Диалог с признаками потепления

В Германии завершился форум «Петербургский диалог». Главной встречи, о которой ходили слухи накануне, правда, не произошло. Федеральный канцлер Ангела Меркель и Владимир Путин не приехали. Формально — не сошлись графиками. Реально, судя по всему, было решено, что это будет слишком громкий сигнал в тот момент, когда идет осторожное взаимное прощупывание на предмет достижимых уступок. Могло сыграть роль и здоровье Ангелы Меркель, потому что любая встреча с Владимиром Путиным, с которым у них нет большой личной симпатии, это очевидное психологическое испытание.

Кстати, в тот же день, когда в Бонне завершалась работа форума, глава немецкого правительства, отвечая в Берлине на вопросы журналистов, выразила озабоченность возможной помощью со стороны Кремля европейским праворадикальным партиям, тем самым создав дополнительный негативный фон.

С другой стороны, открывали форум министры иностранных дел двух государств — Хайко Маас и Сергей Лавров, и выступления их не были столь уж жесткими. Напротив, в целом по итогам мероприятия у многих участников сложилось ощущение, что речь идет об осторожном поиске компромисса, по крайней мере, с немецкой стороны. Кстати, немецкий оргкомитет «Петербургского диалога» предложил обсудить возможность отмены шенгенских виз для россиян младше 25 лет. Но российская сторона эту тему вообще практически проигнорировала. От нее, правда, это и не зависит. По словам главы МИД ФРГ Хайко Мааса проблема в партнерах по Шенгенскому соглашению внутри ЕС. Пока на такую меру не хотят соглашаться Польша и Чехия.

В рабочих группах, а их сейчас в рамках «Петербургского диалога» десять, включая, например, такие, как «Медицина» или «Мастерская будущего», обсуждали, разумеется, очень разные темы и в разной же тональности. Впрочем, правозащитных тем, традиционно болезненных для России, что характерно, не было.

В то же время на таких центральных для нынешнего форума площадках как «Политика» и «Экономика», российские представители предпочитали говорить про международные договоренности об ограничении вооружений, а также о сотрудничестве Москвы и Китая, с которым европейцам, по их словам, придется смириться. И, конечно, о принципиально важном для России газопроводе «Северный поток-2».

В итоге, диалог сам постепенно смещался к темам, по которым договориться более реально. В первую очередь, это разнообразные соглашения о контроле над вооружениями, которые заключались еще между СССР и США, а сейчас, в результате противостояния Москвы и Вашингтона, массово прекращают свое действие. И немцы прекрасно осознают, что потенциальные проблемы с безопасностью это создает, в первую очередь, для Европы. При этом инструментов, кроме дипломатических, для того, чтобы воздействовать на Москву и Вашингтон, у европейцев практически нет.

Сходная ситуация с Сирией. Хотя в ЕС есть люди, которые верят, что Россия сознательно обостряла сирийский конфликт, чтобы спровоцировать миграционный кризис, тем не менее, присутствует и понимание того, что теперь без участия Москвы стабилизировать этот регион уже не получится. Это было отчетливо видно, например, по выступлению Хайко Мааса на открытии «Петербургского диалога». Упомянув противоречия по Украине, он быстро свернул эту тему, перейдя, в том числе, к Сирии, где, по его словам, конечно, «режим Асада» не должен сохраниться, однако участие Москвы явно необходимо.

Что же касается санкций, то их европейцы отменять пока не готовы. Максимум — прикрывать на них глаза, выстраивая сотрудничество в обход. Как говорят даже весьма жесткие немецкие критики российской политики — это не должна быть дискриминация, но этическое давление. Что, кстати, отлично согласуется с политикой в отношении России, которую хотела бы проводить новая глава Еврокомиссии, бывшая уже министр обороны Германии Урсула фон дер Ляйен, которая выступает за диалог с Кремлем «с позиции силы».

Проблема, однако, в том, что в Москве не считают, что у Европы, формально единой, но разобщенной по многим вопросам, эта сила вообще есть. Кстати, не хватает европейцам и единства в проведении жесткой внешней политики, что позволяет Кремлю играть на противоречиях внутри Евросоюза. Поэтому при любом компромиссе (или даже просто намеке на него) со стороны европейцев, в том числе немцев, создается ощущение, что в Москве это воспринимают как свою победу. И вместо компромисса начинают добиваться новых уступок, на настоящий момент явно невозможных, например, частичной отмены санкций. Так что дальше легкого потепления процесс пока явно не зайдет.

Иван Преображенский, Бонн