Про «леваков» и «левачество»: почему российская элита так любила ездить в Европу

В российском обществе, особенно среди тех, кто считает себя прогрессивной его частью, очень сильны антилевые настроения. Это понятно. Все мы родом из СССР, и любой левый политик — это обязательно коммунист, который хочет все отобрать и загнать страну в совок. С этой родовой травмой российскому обществу придется жить довольно долго.

Однако реальность заключается в том, что все больше развитых и даже развивающихся стран движутся влево — доступное образование и медицина для всех, социальная поддержка незащищенных слоев населения, сокращение рабочей недели, защита прав наемных работников и т. д.

Этот тренд явно наметился 100-150 лет назад и наблюдается во всех странах на всех континентах. Естественно, это неслучайно. Как ни парадоксально, это выгодно не только бедным, но и богатым. Начиная с промышленной революции XVII в., производительность труда стала быстро расти. Это дало ресурсы для строительства систем соцзащиты. Первые массовые пенсионные системы начали появляться чуть более 100 лет назад. Оплачиваемые отпуска, государственная бесплатная медицина и образование (как система), отмена детского труда и т. д. — это все завоевания совсем недавнего прошлого.

Просто когда производительность труда постоянно растет, то самые продуктивные члены общества могут создавать достаточно ресурсов, чтобы и обеспечить хорошую жизнь себе, и помочь тем членам общества, которым не так повезло в жизни. Почему это стало возможным — понятно. Почему эта система выгодна бедным — тоже очевидно. Но почему это также выгодно богатым и среднему классу, которые своими налогами вынуждены все это содержать?

Есть несколько экономических аргументов.

1. Человек — существо социальное. Когда он удовлетворил свой базовый уровень потребностей, то он хочет, чтобы и вокруг него было все хорошо: можно было гулять по красивому безопасному городу, жить в стабильной развитой стране, где низка вероятность социальных потрясений, беспорядков и т. д.

Именно поэтому российская элита так любила ездить в Европу. Они смогли понастроить себе дворцов за высокими заборами, закупить дорогой мебели и машин. Но роскоши прогуляться по красивому пляжному городку без охраны, заходя в случайные кафе и магазины, они в России так и не смогли себе позволить. За этим опытом приходилось ездить в Европу.

А европейскому среднему классу это удовольствие доступно постоянно. Это все достигается социальными программами: если государство поддерживает тех, кому не повезло в жизни, то у них на порядок меньше стимулов совершать преступления, чтобы себя прокормить. И от безопасности, массовой качественной медицины, доступной инфраструктуры в итоге выигрывают все.

2. Это способствует долгосрочному экономическому росту. Когда высшее образование платное, то учиться идут только дети богатых (за редким исключением). Однако среди бедных детей тоже много талантов. Если им не дать шанса, в итоге образованных талантливых детей будет меньше.

А современная экономика — это экономика знаний. Чем шире будут возможности получения качественного образования у всех слоев общества, а не только у богатых, тем больше будет возможностей для создания компаний и, соответственно, роста экономики именно в самых прогрессивных ее областях.

3. Страховка. Вы изначально не знаете, толковым вы родитесь (и, соответственно, сможете зарабатывать кучу денег) или не очень. Когда государство перераспределяет значительные ресурсы от богатых к бедным, то вы де-факто получаете социальную страховку. Даже если вам не повезло родиться успешным, государство гарантирует вам минимальный уровень жизни.

Также у любого человека всегда может случится несчастье — можно заболеть раком или еще какой-то болезнью, которая требует дорогого лечения, можно внезапно потерять работу и т. д. Государство обеспечивает вам страховку — оплатит лечение, выплатит пособие по безработице или еще как-то поможет. Посмотрите, как развитые страны помогали населению и компаниям во время пандемии. Именно поэтому она прошла без особых социальных потрясений и революций.

4. Политическая стабильность. Умеренная левая политика снимает самые острые конфликты в обществе и снижает вероятность политических беспорядков, потрясений и прихода к власти популистов.

Многие приводят пример Чавеса, который довел страну до ручки. Только забывают, что Чавес был не причиной, а следствием политики, которая проводилась в Венесуэле в течение десятилетий, когда элита и небольшой средний класс огораживались от основной массы населения за высокими заборами в закрытых поселках, строили школы, университеты и больницы для себя.

В итоге социальное напряжение росло, но оно не может расти вечно, завершаясь либо революцией и беспорядками, либо приходом к власти популистов, которые обещают все всем и сразу. У необразованной части общества (а необразованной ее сделала, в том числе, элита, закрыв им доступ к качественному образованию) нет достаточного опыта, чтобы оценить нереалистичность и губительность для экономики их обещаний. В итоге случается катастрофа, как в Венесуэле.

Недавно в других исторически правых странах — Колумбии и Чили — пришли к власти левые. Это тоже следствие огромного социального расслоения и игнорирования богатой элитой интересов бедного большинства. На улицы Сантьяго в 2019 г. пришлось даже вводить танки и армию, чтобы подавить социальные протесты. В Колумбии в прошлом году также были массовые протесты на социальной почве, которые были жестко подавлены.

Подводя итог: правые режимы, которые игнорируют интересы бедных, и особенно либертарианство, которое выступает за минимизацию роли государства, — это утопия. Даже если их где-то удастся создать, они рухнут из-за внутреннего напряжения. И богатые самые первые побегут из этих стран, так как они ценят безопасность и стабильность.

Максим Миронов, экономист