Бояться надо не инфляции

Один из самых устойчивых страхов у граждан в период экономического кризиса — это страх инфляции. Во-первых, сам этот страх непропорционален угрозе — инфляция далеко не такая страшная вещь сама по себе. Во-вторых, это странный страх в 2020 году — несмотря на огромные расходы, заявленные многими правительствами, у крупных экономик, США, ЕС, основной проблемой в обозримой перспективе будет ровно противоположная.

Что плохого в инфляции?

Инфляция (рост цен) — это перераспределительный налог. Она перераспределяет имущество и активы от кредиторов к заемщикам. Это как раз просто: большинство долгов зафиксированы в номинальных рублях. Значит, если цены растут, долг уменьшается — то есть кредитор теряет, заемщик приобретает. Поскольку в любой экономике кредиторы богаче заемщиков, инфляция — налог прогрессивный, то есть перераспределяющий от богатых к бедным. При этом очень неэффективный — по ходу перераспреления происходят большие потери (у бедных нет доступа к финансовым инструментам, защищенным от инфляции).

К инфляции правильно предъявлять те же претензии, что ко всем прогрессивным налогам: они создают порочные стимулы. Получается, что если кто-то особенно талантлив, много работает, удачно рискует и т. п., то ему приходится платить тем, кто работает меньше. У талантливых появляется стимул работать меньше, потому что больше отнимают, у менее талантливых — тоже меньше, потому что при прогрессивном налоге тебя будут субсидировать.

Кроме того, инфляция порождает информационную неэффективность. Когда цены растут, экономическим субъектам трудно понять, о чем говорит растущая цена — это повысился спрос на товар, или это просто следствие общей инфляции. В этой ситуации решения об инвестициях принимаются менее точно. Четкой границы нет, но, по-видимому, при инфляции в 15-20% в год эти издержки становятся серьезными.

Правда ли, что инфляция — это страшно?

Нет, неправда. Инфляция — это хроническое заболевание, от которого не умирают. Достаточно посмотреть на худший вид инфляции — гиперинфляцию (рост цен от 10 000% в год и выше).

Гиперинфляция в Германии в начале 1920-х вошла во все учебники по макро и отложилось в памяти поколений немцев до такой степени, что, говорят, им объясняется сверхконсервативная денежная политика германских властей и сейчас. Драма вокруг растущих (несколько раз в день!) цен усугубила травму поражения в Первой мировой, потерь по Версальскому миру и эпидемии «испанки». Но если анализировать этот эпизод, отвлекаясь от драмы, то ничего страшного в результате гиперинфляции не произошло — правительство остановило ее без особых потерь для экономики.

Сравнить с Великой депрессией (которая сопровождалась дефляцией!) — в Германии ее результатам стал приход к власти Гитлера, принесший неисчислимые бедствия немцам и всему миру. Это дефляция, среди прочего, привела к распаду демократических институтов и взлету популистов. Почему историческая память упорно хранит безобидную гиперинфлянцию и вытесняет кошмар германской депрессии — загадка.

Не только веймарское правительство с успехом справилось с гиперинфляцией. Российское правительство в 1922 решительно покончило с ней в рамках «новой экономической политики», в самом начале периода быстрого восстановительного роста после войны и революции.

Великой депрессии в США повезло больше. Тут хотя бы — благодаря Милтону Фридману — все теперь понимают, какую катастрофическую роль сыграли жесткая денежная политика, нежелание правительства быть «кредитором последней инстанции» и золотой стандарт. Тогда, в 1930-е, роль собственно денежной политики толком не понимали (за депрессию поняли про вред «золотого стандарта» и пассивности в защите банков). Экономика вышла из депрессии и начала расти просто от появления нового президента, Рузвельта — оказалось, что активная, пусть и непродуманная политика внушает больше оптимизма. Но то, что объяснил Фридман про Великую депрессию, — это фундамент политики ФРС при Бернанке в кризис 2008-09 и при Пауэлле в кризис-2020.

Трудно ли остановить инфляцию?

