Государство не хочет отвечать за ЕГЭ?

Захлестнув Рунет пеной споров, отступила первая волна ЕГЭ, оставив шлейф ошибок, вопросов, недоговоренностей. Всероссийский тест стартовал с поспешно подписанного приказа Минобрнауки, который было переполошил школьников изменениями в перечне вступительных испытаний. А завершился скандалом с массовым списыванием и грядущими исками Рособрнадзора к пользователям соцсетей.

За три дня до начала экзаменов Любовь Глебова, возглавляющая Федеральную службу по надзору в сфере образования и науки, сообщила о юбилее ЕГЭ: за десять лет, подчеркнула она, механизм экзамена удалось отработать до стабильно функционирующего. Все организаторские недочеты, о которых к тому моменту смогли напомнить ей журналисты, Глебова списала на недостаточное информирование населения на местах.

Этот тезис в дальнейшем лег в основу всех объяснений чиновников с общественностью. Корень зла, как мы, видимо, должны были для себя уяснить, - в региональных управлениях образованием. И ниже: в организаторах ППЭ, которые по невниманию и халатности пропускали в аудитории детей с запрещенными мобильными и взрослых без паспортов, в самих детях, которые, позабыв о долге настоящего гражданина жить по совести, списывали ответы, загодя купленные их не менее забывчивыми родителями.

Пойманных на школьном экзамене студентов не сегодня-завтра отчислят. Организаторов, которые им не препятствовали, уже отстранены, подвергнуты дисциплинарным взысканиям. А у участников ЕГЭ, опубликовавших в Сети снимки контрольно-измерительных материалов, аннулировали результаты.

Всего, по данным помощника главы Рособрнадзора Сергея Шатунова, за время тестирования в Интернет «просочилось» около 300 единиц полных КИМов и их фрагментов. «В основном, - отметил он, - в этом замечены участники ЕГЭ II зоны: Урал и Сибирь».

«В связи с тем, что подавляющее большинство нарушителей выкладывали части своих вариантов без номеров и штрихкодов, - уточнил Шатунов, - специалистам было достаточно сложно идентифицировать фамилии и другие данные участников». Но, разумеется, удалось: «однозначно установлены номера и шрихкоды более 200 нарушителей по разным предметами ЕГЭ».

Перечисляя прочие заслуги групп мониторинга, Шатунов рассказал о специалистах, которые «идентифицировали участников, зарегистрированных в социальных сетях, выкладывавших вопросы из своих заданий КИМ во время экзамена. Дело в том, что большинство профилей пользователей этих групп, в том числе и «ВКонтакте», были открытыми».

Так, во время ЕГЭ по математике 6 июня в «ВКонтакте» Рособрнадзору «удалось выявить 141 участника переписки из 43 регионов всех трех зон ЕГЭ. Больше всего нарушителей отмечено в Москве и Башкортостане (28 и 14 человек соответственно). Во время проведения остальных экзаменов, в том числе ЕГЭ по русскому языку, нарушителей, выходивших в Интернет, по данным мониторинга было гораздо меньше». А «с учетом того, что в период ЕГЭ было проведено около трех миллионов человеко-экзаменов», случаи обнародования КИМов, по мнению официальных экспертов, и вовсе лишены статистической значимости.

Ту же, скажем, математику в 2011 году написали не лучше, чем в 2010-м. Что, по словам руководителя предметно-экзаменационной комиссии Ивана Ященко, особенно показательно, С6 - самое сложное задание - решили не больше двух тыс. человек. На одном из многих брифингов, которыми сопровождался ЕГЭ, Ященко подчеркнул: «Статистический анализ показывает, что утверждать по распределению баллов, что у нас имеется повальное списывание, невозможно».

Чиновники от образования также не признают ничего массового. Единичные факты нарушений – да. Погрешности – с кем не бывает. Но только не значительные, ни коим образом не повлиявшие на генеральную совокупность.

Первой расшумевшихся журналистов образумила госпожа Глебова, объяснив, что «из года в год не возникают проблемы ЕГЭ», как многим могло показаться, «а все более понятной и доступной становится процедура». «Этот год дал нам богатый материал, чтобы совершенствовать процедуру ЕГЭ», - заявила глава Рособрнадзора, признавшись, что «благодарна Интернету за то, что он дает возможность обсуждать это во всем обществе». Именно из-за ЕГЭ, по ее мнению, «в последние годы развиваются открытость, прозрачность и общественный контроль».

Той же линии позже придерживался министр образования и науки РФ Андрей Фурсенко. «Они (нарушения) начали выявляться. Сам факт выявления и такого общественного внимания к этому - это вещь положительная», - сказал министр в интервью радиостанции «Эхо Москвы», тотчас пожурив россиян за инфантильность в вопросах морали. «Обман есть обман, воровство есть воровство, подлог есть подлог, - объяснил россиянам Фурсенко. - До тех пор, пока мы не укореним в обществе негативное отношение ко всем этим явлениям, они будут происходить».

«Это проблема не только и не столько школы, учителя, это проблема всех нас, - продолжил он. - Нехорошо обижать слабых, нехорошо мучить животных, нехорошо хамить старшим». Есть, напомнил министр, «моральные императивы», о которых мы, по его мнению, запамятовали и которым нас в ближайшее время надо научить. «Нужно менять подходы, менталитет людей», - уточнил министр, что, характерно, на этот раз вычеркнув себя из ряда «все мы».

