Четыре сценария силового ответа России

Если «коллективный Запад» так и не отреагирует на публично озвученное Владимиром Путиным требование дать России гарантии безопасности, в том числе, нерасширения НАТО на восток, то ответ Кремля будет «военным или военно-техническим». Об этом заявил главный «ястреб» российского МИДа, замминистра Сергей Рябков, которому традиционно поручается делать самые жесткие заявления от лица руководства страны. Это, пожалуй, самый неутешительный результат недавних переговоров Владимира Путина с Джо Байденом. Реакцией США и ЕС на это стали призывы к введению новых санкций против России, причем сделали их сразу же — решив не дожидаться, будет или нет приведена в действие военная группировка, скопившаяся, как утверждает американская разведка, на границах с Украиной.

Москва, похоже, дает понять, что хотя президенты двух стран вроде бы поговорили, как выражаются дипломаты, «конструктивно», в реальности главное российское требование было не просто не удовлетворено, но даже и вовсе не услышано. США с их европейскими союзниками, в свою очередь, шлют сигнал, что готовы к долгим переговорам, на которых у Кремля, в теории, есть шанс что-то для себя выторговать. Недаром после телефонного разговора с Джо Байденом украинский президент Владимир Зеленский внезапно заговорил о каком-то ранее не планировавшемся референдуме по Донбассу.

Но России таких обещаний, похоже, мало. Кремль продолжает поднимать ставки, настаивая, в частности, на новом саммите Путин-Байден уже в январе следующего года. Именно тогда, как утверждают источники в американской разведке, последние недели настойчиво «сливающей» свои данные в прессу, российская армия якобы планирует перейти границу с Украиной и начать масштабные военные действия.

Но теперь уже российский МИД начал пугать Запад «серьезными военными последствиями». Некоторые комментаторы тут же всполошились, принявшись утверждать, будто Рябков, мол, открытым текстом подтверждает, что Россия готовится к войне с Украиной, а может быть и с НАТО. Другие надеются, что это дипломатическая риторика, за которой ничего в реальности не стоит, а чуть позже Владимир Путин выскажется на эту тему и якобы дезавуирует заявления Рябкова.

Однако российский президент после разговора с Байденом и без того не молчит. Например, он внезапно вспомнил о зарубежной собственности СССР, которую, по его версии, должны были передать России некоторые другие постсоветские страны. Но украинцы, оказывается, не сделали этого. Достаточно одного этого заявления, чтобы понять: Владимир Путин ничего дезавуировать пока не планирует и сам, что называется «поднимает ставки» в игре с США.

В таких условиях «силовой ответ» со стороны России вполне возможен. В чем же он может состоять?

Первый вариант — переброска дополнительных армейских подразделений на территорию Белоруссии. Там и так уже есть так называемые совместные «учебные центры», включая российскую авиацию и средства ПВО.

При этом концентрация украинских войск или даже полицейских сил на границе с Белоруссией из-за угрозы обострения так называемого миграционного кризиса, организованного, по мнению ЕС, белорусскими властями — это, в теории, уже отличный повод для расширения российского военного присутствия в Белоруссии. Другой возможный повод — очередные ограничительные меры против Минска. Александр Лукашенко, которого в ЕС отказываются признавать президентом, в понедельник вновь пригрозил, что новые санкции он будет рассматривать как угрозу государству в целом и в ответ перекроет нефте- и газопроводы, идущие в Европу по белорусской территории из России. А раз есть угроза безопасности, то и «братская помощь» не помешает.

Второй вариант — объявление о том, что у России появился еще один (или несколько) принципиально новый тип оружия. Как раз на следующей неделе Владимир Путин будет проводить большую пресс-конференцию, на которой вполне будет уместно сделать такое заявление.

Третий вариант — передислокация дополнительных войск и новейших вооружений в Калининградскую область, где в прошлом уже разместили ракетные комплексы «Искандер». Естественно, объяснением будет рост угрозы со стороны НАТО в Европе. Можно также начать концентрировать войска и на границах со странами Балтии — в первую очередь, Латвией и Эстонией.

Это наиболее предсказуемое развитие событий. Скорее всего, какая-то подобная разновидность «силового» ответа и имеется в виду. А «военно-техническим» его назвали потому, что речь может пойти о постановке на боевое дежурство таких видов вооружений, использование которых сейчас ограничивается двусторонними или многосторонними международными договорами.

Наконец, последний, четвертый, вариант — это начало кибернетической войны малой интенсивности. Без атаки США напрямую, но, например, с «цифровыми ударами» по некоторым их европейским союзникам. Этот сценарий, пожалуй, стал бы самым жестким из возможных.

Чего бы при этом Кремль мог опасаться в ответ? Первый, самый очевидный пункт — консервация на неопределенно долгий срок газопровода «Северный поток-2», достроенного, несмотря на давление со стороны США. Новая глава немецкого МИД, сопредседатель партии «Зеленых» Анналена Бербок прямо заявила о том, что при нынешней напряженности у «Северного потока-2» нет шансов на запуск в эксплуатацию. Тем более их не появится, если начнется новый военный конфликт на территории Украины. Ведь одним из условий поддержки этого трубопровода с немецкой стороны было сохранение транзита через украинскую трубопроводную систему. А как можно качать газ, когда повсюду идет стрельба?

«Коллективный Запад» во всех своих ипостасях четко сигнализирует России, чтобы она первой снизила градус противостояния и перешла к дипломатическим способам урегулирования накопившихся противоречий. Это говорят и в НАТО, и, отдельно, в США, во Франции, в Германии. Наконец, того же требует «большая семерка» экономически развитых стран, куда входит Япония, к НАТО отношения не имеющая, а также Италия, которая вообще-то считается одной из наиболее дружественно расположенной к России стран Евросоюза.

Отключение от системы международных платежей SWIFT (с российским аналогом которой как раз на днях стали работать белорусские банки), полный запрет на кредитование российских компаний, санкции против российских долговых обязательств и их держателей, а также против части российских золотовалютных запасов — все это входит в перечень угроз для России, и этот список сознательно сливают в прессу европейские и американские дипломаты.

Остается лишь один вопрос: есть ли выход из этой ситуации? Выглядит все так, будто два поезда идут на полных парах по одной колее навстречу друг другу и никто не хочет нажимать на тормоза. Даже прямые переговоры на самом высшем уровне, как показала беседа Путина с Байденом, пока ничем не могут помочь из-за острого дефицита доверия.

И тут становится понятно, что единственным компромиссом может стать Украина. Для НАТО — в качестве страны, которую удалось защитить от потенциального российского давления. Для России — в качестве дипломатической победы, например, возвращения к реализации Минских соглашений. Другого варианта урегулировать кризис без прямого столкновения, иначе, как за счет интересов Киева, у России с НАТО, похоже, просто не осталось. Разумеется, если кто-то из сторон внезапно не остановится без всяких дополнительных условий, закрыв глаза на то, что со стороны это будет выглядеть как поражение.

Иван Преображенский