Россия на грани исцеления от нефтяной зависимости

Опубликованы составленные в Минфине таблицы, в которых расписано, скольких доходов лишится казна (в процентах от ВВП), если цена нефти обвалится до $40, до $35 и далее вниз вплоть до $10 за баррель — и продержится на таких уровнях год, три, пять, семь или даже десять лет.

Расчетные потери выглядят солидно, но глубокого смысла в них не ищите. Это ведь не сценарии, подробно описывающие, что конкретно у нас произойдет в случае чего. Просто гимнастика ума. Однако не случайно ей занялись именно сейчас. В кругах, близких к принятию решений, задумались, что будет, если нефть перестанет выполнять привычную свою работу — кормить режим и отчасти страну.

На этот случай составляют и более серьезные документы, чем минфиновские таблицы. Самый среди них занимательный — только что обновленный Центробанком комплект сценариев на 2020-й и два последующих года. Сценариев там, как и положено, три: хороший, средний и плохой. Но чувствуется, что центробанковским аналитикам из них особенно интересен именно плохой — так называемый рисковый. В который заложена гипотеза, что в начале 2020 года, т. е. месяца этак через три, грянет всемирный экономический кризис, все полетит кувырком, нефть рухнет и дальше уж придется с этим жить — ЦБ пытается описать, как именно.

Понятно, что это только предположение. Художественный образ. Но ведь глобальному кризису в самом деле пора стрястись, давно что-то его не было. И конечно, его вероятность увеличивают американо-китайские, а теперь и американо-европейские торговые войны, перспектива хаотического «Брексита» и прочие встряски. На рынках сейчас явно тревожно, а мировая финансово-экономическая общественность в беспокойстве.

Такова обстановка, в которую российский ЦБ вписывает свой «рисковый» сценарий.

Авторы заложили в него, что в самые острые моменты 2020-го баррель нефти Urals будет стоить $20, а в среднем за предстоящее трехлетие (2020-й — 2022-й) нефтяная цена составит $30. Дальше ЦБ не заглядывает, но уверяет, что народ и экономика выстоят, хотя и несколько пострадают, и что падение производства и уровня жизни будет довольно коротким — рост того и другого возобновится уже в 2021-м.

Ни одного слова об излечении России от нефтезависимости в центробанковском документе нет. Давайте придем к этому выводу сами.

Сравним изображенную Центробанком трехлетку с теми, которые мы уже пережили в XXI веке.

На заре нефтедолларовой эпохи, в 2001-м — 2003-м, когда болезнь нефтезависимости только-только намечалась, средняя цена барреля Urals составила $24, т. е., с учетом последующей инфляции доллара, была ощутимо выше, чем те $30, которые заложены в рисковый сценарий на предстоящие три года.

Самыми жирными были 2011-й — 2013-й ($109).

А самыми в нынешнем веке тощими — 2015-й — 2017-й ($49). За двойное удешевление нефти заплатило тогда непривилегированное народное большинство: реальные доходы податных сословий снизились по казенному счету на одну десятую, а по неказенному, но более правдоподобному, — на одну пятую. Сословия же, наделенные привилегиями, от омоновца и выше, не пострадали. А государевы магнаты в критические месяцы конца 2014-го — начала 2015-го выбили себе $70 млрд из валютных резервов на отдачу внешних долгов и прочие неотложные надобности.

Потом произошли не менее поучительные вещи. В 2018-м баррель Urals подорожал до $70, да и в 2019-м, по прикидкам, снизится несильно — где-то до $63. Однако простонародью от этого ничего не перепало: доходы стагнируют и даже слегка снижаются. Все добавочные прибытки без заминки поглотила система, да еще и одарила подданных пенсионной реформой — в знак намерения экономить на них и впредь.

А теперь, держа в уме эти детали, о которых ЦБ нам напоминать, понятное дело, не станет, оценим его рисковый сценарий.

Итак, следуя изложенному там, нефть в 2020-м стоит дешевле, чем сегодня, как минимум раза в два. То есть ее реальная цена ниже, чем когда-либо в XXI веке. Инфляция увеличивается до 8%. Действующая система поддержания курса рубля, откалиброванная на нефтяную цену от $40 и выше, перестает работать, и происходит девальвация. Прикидками насчет того, насколько большой она будет, ЦБ не делится, чтобы не смущать незрелые умы.

По сценарию, импорт товаров в 2020-м сокращается по сравнению с 2019-м почти на треть — с ожидаемых в нынешнем году $249 млрд до $177 млрд. С учетом инфляции, это возврат на 14 лет назад — к уровню 2006 года, когда импорт в тогдашних ценах составлял $138 млрд.

Международные резервы уменьшаются в 2020-м всего на $35 млрд (на 7%). То есть ЦБ рассчитывает отделаться вдвое дешевле, чем в предыдущий кризис. Не очень верится, однако допустим.

Вполне умеренным видится авторам сценария и спад экономики — где-то на пару процентов в 2020-м. А в 2021-м уже предполагается рост, пусть пока и скромный.

Не так уж сильно (по сценарию) пострадают и граждане — реальные расходы домохозяйств на конечное потребление съедут вниз тоже всего на 2%. Тут, правда, замаскирована маленькая хитрость. В трудные времена потребление снижается медленнее, чем реальные доходы, поскольку люди пускают в ход отложенные деньги, влезают в долги и т. п. Скажем, в 2018-м роста располагаемых доходов не было, а вот расходы домохозяйств на конечное потребление выросли по официальному счету на 2,3%. С этой поправкой реальные располагаемые доходы населения в 2020-м должны упасть не меньше, чем на 4%. Но и этот спад выглядит неправдоподобно скромным на фоне обещанного инфляционного всплеска, девальвации рубля и прописанного в сценарии резкого уменьшения ввоза импортных товаров.

Картина кризиса определенно приукрашена. Но не будем ругать Центробанк. У него ведь тоже начальство есть. Наоборот, поблагодарим за правдоподобный в целом вывод. Несколько лет назад нефть подешевела вдвое — и страна выдержала, причем система не рассыпалась. Когда и если цены на топливо упадут еще вдвое, вполне можно ожидать, что режим снова сумеет переложить на граждан издержки и продолжит руководить страной, излечившейся от нефтезависимости.

Это исцеление не будет возвратом в первые годы века, с их надеждами на быстрое развитие, а со временем и на свободу. Несколько триллионов нефтедолларов, приобретенных за неполных два десятилетия бума, система наполовину инвестировала в себя, а наполовину — в улучшение стандартов жизни народа. Эту вторую часть прежних трат режим сейчас по частям отбирает. А на первую он самым радикальным образом себя укрепил. И нацелен на то, чтобы предельно затруднить любое движение вперед.

Может, не прямо сейчас, но достаточно скоро российская нефтезависимость если и не вовсе пройдет, то резко ослабеет. А вот с извращениями, которые она оставит в наследство, стране еще разбираться и разбираться.

Сергей Шелин