Что ждет мир после коронакризиса

С моей точки зрения, сейчас главным экономическим параметром становится инфляция. Когда коронакризис закончится (скорее всего к концу 2021 — началу 2022 года), начнется рост спроса, что подтолкнет уже начавшую расти инфляцию вверх. А тут начинаются совсем другие проблемы у государств, которые во время кризиса 2008–2009 годов и последовавшего коронакризиса напечатали и раздали огромное количество денег, нарастив суверенные долги.

Сейчас напечатанные деньги «паркуются» на рынках акций, в биткойне и в других рисковых инструментах. Но при росте инфляции начнется рост процентов по облигациям суверенного долга, что приведет к оттоку денег из рисковых инструментов и рынка акций на рынок облигаций.

И тут правительства многих стран мира с большим государственным долгом будет ждать крайне неприятный сюрприз в виде роста стоимости заимствований. Новые заимствования будут становиться все дороже и дороже, а на выплату растущих (и уже далеких от «околонулевых» и отрицательных процентов) будет требоваться все большая и большая доля бюджетных расходов.

Это, в свою очередь, приведет многие правительства к дилемме: дефолт или бодрый рост инфляции. И мне кажется, что большинство правительств сделают выбор в пользу роста инфляции для уменьшения номинированного в суверенной валюте долга. Это будет интересное время взаимных девальваций валют, большой волатильности на рынке акций и облигаций.

Однако в длительной перспективе закончится и оно: решив проблему суверенного долга, обесцененного инфляцией, правительства начнут бороться с инфляцией путем значительного повышения ставок центральными банками, что вызовет рост ставок по суверенным облигациям и обрушит фондовые рынки. И вот потом мир уже вернется в то состояние, которое мы видели до 2008 года — относительно низкой инфляции и небольших, но положительных ставок по облигациям.

Так уже было в конце 1970-х начале 1980-х. В последний год президентства Джимми Картера на обслуживание государственного долга тратилось 10% бюджетных доходов, а при Рейгане — 15%. При росте бюджетного дефицита и увеличении стоимости обслуживания госдолга стали более привлекательными американские облигации — в США стал направляться иностранный капитал, и курс доллара автоматически повысился.

Еще одной чертой первого срока Рональда Рейгана стало повышение процентной ставки ФРС.

«Покупательная способность доллара упала с 1977 по 1981 год на 50%, — указывает американский исследователь Джеймс Пикардс. — Несмотря на надежды, что слабый доллар вызовет экономический рост за счет увеличения экспорта, США испытали с 1973 по 1981 год три рецессии. В глазах многих мир сошел с ума. Для возрождения веры в доллар нужны были новые лидеры и новая политика. Это случилось, когда президент Джимми Картер назначил в августе 1979 года главой ФРС Пола Волкера и когда в ноябре 1980 года был избран президентом Рональд Рейган.

Волкер сразу взялся за дело, подняв процентную ставку ФРС до рекордных 20% годовых в июне 1981 года с целью борьбы с инфляцией. И такая шоковая терапия сработала: инфляция упала с 12,5% в 1980 году до 1,1% в 1986-м. В свою очередь, Рональд Рейган снизил налоги, и это стало причиной того, что с 1983 по 1985 год американский ВВП вырос на 16,6% — самый большой рост в истории за три года. Таким образом Волкер с Рейганом создали сильный доллар: иностранный капитал направился в США, привлеченный как высокой процентной ставкой, так и высокими темпами экономического роста.

Однако в условиях сильного доллара дефицит в торговле с Японией и Германией вырос, так как американцы бросились покупать немецкие автомобили и японскую электронику. Безработица также оставалась высокой. К началу 1985 года профсоюзы и промышленники стали требовать ограничить импорт и стимулировать экспорт — в частности, девальвировать доллар. Японцы и европейцы не хотели этой девальвации, однако они также не хотели, чтобы США снова ввели специальный налог на импорт, как они это сделали в 1971 году».

Дело кончилось тем, что в сентябре 1985 года министры финансов США, ФРГ, Японии, Франции и Великобритании собрались в отеле «Плаза» в Нью-Йорке и договорились искусственно снизить курс доллара, а центральные банки этих стран выделили на валютные интервенции против доллара $10 млрд. После этого с 1985 по 1988 год курс доллара упал на 40% по отношению к французскому франку, на 50% по отношению к японской иене и на 20% по отношению к западногерманской марке.

Дмитрий Милин