От Босфора до Керченского пролива

Какая все-таки девальвация — раньше мечтали о Босфоре и Дарданеллах, а теперь сражаемся за Керченский пролив. И при этом трудно сказать, выиграла ли Россия битву под мостом у трех украинских пирог, которые пытались скрытно пройти в Азовское море. Кто в выигрыше — вопрос. Кажется, со стороны Киева это гамбит с хитрой жертвой.

Кремль не устает повторять, что вторжение в наши территориальные воды военных кораблей Украины — это провокация, которая имела целью сорвать встречу в Буэнос-Айресе президентов Путина и Трампа и еще более сплотить Запад в его противоборстве с агрессивной Россией. Не пора ли посчитать, кто вышел в дамки?

Очевидно, провокация удалась. В Буэнос-Айресе президенты шарахались друг от друга, хотя оба неоднократно утверждали, что общих и неотложных тем немало. К слову, больше всего от сорвавшейся встречи потеряла Европа. Если на Договоре 1987 года о ракетах средней и меньшей дальности (РСМД) по инициативе США будет поставлен крест, Старый свет, как в 1970—1980-е годы, окажется под прицелом ядерных боеголовок. Запрещенный класс ракет имеет дальность от 500 до 5 тысяч километров, и его реанимация угрожает никак не Америке, а прежде всего Европе. От Москвы до Парижа три тысячи, а до Берлина — две тысячи километров. Свинью, с большой вероятностью, своим покровителям подложил Киев.

Но бог с ней, с Европой. Главное — Россия, хотя делает хорошую мину, в проигрыше. Успокаиваем себя: дескать, с Трампом говорить, что время терять. Ни на что в американской политике он не влияет, ни до каких решений его не допускают, оставив на растерзание лишь Twitter. Пусть так, но сегодня Америка для Старого Света — как княгиня Марья Алексеевна для старика Фамусова. За спиной судачат и посмеиваются, перетирают кости, а в глаза заискивают. Как скажет Марья Алексеевна Трамп, так и будет. Поэтому встреча с Трампом для Путина — билет в высший свет и возвращение в мировое правительство, а пока он пария, пусть своевольный, гордый и способный на дерзости.

Как ни грустно, Порошенко со своей немудреной провокацией добился своего. И ему безразлично, что две дюжины моряков томятся в русском узилище. Название-то какое говорящее — Матросская Тишина. Еще лучше, если бы их убили в Керченском проливе, Волну еще выше удалось бы поднять, на Россию пошел бы Девятый вал. Если бы Порошенко думал о судьбах моряков, не послал бы их с обреченной миссией, фактически на жертвоприношение.

Но как реагировать России? Собираемся покарать экипажи по всей строгости нашего самого гуманного закона. В войске Чингиз-хана существовало правило: если противник после боя доволен, ты вел бой неправильно. А ведь Россия — наследница Золотой Орды. Поэтому и Крым наш. А для Киева, если уж моряки выплыли на сушу, лучший сценарий — суровый приговор. Только зачем это надо России? Прямо скажем, кочегары и мотористы с коком в придачу ничего не знали о секретном предписании. Неужели все злодеи? Это же не пираты или контрабандисты…

Сильный проявляет великодушие. Мудрый — смотрит вперед. Но мы вечно играем мышцами, когда стоило бы напрячь извилины. Мы хотим, чтобы своей трагической судьбой катер «Никополь» уподобился броненосцу «Потемкин»? Нам пошла на пользу истерия вокруг Надежды Савченко? Нам надо, чтобы о моряках с трех несчастных баркасов говорили, как о новых мучениках, вроде народа рохинджа? Политика — это шахматная партия, а не единоборство с удушающими приемами.

И вот я думаю, что с точки зрения стратегической выгоды для России было бы полезно отпустить рядовых моряков домой. Можно судить капитана. А моряков — с царскими подарками в родную гавань. Пусть возвращаются в Одессу и водят шаланды полные кефали! Все равно ведь отпустим, так лучше скорее.

И еще — о формальном прегрешении украинских экипажей. Им вменяется в вину нарушение государственной границы. Но что такое граница? Это государственный символ. Наравне с флагом, гимном, гербом, столицей, штандартом президента, паспортом, присягой, почетными званиями и наградами. К государственным символам в разных странах относятся по-разному, но в России власть декларируют особенно трепетное отношение к символике. Ни в одной стране мира граница не охраняется так рьяно. Достаточно вспомнить бесконечные саги о пограничнике Никите Карацупе с верной собакой, которую ехидный Веничка называл не Индусом, а Индирой Ганди. Закрадывается впрочем, подозрение, что мы границу держали на замке не столько от внешних проникновений, сколько от бегства собственных граждан.

Но сегодня наказание за посягательство на государственную символику выглядит, по меньшей мере, лицемерно. Чуть не каждый день общественность взрывается по поводу того, что очередной представитель российской элиты, а часто даже видные пропагандисты, имеют двойное гражданство, обзаводятся недвижимостью в странах, с которыми враждуют, массово переправляют родимых чад на воспитание к недругам. Получая второй паспорт, они ведь клятву дают. Кому тогда служат? На Кремль уже искоса, так получается, глядят? Канули в лету времена, когда Маяковский доставал из широких штанин краснокожую паспортину и предлагал иностранцу завидовать ему. Сейчас красная паспортина — это стыдно, если у тебя нет двойного гражданства, ты законченный лох и лежишь на социальном дне, словно камбала.

Если судить украинских моряков за попрание российской государственной символики, то вместе с ними на скамье подсудимых должны сидеть те чиновники и пропагандисты, которые, получая второе гражданство, стали фактическими клятвопреступниками. Можно развести руками: происходит девальвация государственных символов. Но тогда получается, что мы применяем закон только к врагам. А друзья — по-прежнему вне закона. Но мы же неустанно уличаем другие страны в двойной морали, потому что сами не такие…

И, конечно, мелкая история с вторжением в территориальные воды России отвлекает Россию от решения по-настоящему важных задач. Нашей жизни угрожает не внешний враг, а домашние проблемы, в том числе внутренние раздоры. Два полюса — могущественная, безответственная и двухпаспортная элита против с трудом выживающего народонаселения. Давно, еще до того, как люди стали делить Керченский пролив, один пророк сказал «Всякое царство, разделившееся само в себе, опустеет». И тогда не до границ уже станет…

Сергей Лесков