И да, и нет. Любой центробанк может остановить инфляцию мгновенно — за несколько месяцев. Сложность в том, что во многих ситуациях получается, что, останавливая инфляцию, останавливаешь и производство. (Этот механизм не совсем прост — грубо говоря, важно, каких цен в будущем ожидают экономические субъекты. Под какой процент дают и берут кредиты, какие условия прописывают в контрактах и т. п. Если ожидания высокий, а цены не выросли — происходит спад.) В новейшей истории России был эпизод — после подавления гиперинфляции в 1992 году цены росли все равно очень быстро и власти пытались инфляцию подавить. И пытались слишком сильно — по-видимому, это продлило кризис на несколько лет.

В 2010-е ЦБ справился, наконец, с инфляцией, но это было непросто. Макроэкономическая политика была консервативной все двадцать путинских лет, а в последние десять к ней еще прибавилась и стагнация. Тем не менее инфляционные ожидания и сейчас в России выше, чем в Америке и Западной Европе, и ЦБ боится, что инфляция снова вырастет.

«Заливание деньгами» — плохая метафора

Исторически многие экономические проблемы — и хронические, и острые — сопровождались высокой инфляции. И в 2008-09 годах в США раздавалось немало голосов, предсказывающих инфляцию. Как же, центробанк закачал в экономику столько денег! Залили кризис деньгами!

Что делал американский центробанк, борясь с прошлым кризисом? Сначала снизил ключевую ставку до нуля, а потом, сочтя это недостаточным, начал «количественное смягчение» — покупку разных активов за печатаемые деньги. Казалось бы, это должно вызвать инфляцию? Нет, не должно — посмотрите на два графика. На одном (на котором «порожек») изображена «денежная база» — то, что «печатает» центробанк. Увеличилась в три раза! На другом — на котором довольно прямая линия — это «деньги» в нашем обычном смысле. Количество денег в экономике росло приблизительно тем же ровным темпом, что и до, и после кризиса. Во время спада «печатаемые деньги» не превращались в обычные.

Почему это количество денег — такая ровная линия? Да потому как раз, что центробанк старался сделать ее такой! Он резко менял количество «печатаемых денег» таким образом, чтобы собственно деньги росли ровным неизменным темпом. Так что метафора «залили кризис деньгами» вообще порочная — она не только эмоциально ошибочная (допустим, кризис можно чем-то «залить» — что в этом плохого?), но и физически неправильно описывает то, что делалось в 2008-09 и делается сейчас. В экономике, по большому счету, деньги прибавлялись тем же темпом, соответствующим долгосрочным темпам производства.

Макроэкономисты это понимали тогда очень хорошо — особенно те, кто изучал опыт Японии 1990-х. А вот финансовые игроки — не очень. Были хедж-фонды, потерявшие миллиарды долларов, ставя на высокую инфляцию. Хотя ее не ожидалось.

Что происходит сейчас?

Почему-то аргумент об опасности инфляции приводится в качестве контраргумента против поддержки граждан во время кризиса.

Если речь идет о средствах ФНБ, то надо понимать, что «кубышка», по смыслу, сложена в долларах и золоте. Раздать ее — не даст никакой инфляции, потому что, в конечном счете, это не меняет количество рублей в экономике. Представьте, что каждому раздали по кусочку золота или долларами — почему бы это сказалось на рублевых ценах чего-то? Конечно, на практике помощь раздается в рублях, но это полностью эквивалентно.

Если речь идет о раздаче средств, взятых правительством в долг, то здесь есть, в принципе, потенциал для инфляции. Но нет смысла правительству (да и человеку) занимать, если у него есть сбережения. Надо сначала потратить сбережения. Я уж не говорю про «эмиссию» — когда правительство берет у центробанка напечатанные деньги не на рыночных условиях. Это да, инфляционно. Но чтобы дойти до «эмиссии», надо сначала истратить запасы (неинфляционно вовсе), взять новые займы (чем дальше, тем инфляционее), испортить институты денежной политики и только потом переходить к «эмиссии».

Страны, у которых золото-валютных резервов нет (те же США), берут, чтобы помогать гражданам, деньги в долг. Центробанк покупает долговые обязательства на рынке. Ставка процента по долгам американского правительства сейчас примерно 0%, а по некоторым даже отрицательная. Если рынок начнет ожидать инфляцию, эти ставки начнут расти. Но пока в обозримой перспективе основной угрозой является дефляция, а не инфляция. Не о том надо беспокоиться.

Константин Сонин

Прочитать оригинал поста можно здесь.