритик и добавил. — Все прекрасно знают, чем кончалась реформистская деятельность в Советском Союзе: хватали и отправляли, куда надо, или просто увольняли с работы». В качестве живого примера, он рассказал печальную историю своего ученика, который, посмотрев фильм «Весенний призыв», снятый в 1976 году Павлом Любимовым по сценарию Александра Миндадзе, решил не уклоняться от воинской обязанности — и хлебнул лиха, в частности, в армии ему зубы выбили. На что Дарья Митина спросила, значит ли это, что защищать Родину не нужно.

«Я бы просто отменил все разрешительно-прокатные удостоверения, — подчеркнул Матизен. — Государство должно финансировать анимацию, экспериментальную работу и дебюты, разумеется, не все… Предоставьте свободу кинокомпаниям, они прекрасно знают свою публику». Однако, по мнению Митиной, в нашей стране без государственной поддержки практически никто ничего снять не в состоянии. «Посмотрите, ведь 95% заявок кинематографистов в том или ином формате удовлетворяются, — напомнила она. — Начальные или финальные титры: «Снято при поддержке Фонда кино или Министерства культуры».

В целом, представители двух мировоззрений допустили, что у них могут быть какие-то общие задачи в виде защиты прав людей, но, по оценке Митиной, это «не столько тактический союз, сколько параллельный курс».

Леонид Смирнов