Три парадокса и одна война

Вот первая новость в топе «Яндекса»: «Пентагон предъявил „доказательства“ атаки Ирана на танкеры». Политически грамотный робот, который отбирает заголовки, дает нам понять, что доказательства те еще, и верить им не стоит.

Следует ли из этого, что Путин собирается защитить от американцев рахбара Хаменеи и его режим? Да, собирается. Но только на словах. Силами «Яндекса», МИДа и прочих мирных учреждений. Безо всяких поставок оружия и, тем более, отправки военных. История с Башаром Асадом не повторится. В том числе и потому, что Иран ни капли не приспособлен к тому, чтобы глядеть на кого-то снизу вверх. «Тегеран показал кулак Вашингтону и фигу Москве» — так назван оперативный и вполне антиамериканский материал в образцово охранительном издании. И назван не зря.

По всем признакам ни Москва, ни Пекин, при нарастающих своих контрах с Америкой, не заступятся за иранцев, если дело сейчас дойдет до войны. И в этом первый парадокс ситуации.

Другой ее парадокс — в том, что нефтецены уже второй раз выдерживают анонимную атаку на танкеры с аравийской нефтью и нефтепродуктами. До сих пор каждое обострение на Большом Ближнем Востоке отзывалось всплеском дороговизны. А сейчас прямые удары по нефтепоставкам если и раскачивают цены, то буквально на час-другой, после чего видим те же $60 с хвостиком. Совершенно непривычно.

Несомненно, одна из целей этих атак — и в мае, и сейчас — надавить на нервную часть приобретателей нефти, от западноевропейцев до восточноазиатов. Чтобы испугались роста цен и возвысили голос в защиту примирения и уступок Ирану. Нынешняя ударная акция как раз совпала с переговорами Хаменеи и японского премьера Абэ, который прилетел мирить и наводить мосты. И, судя по всему, не преуспел.

Но не преуспели и устроители нападений на танкеры. Мировой энергорынок ответил им хладнокровным молчанием. И как после этого быть? Признать неудачу и угомониться? Совсем не обязательно. Если это и в самом деле Корпус стражей исламской революции, то инстинкт вполне может подсказать ему, что надо не прекратить удары, а усилить их.

Но действительно ли это КСИР, как говорят американцы, показывая не совсем разборчивые видеозаписи? Разумеется, официальный Иран все отрицает. Их там не было. Но это, сами понимаете, по сегодняшним понятиям не довод.

Соединенные Штаты? Даже если допустить, что они столь коварны, еще одна ближневосточная кампания им как раз и не нужна. Об этом дальше.

Израильтяне? Саудиты? Как-то уж слишком замысловато. Учинять провокации, чтобы втянуть Америку в войну, без которой она явно хочет обойтись, выйдет себе дороже.

Нет, самый простой и очевидный вариант — как раз и самый вероятный. Спецоперации — это именно то, чем КСИР всегда занимался. Понимают ли там, что большая война, да еще в изоляции, станет для их режима самоубийством? А вот поди разбери, что там понимают, а что нет. Может быть, исходят из того, что на генеральное сражение Вашингтон не решится. В крайнем случае маленько пошумит, побомбит и успокоится.

Напрасная ли это надежда? Думаю, не совсем. Есть ведь еще и третий парадокс.

Трампова администрация дерзнула сделать то, что ее предшественницам казалось неприемлемо опасным — превратила торговые войны и бойкоты в инструменты текущей политики. Но при этом, опять же в отличие от многих своих предшественниц, ни разу еще не начинала войн обычного типа. Никто не знает, каков Трамп в качестве верховного главнокомандующего, и нет признаков, что он рвется выступить в этой роли.

А сами по себе бойкоты и таможенные репрессии далеко не всегда ведут к победе Америки. С Канадой, а сейчас и с Мексикой, все получилось, как было задумано. Они капитулировали. Но эти державы слишком зависимы от великого соседа.

Что в итоге получится с Китаем, непонятно. И уж тем более с Ираном, вожди которого мыслят парадоксально и на вновь возникшие внешние неудобства отвечают асимметрично.

Именно блестящий успех американского бойкота (только за май, по оценке Международного энергетического агентства, нефтеэкспорт этой страны упал на 40%) подвел иранский режим к мысли, что силовой шантаж в форме ограниченных акций против саудитов и ОАЭ теперь не самая худшая политика.

К тому, чтобы обоюдные боевые операции остались ограниченными, явно стремится и американское руководство, для большей части которого перспектива полноформатной битвы с Ираном оказалась полным сюрпризом.

Но ведь и вся сегодняшняя ситуация в этих краях — сплошной сюрприз и клубок парадоксов. События ускоряют ход, контроль над ними слабеет, вероятность большой войны растет.

Сергей Шелин