Пора прекратить госфинансирование большого спорта

Олимпийские игры ассоциируется с праздником. Зимняя Олимпиада в Пекине на праздник была похожа меньше всего. Что угодно — трагедия спортсменов, апофеоз лицемерия, унижение человеческого достоинства, карнавал бюрократии, но только не праздник. Наивные ожидания, если трибуны на самых популярных стартах стояли полупустые.

Проще всего сказать, что проблемы начались с политического бойкота Игр в «тоталитарном» Китае, организованном Западом. Девиз о том, что спорт, дескать, вне политики, превратился в пустую фразу. Спорт — это политика в концентрированном виде. Большой спорт — большая политика. Победы на Олимпийских играх стали самым быстрым способом удовлетворить национальное тщеславие, доказать преимущество одной политической системы над другой. Да, эта практика была внедрена в олимпийское движение СССР и ГДР, но ее подхватили многие страны.

Основатель олимпийского движения Пьер де Кубертен видел в Играх благородное состязание атлетов, а не государств, которые на время Игр, как в Древней Греции, должны забыть о своих распрях. Сегодня, благодаря Играм, распри возрастают неимоверно. Чуть не на каждую Олимпиаду приходится эскалация конфликта в каком-то регионе. На этот раз — Донбасс…

Барон Кубертен не обладал даром Кассандры, будущего не предвидел. К примеру, он на дух не переносил спортсменов-профессионалов, считал их марионетками, которых на пушечный выстрел нельзя подпускать к Играм. Святая простота, на олимпийском движении сколачиваются состояния, а для спортсменов это тяжелый труд, как у дальнобойщиков.

Олимпиада — порождение романтического XIX века с его верой в человека, в гуманизм, в демократию, в равенство народов, в принципы феминизма. Сегодня МОК (Международный олимпийский комитет) находится под артобстрелом заслуженной критики и кажется архаичным и нуждающимся в модернизации институтом, как НАТО, ООН, ВОЗ и ВТО.

Другая эпоха — другие принципы. Разве не лукавым фарисейством является непомерное и бесконечное расширение олимпийской программы за счет забав, которые имеют сугубо национальный интерес и неизвестны прочим народам? Зачем столько медалей в нелепом керлинге, в который играли древние кельты? Почему нет гонок на собачьих и оленьих упряжках, метания бумеранга и фрисби, а также родимого ныряния в прорубь? Поклонников у этих забав больше, чем у могула, хафпайпа, ски-кросса, слоупстайла и прочей экзотики, которую продавили чиновники МОК, чтобы слушать ласкающие слух государственные гимны. А также получать премии, которые во всех странах раздают за олимпийские медали.

Но, конечно, апофеозом ханжества и двоедушия являются игры вокруг допинга. Как учил Дейл Карнеги, для обоснования своих решений надо взывать к благородным мотивам. Забота о здоровье спортсменов и борьба за чистоту соревнований — что может быть благороднее? Мольер, родись он попозже, переписал бы свою комедию на олимпийский мотив: Тартюф — дитя рядом со святошами из МОК и ВАДА. Борьба с допингом — тайная война фармакологов, которые тасуют аптечные препараты, подвергая постоянной ревизии так, чтобы прищемить хвост кому надо. При этом множество чемпионов из близких руководству МОК и ВАДА стран сидят на сильнейших препаратах, но имеют медицинские предписания, что иначе просто не выживут. Может, тогда в санаторий пора, а не на пьедестал?

Спорт оказался в руках политиков и медиков. Колонны участников на олимпийских церемониях я бы предложил дополнить двумя группами. В черных костюмах — чиновники, в белых халатах — фармакологи. В принципе, можно ограничиться вообще двумя этими колоннами. Спортсмены все больше похожи на кукол в театре у Карабаса-Барабаса.

Апофеозом бесчеловечности стала трагедия фигуристки Камилы Валиевой, которая затмила все другие события на Олимпиаде. Все гонки и заезды отошли на второй план, чемпионка Анна Щербакова всеми забыта. Даже поражение хоккейной сборной, проигравшей финал финнам, не тронуло наши сердца.

Валиева, это было видно всем и каждому, — юная богиня танца, воплощение грации и элегантности. Она дарила ощущение чуда, как и положено богине. И вдруг, как царапина на льду, — старая и невнятная допинг-проба, которую еще надо перепроверять. Микродоза препарата, который никак не влияет на результат. Но поднялся хор откормленных на чемпионах чинодралов. Так закусивший удила гаишник выкручивает руки водителю после стакана кефира. Как говорил Владимир Ильич, формально правильно, а по сути — издевательство.

Юная богиня была принесена в жертву алчному Молоху, который прикрылся олимпийскими идеалами и бюрократической казуистикой. Закон не может считаться высшей нормой, если он противоречит природе человека. Один чудак сказал, что мир не стоит даже одной слезинки замученного ребенка. Сегодня Достоевского сочли бы прекраснодушным утопистом, потому что олимпийский мир — это потоки детских слез.

Вся эта история говорит о постыдной девальвации олимпийских ценностей. Но есть еще важный аспект — это цена победы. «Все для победы» — это хорошо или плохо? Если блеск медалей затмевает нравственные принципы, значит, мы идем не в ту сторону. Почему мы называем фигурное катание женским, если пьедестал занимают дети? Врачи объясняют фантастические прыжки особенностями пубертатного периода. Поэтому нынешних фигуристок называют «одноразовыми чемпионками». Но тогда это не имеет отношения к спорту, это чистая физиология и эксплуатация детского труда. Получается, мы жертвуем физическим и психическим здоровьем детей ради подъема национального духа. Мне кажется, это ложный принцип. Мир, который поощряет безнравственность по отношению к детям, находится в глубоком духовном кризисе.

До гладиаторских игр детей не додумались даже в Древнем Риме. Чиновники МОК при молчаливом согласии наших руководителей вели себя, как отвратительные педофилы. Катайся, девочка, прыгай тройные и четверные, дяденькам нужна реклама. И не забудь улыбаться, как же без улыбок. Может быть, получишь медальку. А потом мы тебя накажем.

Большой спорт циничен и безжалостен. Взрослые, исходя из своих идеалов, успокоят бедное дитя денежной премией, государственной наградой, люксовым авто. Мы переведем душевную драму на понятный взрослым язык материальных ценностей. Оцифруем трагедию.

Джордж Оруэлл говорил, что спорт не объединяет людей, а разъединяет. Большой спорт разъединяет целые народы и разъедает совесть. По моему убеждению, олимпийские игры перестали служить заявленной благородной цели и превратились в свою противоположность.

Конечно, адвокаты у олимпийского движения найдутся. Но, думаю, пора прекратить государственное финансирование большого спорта. Сэкономленные деньги лучше направить на детский спорт и физкультурное движение. А пока лозунг «О спорт, ты — мир!» является чемпионом по части двуличия.

Сергей Лесков