Хороших вузов на всех не хватит

Будущее высшей школы в век цифрового образования обсудили на конференции EdCrunch. По словам ректора ВШЭ Ярослава Кузьминова, система высшего образования уже третье тысячелетие переживает взрывной рост. «Не так давно в мире было 150 миллионов студентов, сейчас их уже 200 миллионов. Еще через 10 лет их будет около 400 миллионов. Традиционные университеты рассчитаны на количество студентов в 10 раз меньше этой цифры», — отметил Кузьминов.

Еще в 50-е годы прошлого века каждый профессор читал всего один курс, который строился на результатах его собственных исследований. На этом основано представление о традиционном высшем образовании. «Но за последние 20 лет по экспоненте возросшее количество студентов привело к открытию массовых университетов, где две трети курсов не покрыты собственными исследованиями. Все это вылилось в создание композитных университетов, которые ведут курсы чисто по чужим учебникам. Эти университеты в общем не отличаются от общеобразовательной школы, и это очень опасно. Люди приходят в университеты, чтобы перейти в другую категорию работников, которые предлагают новое, и на этой основе имеют более высокий социальный статус. Есть спрос на инноваторов. Но университеты в последние годы не могут этот запрос удовлетворить. Возникает кризис высшей школы. Если мы посмотрим на российские вузы, то увидим, что в подавляющем большинстве из них преподаватель сегодня читает два-три, иногда четыре курса одновременно. Совершенно очевидно, что он не может даже читать современную литературу по всем этим дисциплинам, не говоря о ведении собственных исследований», — считает ректор ВШЭ.

Вернуть университетам их предназначение могут онлайн-курсы. «Если вместо трех курсов преподаватель начнет читать полтора, у него появится возможность делать это на качественно другом уровне, появится возможность вернуться в состояние исследователя», — отметил Кузьминов.

При этом он подчеркнул, что онлайн-обучение не направлено на уменьшение числа преподавателей. Оно направлено на то, чтобы вернуть их в состояние «преподавателей университета».

В ВШЭ онлайн-курсы уже стали обязательным элементом образовательных программ. По словам Кузьминова, на каждый курс их минимум четыре. Самое большое сопротивление администрация вуза встретила со стороны преподавателей экономического факультета, признался ректор.

«Мы решили, что в ближайшие два года выйдем на замещение всех абсолютно лекций онлайн-курсами. То есть, каждый профессор „вышки“ запишет и будет поддерживать онлайн-курс, а лекционные занятия в классической форме мы отменим, потому что коэффициент полезного действия даже в „вышке“, где лекции читают исследователи, низкий», — отметил он.

«Надеюсь, профессора не будут страдать. У них возрастет аудитория: от 300 человек, которым они читают курс в „вышке“, до 10 тысяч студентов по всей стране», — добавил ректор ВШЭ.

Но смогут ли онлайн-лекции заменить живое общение с преподавателями? На этот счет, по словам Кузьминова, проректор, ведущий научный сотрудник Института образования ВШЭ Игорь Чириков провел первое в мире большое исследование на базе 10 технических региональных вузов. Участие в нем приняли студенты-инженеры, которые разделились на три группы. Первая изучала курс в традиционном режиме. Вторая — в смешанном (онлайн-лекции и оффлайн-семинары). Третья — исключительно в онлайн-режиме. «Никаких существенных различий в освоении материала не найдено», — резюмировал Кузьминов.

«Для исследования выбрали технические региональные вузы среднего уровня. Я думаю, если бы исследование проводили в ВШЭ и МИСиС, оффлайн система показала бы более высокий результат, чем онлайн, потому что здесь преподают ведущие профессора, у студентов есть возможность вживую с ними пообщаться, и это не может не сказываться на результатах. С другой стороны, если бы мы взяли совсем слабые вузы, думаю, онлайн результаты были бы выше оффлайн по той же самой причине — отсутствие нормальных преподавателей», — высказал свое отношение к исследованию ректор ВШЭ.

По его мнению, в заочном образовании онлайн-курсы должны занять ключевое место. «Лучше, чтобы студент прошел онлайн-курс с ведущим профессором в жесткой системе контроля, которая туда встроена, чем в традиционной заочной форме», — считает Кузьминов.

При этом, если какой-то вуз берет курс «вышки» для заочной программы, то свои преподаватели ему для этого, в сущности, не нужны.

«Если мы будем говорить об очном образовании, массовая форма — это не замещение всего курса, а только лекции. Соответственно, и в головном вузе, и в вузах, которые будут пользоваться его онлайн-курсом, сохраняется группа преподавателей, которые непосредственно общаются со студентами, ведут семинары, принимают экзамены. Профессор будет общаться со всей этой тучей молодых преподавателей, которые ведут семинары по его онлайн-курсу. У нас появится возможность трансплантации ведущего ученого, который сейчас только в МГУ или ИТМО, на 10-15-20 вузов по всей России. Это резко поднимет качество образования в этих университетах и откроет новые возможности для их преподавателей, которые смогут в еженедельном режиме общаться с автором курса, который они выберут», — отметил Кузьминов.

Чем еще будет заниматься профессор, записавший онлайн-курс? По опыту «вышки», он будет его развивать, обновлять данные, дополнять.

По словам заминистра высшего образования и науки Марины Боровской, возможность создавать свои курсы или внедрять в программу работы коллег сейчас есть. Так что во многом это вопрос к самому профессиональному сообществу: насколько они готовы принять онлайн-курсы друг друга. Но многие работники высшей школы боятся, что онлайн-курсы заменят их как преподавателей, оставив за ними только аттестацию. «Это вопрос занятости, нормирования, параметров трудовых контрактов. Вопрос — как устроить систему взаимодействия между преподавателями и вузами по использованию современных ресурсов. Вопрос о том, какую долю онлайн-курсов можно взять при освоении той или иной программы», — отметила Боровская. Очевидно, ответов у министерства и у профессионального сообщества пока нет. Поэтому, несмотря на то, что эта тема обсуждается много лет подряд, онлайн-обучение до сих пор буксует.

Как рассказал директор Ассоциации «Национальная платформа открытого образования» Дмитрий Юшин, платформа запустилась в 2015 году. Сейчас в ней больше 700 тысяч пользователей и 14 университетов, которые разрабатывают онлайн-курсы.

«Если говорить о внедрении чужих курсов в программу, то здесь все идет не очень гладко. Многие боятся того, как отнесется Рособрнадзор при проведении аттестации образовательных программ к тому, что они содержат чужие онлайн-курсы. Чтобы процесс пошел быстрее, нужно этот вопрос снять», — считает Юшин.

В свою очередь Ярослав Кузьминов убежден, что добровольно внедрять в образование систему онлайн-курсов мы будем очень долго.

«Сейчас идет речь об обновлении системы государственной аккредитации. Государственная аккредитация должна быть оценкой того, есть у университета собственные ресурсы для чтения оригинальных курсов, или ему имеет смысл выйти на рынок онлайн-курсов, которые читают ведущие профессора, занимающиеся исследованиями в этой области, и ограничить себя комментированием этих курсов, ведением семинаров по ним», — считает ректор ВШЭ.

Анна Семенец