За последний месяц на наш менталитет ссылались не единожды. Понятно, что на фоне таких глубоких умозаключений, все остальное - детали. То, например, что за реализацию федерального запрета на мобильные телефоны ответственными сделали субъекты РФ. То, что в одних школах ставили рамки металлоискателя, в других глушили сигнал сотовой связи, а кого-то из учеников мотивировали по старинке - агитплакатами. То, что где-то на экзаменуемых вовсе закрывали глаза. Причем закрывали в том числе и общественные наблюдатели, на которых у законодателей была вся надежда.

Всероссийское тестирование? Дети по всей стране могут поступать, куда захотят? Так поставьте тогда этих детей в равные условия. На всероссийском же уровне. А не на региональном.

По большому счету - не считая случая со студентами - все нарушения произошли из-за несоблюдения запрета на сотовые. Значит надо было заставить выпускников и организаторов его соблюдать, договориться о том, как его соблюдать, и о том, что соблюдать его надо по всей стране одинаково, а не в зависимости от финансовой обеспеченности того или иного региона. Но проще, наверное, пенять на смещенные ценностные ориентиры современных подростков. Или, как это делала Любовь Глебова, призывать «ребят» не рисковать «своими результатами, понимая, что ЕГЭ могут сдать все, кто освоил школьную программу».

Подводя итоги экзаменационной кампании 2011-го, уполномоченный по правам ребенка в Москве, педагог с серьезным стажем Евгений Бунимович предположил: «Можно, конечно, говорить об особенностях менталитета, как деликатно выражается Рособрнадзор, но я думаю, что это, прежде всего, проблема нашей системы. В большинстве цивилизованных стран независимый экзамен в той или иной форме существует обязательно. А Россия на протяжении десяти лет не может это сделать», что «показывает реально, на каком этапе находится наша власть и общество».

В большей степени, нежели знания школьников, Единый госэкзамен демонстрирует неспособность власти «выстроить прозрачную, независимую систему, которой бы доверяли граждане». «Мы заставляем врать всех, - сказал Бунимович. - На уровне эксперимента по ЕГЭ у нас было 30% двоек, а сейчас почему-то - 5%. А что у нас учителя стали лучше или дети - намного умнее? Сомневаюсь. Просто работает система тотального обмана».

«Я уж не говорю о том, что странно, что Рособрнадзор входит в министерство образования, - заметил эксперт. - Что же получается? Контролирует экзамен та организация, которая подчинена тем, кто его устраивает?»

«Здесь ситуация достаточно ясна, - добавил он. - В том смысле, что ясно, что задача борьбы с коррупцией, которую пытался выполнить ЕГЭ, не решена. Коррупционные потоки просто сместились со стадии поступления в высшее учебное заведение в школу, которая вроде бы была от них несколько в стороне».

Но самое, по словам Бунимовича, «грустное» в том, что «это касается не только ЕГЭ: это касается выборов, это касается любых систем, которые в любом государстве должны быть выстроены». Нельзя решить проблему коррупции «отдельно в образовании», подчеркнул собеседник агентства, отметив, что «при всех несовершенствах единого экзамена и его содержания, есть вещи, по которым трудно предъявлять претензии непосредственно к образовательным структурам».

«ЕГЭ, - пояснил свою позицию детский омбудсмен, - управляют чиновники во всей стране на местном уровне. Мы знаем прекрасно, что результатам выборов во многих регионах никто не доверяет. Ну так с какой же тогда стати те же самые чиновники честно проведут ЕГЭ? Зачем они это будут делать, если во время выборов их никто за это не ругает? Это единая система. Она не может быть изменена только в образовании».

По убеждению Бунимовича, положение школьников могло бы исправить введение более гибкой системы оценки знаний: «Может быть, все-таки стоит так жестко спрашивать только с тех, кто собирается поступать в вузы приличного уровня? Может быть, мы не будем спрашивать так же жестко с тех, кто после школы собирается идти в колледж или на работу?»

«Давайте дадим разные варианты экзаменов, - предложил собеседник агентства. - Школьник должен иметь право выбирать, идет он на самый жесткий уровень или не идет. Но и возможности у него будут разные при этом. Захочет поступить в вуз – пройдет тестирование. Добровольно. Не государство его будет к этому обязывать. И это уже будет совсем другая история».

«Можно сделать независимую систему, но нужно желание это сделать, - заключил Бунимович. - То же - с мобильными: ну не сложно это. Не сложно. Делается это все - и в аэропортах, и в театрах. Есть разные варианты. Кто хочет, тот делает».

Между тем, администратор опальной группы «ВКонтакте» «Самоподготовка к ЕГЭ» Вячеслав Борисов, несмотря на угрозы исков, которые к нему и его коллегам по цеху готовят в Рособрнадзоре, пообещал, что в следующем году ситуация с утечкой КИМов и решениями онлайн повторится. Только участников в группе он планирует собрать в два раза больше.

В своем послании к чиновникам и СМИ Борисов написал: «Мы понимаем, что сейчас весь спрос для государства - с нас. Мы виновники торжества. Хотя любой здравомыслящий человек прекрасно понимает, что проблема должна быть решена на государственном уровне. Кому понадобится наша группа во время ЕГЭ, когда никто не сможет выложить свои работы, получить помощь, списать? Никому! А кто может это предотвратить? Только государство. И ни группа, ни сайты тут ни при чем. Закроют одну - откроется десять новых. Закроют десять – откроется сто».

Дарья Миронова