Елена Корикова: "Самое сложное - решиться в какой-то момент остаться одной". Часть I

— Елена, красота — это страшная сила?

— Могу сказать одно, что в наше время (а может, и во все времена) красота раздражает людей. Правда, не всех. Меня она радует, и я счастлива, когда вижу красивую актрису на экране. Кстати, это первое, на что я обращаю внимание. Если актриса некрасива, я часто даже не смотрю этот фильм.

— А как вам расхожее мнение, что красивая женщина непременно глупа?

— Столько всяких нелепых высказываний по этому поводу! Наверное, их придумали умники, которые сами некрасивы. Так что это — чистая зависть. Разве Софи Лорен глупа? Одри Хепберн была глупа? Или глупы Татьяна Доронина и Анастасия Вертинская? А взять Евгению Крюкову? Да с кем из них ни пообщаешься, только еще раз убедишься — все наоборот, и они не только красивы, но и умны, и тонки, и талантливы.

— А к себе в этом смысле вам приходилось ощущать предвзятое отношение?

— Да, но лишь первые две минуты общения, максимум — пять. Я чувствую, если человек заранее настроен скептически, свысока начинает разговор. В принципе можно развернуться и уйти, но я понимаю, что все не обязаны меня любить. Зато вскоре я вижу, как у собеседника появляется улыбка, и он честно признается: “А мне сказали, что вы такая-растакая!”. Сама я не верю ничему плохому, что бы о ком-то ни говорили. Вот чего только не придумывают про Волочкову! Но на самом деле просто многих ее красота раздражает. А ведь красивые женщины еще и очень ранимы. Жаль, что часто не находится сильный мужчина, который мог бы защитить от сплетен.

— Вы разочаровались в мужчинах?

— А вы разве не любите деньги?

— Сколько ни пытались меня обвинить в алчности — в любви к деньгам, бриллиантам, шубам... — это не так, я изначально воспитана по-другому. Конечно, сейчас, когда я уже состоялась, я не пойду жить в шалаш — рай в шалаше даже с милым не получится. Если я захочу, мне ничего не стоит в два дня бросить все и жить во дворце! Но я ведь этого не делаю, а всю жизнь сама зарабатываю, содержу свою семью. Уходя от Макса, я не взяла ничего, хотя умные девушки после десяти лет совместной жизни обычно имеют немало. Писали, что у Макса квартира на Тверской. Ее не существует, а есть только моя, личная квартира, в которой сейчас живет мама. Эту квартиру мне в свое время папа подарил. А мы с сыном арендуем квартиру в новом доме неподалеку.

— В любовь вы еще верите?

— Вот сейчас, наверное, не верю. Но не зарекаюсь, что этого со мной уже никогда не произойдет.

— Вы в курсе, что вас называют “охотницей на мужчин”?

— Охотницей? У меня было всего три брака, и последний, с Максимом Осадчим, дольше всех — около десяти лет, что немало. Если имеются в виду какие-то параллельные романы, то это для меня невозможно. По зодиаку я Овен, и когда люблю одного человека, другого быть не может. Но зато если понимаю, что в душе у меня все закончилось, я не смогу продолжать с ним жить. Я женщина, я актриса, — я должна хотя бы верить в то, что на земле есть счастье!

— Но говорят, что в паре всегда один любит, а другой лишь позволяет себя любить…

— В моей жизни всегда была взаимность. Конечно, в моем сегодняшнем возрасте важнее самой любить, но, думаю, я достойна того, чтобы и меня любили тоже. (Смеется.)

— Вам нравится, если близкий мужчина дает вам возможность рядом с ним чувствовать себя маленькой девочкой?

— Но хотя бы в первое время совместной жизни с мужьями вам удавалось ощущать себя защищенной от проблем женщиной?

— Ну, когда мы жили с Димой (с Дмитрием Липскеровым — известным писателем и ресторатором. — Авт.), я действительно была маленькой девочкой с широко открытыми глазами. А рядом — взрослый мужчина, старше меня на восемь лет. Я верила всему, что он говорил. Но в какой-то момент стала сомневаться в правильности его слов и поступков, начала со многим не соглашаться — видимо, характер давал о себе знать. В общем, я долго молча слушала, а потом просто ушла. Но все равно благодарна Диме за то, что он в какой-то степени научил меня жизни, научил бороться за свое мнение, причем научил невольно, даже не подозревая об этом.

— Сейчас вы общаетесь?

— Ну, он периодически мне звонит.

— А с Максимом Осадчим ваш союз продлился целых десять лет, и все же…

— В какой-то момент мне стало обидно. Я всю жизнь искала поддержки, но ситуаций, чтобы поддержка так уж сильно понадобилась, в общем-то не было. И вдруг пошла волна публикаций, где стали трогать меня, мою семью. Писали очень обидные вещи, которых в действительности никогда не было, бесконечно приписывали мне кого-то. От мужа я ждала какого-то ощутимого участия в пресечении этого. Не просто совета: “Да не обращай внимания!” — это самое легкое, а мне хотелось другого отношения, мужского. Вот если бы я была мужчиной, то хотя бы пришла в редакцию, поговорила по-человечески. На начальном этапе это могло возыметь действие. Но он даже не попытался сделать этого ради меня.

— Причина разлада ваших отношений — в этом?

— Что ж, он совсем ни в чем не помогал вам?

— Он все время работал. Хотя в какие-то моменты он сильно меня поддерживал. Правда, словом поддержать любой может.

— Однако многие думают, что именно он сделал вас известной, сняв в клипах Пугачевой и Агутина.

— Да это вообще караул! Мне кажется, такое сочиняют люди, которым сейчас лет по двадцать и которые никогда не видели меня в кино раньше. А “Колечко золотое”, а “Му-Му”, а “Я обещала, я уйду”, а “Барышня-крестьянка”, за которую у меня много-много призов?! Мы с Максом познакомились, когда у меня за спиной было фильмов шесть с главными ролями! И если Максим был оператором на клипах, это вовсе не значит, что он меня протежировал. Мне даже обидно бывало, и я спрашивала: “Почему ты никогда меня никуда не посоветуешь?”

— Решение расстаться с мужем далось вам легко?

— Нелегко, ведь на самом деле мы очень близкие по духу люди. Но это висело в воздухе последний год нашей совместной жизни. Самое сложное — решиться в какой-то момент остаться одной...

Окончание

Мария Сперанская

// Московский Комсомолец