Мы с колен вставали-вставали — и что?

Чем обернется для России затянувшийся политико-экономический кризис, усугубленный коронавирусной пандемией и помноженный на гонку с поправками в Конституцию, рассуждают эксперты.

Дмитрий Орешкин:

«Я бы сказал, что изменения идут, просто маленькие и медленные, в глубине и незаметные. Но в России, как сказал Бисмарк, всегда очень медленно запрягают, а потом вдруг раз — и…

Рейтинг президента полегоньку снижается, у людей накапливается когнитивный диссонанс. Наше общество очень сильно зависит от ценностей не материальных, но идеологических. Скажем, 15-20% людей способны самостоятельно смотреть и видеть, что происходит вокруг. Думаю, не только у нас, но и во всем остальном мире. А у 80% глаза замыленные: они воспринимают информацию только частично пережеванную, частично переработанную, как птицы своих птенцов кормят.

Кто делает самостоятельные выводы — те понимают, что с экономикой паршиво, и в ближайшее время лучше не будет. Что Путин проигрывает одну партию за другой: Украину проиграл, сейчас проигрывает Белоруссию.

А 80% воспринимают только то, что по телевизору говорят: что кругом враги, нас хотят задушить. А про то, что мы Португалию хотели догнать и не догнали, и что рубль упал вдвое к доллару, уже не говорят. А эти 80% и не следят за курсом рубля, он их не очень волнует. Мой научный руководитель по географии нам, аспирантам, говорил, что Россий две: одна следит за курсом доллара, это 20%, а другая — за урожаем картошки и грибов в лесу. Эти 80% не ездят за рубеж, живут на зарплату и имеют дремучие представления о том, как устроена жизнь.

И сейчас перемены как раз в том, что вот эти люди, которые привыкли воспринимать действительность в полупереваренном, полупережеванном виде из уст Владимира Соловьева, Петра Толстого и Аркадия Мамонтова (и действительно верят, что враги хотят завоевать наши картофельные поля, а Путин защищает), переживают то, что называется когнитивный диссонанс. Мы с колен вставали-вставали — и что?

Необходимо найти того, кто нанес удар в спину, предателей. Их ищут, но все-таки не в сталинских масштабах. Уже снимают кино про гомосексуалистов: мол, чтобы страна не попала в руки гомосексуального лобби, надо поддержать это самое обнуление Владимира Путина.

Я-то человек циничный, я понял, что меня обманывают, в 2003 году, самые умные поняли это в 1999-м. Еще часть это поняла в 2011 году — сейчас осознание доходит до более глубоких слоев. И они жутко сопротивляются этому: ведь если ты это осознаешь, значит, ты был дурак! Это очень обидно. Люди берегут свой мир, они не хотят признать, что модель, которую построил Путин, ошибочна. Они могут это свалить на губернатора, „Единую Россию“ и американцев, но только не на него.

Социальные движения происходят при двух условиях: недовольство низов и раскол наверху. Так вот, недовольство низов пока еще не артикулировано, в частности, потому что нет раскола наверху. Нет лидеров общественного мнения. Все цветные и бархатные революции проходили при расколе верхов, как и революция 1917 года, когда великие князья говорили, что „Николенька придурковатый“.

Но Путин „съел очень много собак“, элиты прикормленные и выдрессированные. А народонаселение — четвертый или пятый ресурс по значимости. Элитная же публика позволяет себе как-то поскрипывать, но очень осторожно. Всем есть что терять. Когда СССР рушился, всем было понятно, что это тупик: чекистам, журналистам, бюрократам, кроме самых кондовых. Пока хватает денег на покупку лояльности элитных групп, население может булькать у себя под лавкой сколько угодно. В этом политическая гениальность Путина: не каждому удается просидеть 20 лет во главе такой страны, как Россия.

Голосование, правда, станет проблемой для него. Многие из верных ему людей говорят, что он состарился. Черт их знает, как они себя поведут. Низкая явка Путина устраивает».

Павел Кудюкин:

«Коронавирус — с помощью государственной политики — вызвал дополнительное разобщение людей в нашей стране. Несмотря на наличие столь большого числа ковид-скептиков и ковид-диссидентов, даже весьма недовольные люди, которых у нас уже очень много, не готовы сейчас контактировать друг с другом живьем и выходить на улицу. А без массового выхода на улицы власть — „птица гордая“.

Что касается неожиданного выступления Коммунистической партии РФ против поправок в Конституцию — то, похоже, до ее руководства, наконец, дошло, что все эти псевдосоциальные поправки представляют собой просто дымовую завесу для обнуления президентских сроков. Я не берусь оценивать когнитивные особенности лидеров КПРФ и судить, почему это до них только дошло сейчас.

В этих поправках, например, повторена норма Трудового кодекса РФ о том, что МРОТ не может быть ниже прожиточного минимума. Но вопрос-то о том, как формируется сам прожиточный минимум, там не поставлен, а это как раз главное. По сути его формирование зависит от того, как Росстат будет считать прожиточный минимум, и как определяется, при активном участии правительства, методика расчета.

Про пенсии в поправках ничего конкретного не сказано. Серьезной уступкой общественному мнению было бы, если бы там был закреплен стандартный возраст выхода на пенсию, любимый большинством населения: 55 лет для женщин и 60 для мужчин. А там общие слова, которые ни к чему правительство не обязывают.

Конспирологи могут увидеть в неожиданном шаге КПРФ некие маневры власти, призванные то ли повысить общую явку на голосование, то ли, напротив, ее понизить. Но, по-моему, это слишком сложно, чтобы быть правдой.

На самом деле, мне кажется, КПРФ пытается удержать хоть какую-то популярность. Не исключаю, что до ее лидеров дошло: при таких изменениях политической системы, у них будущего не будет. Для них это тоже некоторый последний шанс сохранить свое существование, пусть даже с риском, что это не получится, и они могут попасть под удар.

Да, это люди очень осторожные и аккуратные, но, похоже, что уже и им Владимир Путин представляется „хромой уткой“ — для чего он сам делает все возможное. Перевод стрелок в решении вопросов борьбы с пандемией — и популярных, и непопулярных — на региональное руководство. Очень невнятные выступления. Сама картинка, что „царь куда-то спрятался“, работает очень отрицательно на его облик в общественном мнении».

Лев Пономарев:

«Наше общество не настолько мобилизовано, напротив — оно атомизировано. У нас нет сильных политических и общественных организаций, которые бы существовали стационарно и имели сильные СМИ. Триггером вирус мог бы стать при сильной оппозиции. „Триггером“ у нас является власть: она действует, и провластные организации действуют по команде.

А общество — нет, потому что все раздавлено. У нас полицейское государство с некоторыми уже тоталитарными действиями и практиками, как система исполнения наказаний.

Формально я приветствую последний шаг КПРФ, сам с удивлением прочитал о нем. Какие-то подвижки я вижу, и не только в действиях КПРФ. Какие-то отдельны лица, которые всегда были провластно настроены, вдруг делают неожиданные заявления. Люди, которые имеют информацию изнутри, нас потчуют рассказами о каком-то расколе. Будем ждать и наблюдать. Чем ближе к голосованию, тем больше может быть новых событий».

Леонид Смирнов