Оппозиция решила зайти во власть снизу

Форум Ассоциации независимых депутатов Москвы решил создавать общероссийскую структуру, а «Объединенные демократы», чей съезд был скандально разогнан неделей ранее, в онлайн-формате заявили о желании развивать горизонтальные связи по примеру земского движения в царской России. При этом значительная часть оппозиционных демократов не планирует создавать новую партию, если только такая структура «не сформируется в будущем сама по себе». О перспективах оппозиционного движения «Росбалт» побеседовал с экспертами.

Алексей Макаркин, заместитель директора «Центра политических технологий»:

Перспектив, связанных с созданием партии, я думаю, нет: партию просто не зарегистрируют. Это одна из причин, почему многие и не хотят ее создавать, понимая, что это просто трата времени и сил. По поводу же участия в выборах — я думаю, что такие горизонтальные связи могут помочь многим демократам выдвинуться в качестве одномандатников. Здесь тоже с регистрацией могут быть серьезные проблемы. Но кто-то из них может попробовать, например, поднять флаг «Яблока». Правда, у яблочников довольно строгий отбор: они всем припоминают, кто и что про них говорил десять лет назад. Но кого-то они могут и поддержать.

В чем особенность муниципалов? Во-первых, они очень разные. По части публичной политической деятельности, кто-то из них перспективен, кто-то нет, но на своей территории они все же являются властью. В этом отличие выборов в крупных городах по одномандатным округам.

После выборов 2016 года, у нас власть везде — простите за тавтологию — «провластная». И муниципальные органы власти сейчас — опора кандидатов от «Единой России». Муниципальные депутаты могут им помочь, кто-то может стать доверенным лицом, кто-то — предложить какие-то свои площадки и т. д. А вот на новом этапе уже будет другая ситуация: в одном муниципальном совете большинство у власти, а в другом — у оппозиции. И они могут быть разделены одной улицей — на другой стороне уже оппозиция, и опираться на тот совет власть уже не сможет.

Поэтому демократы и ориентированы на горизонтальные связи. Кто-то из них, более активный и ресурсный, попробует выдвинуться не как одиночка, а чтобы его поддержали другие муниципалы. Это может быть важно и на этапе сбора подписей: у муниципалов есть свои списки избирателей, базы данных, которые были актуальны еще на этапе кампании 2017 года, допустим, в Москве и Петербурге. Они могут быть привлечены в ходе обзвона и обхода, чтобы не начинать с нуля. По одномандатным округам эти горизонтальные связи могут быть весьма полезны.

Что касается лидеров нового движения, то они проявятся дальше. Лидер не назначается, а проявляется в ходе каких-то политических действий. Вот будут парламентские выборы — посмотрим. Парламентская кампания как раз и может выдвинуть таких лидеров. Если человек добьется регистрации и будет избран, он, как депутат Госдумы, сможет подтвердить свою лидирующую роль. Если он не будет зарегистрирован, но получит большую поддержку, соберет подписи и будет видно, что он реально популярен, но его по формальным причинам какой-то «запятой» не регистрируют, то он тоже может выдвинутся в лидеры.

Если мы вспомним 1989 год, то тогда как раз лидеры появились через кампанию. Многих политиков, которые тогда получили известность, до этого никто не знал. И политики-то как таковой в СССР не было. Другое дело, что власть не видела в них сколь-нибудь опасных соперников, исходя из того, что «у нас 19,5 млн членов КПСС — и ничего страшного, если в нескольких каких-то округах победят какие-то смутьяны». Сейчас отношение более серьезно — в том числе и потому, что у власти находятся люди, которые как раз помнят этот опыт. Но другого варианта, как идти через электоральный процесс, не видно.

Александр Кынев, независимый политолог:

Они же не претендуют на какой-то юридический статус — вряд ли он возможен сегодня с учетом политической ситуации. Власть «нежелательные организации» в широком понимании этого слова просто не регистрирует. Все помнят состояние партии Навального, которая создается с 2012 года, было, если не ошибаюсь, девять попыток, и все закончились ничем.

Теоретически можно было бы пофантазировать о создании какой-то партии на основании этого муниципального движения, но мне кажется, это как раз было бы неверно. Муниципалы все разные, разных взглядов политических, среди них есть и либералы, и люди, избранные от КПРФ, и люди националистических взглядов. Это очень пестрое движение, но есть много вещей, которые их объединяют.

На локальном уровне у них не про идеологию вопросы, а про распределение полномочий между центром и территориями, про налоги, про право граждан участвовать в решении местных проблем. Это не вопросы войны и мира, отношений с различными странами, похорон Ленина или Сталина. И это создает возможности для взаимодействия самых разных людей.

Данный формат мне представляется самым продуктивным — а то и вообще единственно возможным. Это очень позитивный процесс — потому что, на мой взгляд, главная наша беда — это всеобщая вертикализация. Все наши партии вертикальные, в них шаг в сторону — попытка к бегству. В таких условиях стать живыми очень тяжело: у нас только КПРФ еще напоминает партию полноценную, остальные как-то не очень.

Поэтому я за то, чтобы этот процесс в таком формате и оставался. Я знаю, что есть люди, которые хотели бы превратить это в партию. Но считаю, что это было неправильным решением. Общественные структуры не всегда должны переходить в партийные (хотя власть, я думаю, боится именно этого). Лучше было бы идти разными колоннами, делиться опытом, практикой, вместе бороться за расширение прав местного самоуправления. Для этого вовсе не обязательно ни в какую партию вступать.

На региональном уровне есть яркие депутаты, мы знаем их по московским и петербургским муниципальным районам, по Архангельской области, Томску, Новосибирску. Они очень разные по генезису. Но оттуда идет живое! На уровень выше пробиться очень тяжело, там очень высокие барьеры.

Это не только наша история. Даже в демократических странах мы видим, как местное самоуправление может вполне себе быть лабораторией ярких людей. Вспомните прошлогоднюю избирательную кампанию в США, когда мэр небольшого города Пит Буттиджич стал национально-политической звездой, а сейчас является министром транспорта США. Казалось бы, в Штатах, где все хорошо с демократией, муниципалы до сих пор тоже очень редко перескакивали с нижнего уровня на верхний.

Я думаю, это одна из немногих вещей, которые сегодня дают хоть какую-то надежду. Все остальное у нас очень вертикально интегрировано, начиная с самой власти и кончая псевдодемократическими силами типа «Яблока» и ячеек Навального.

Григорий Голосов, профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге:

Перспективы есть у любой организации, которую создают уже действующие политики — если отвлечься от того, каким образом будет реагировать власть. А власть уже отреагировала достаточно резко, и показала, что будет реагировать так и впредь.

Наличие перспектив — это палка о двух концах. С одной стороны, когда что-то очевидно имеет перспективы, это внушает надежды. А с другой стороны, это внушает опасения тем, кто рассматривает подобную деятельность как рискованную для себя, и провоцирует их на резкие ответные действия. Именно это мы и наблюдаем. Вполне возможно, что власти создадут именно для данного движения, и именно по этой причине, такие нетерпимые условия, что оно не сможет развиваться.

Как быть? Как Мао Цзэдун говорил: «Если хочешь научиться плавать — плавай!» Нужно заниматься этой деятельностью, а если это окажется в принципе невозможным — ну, значит, не вышло. Но пока оснований для такого суждения нет. Пока, я думаю, оптимизм в мотивации этих людей перевешивает — и правильно.

Беседовал Леонид Смирнов