Каспий поделят не поровну, а «по справедливости»?

Информация главы МИД РФ Сергея Лаврова, в соответствии с которой государства Каспия наконец-то сумели договориться о статусе моря, и проект соответствующей конвенции «фактически готов», позволяет надеяться, что спор длиною в двадцать с лишним лет близок к завершению — яблоко раздора съедено почти до конца. Разве что последний его кусочек оставлен на «десерт» главам каспийских государств, которые соберутся на будущий год в Астане и утвердят конвенцию, уже окрещенную «конституцией Каспия». Детали пока не разглашаются, однако уже известно, что каспийские государства согласовали самый важный вопрос — море будет поделено по секторальному принципу, причем «навсегда».

Напомним, Каспийское море является крупнейшим в мире замкнутым водоемом. Это самое большое бессточное озеро, но в силу очень больших размеров — площадь порядка 371 тысячи квадратных километров — классифицируется как море. В нем сосредоточена основная часть мировых запасов осетровых и других ценных видов рыб. Но главное, его прогнозные углеводородные ресурсы — нефть и газ — оцениваются в 18-20 миллиардов тонн условного топлива, то есть по запасам оно занимает второе место после Персидского залива. Согласно иранским источникам, здесь порядка 50 миллиардов баррелей нефти и около 260 триллионов кубических футов природного газа. Неудивительно, что на каспийский регион нацелено множество глаз и самых разнообразных, зачастую воинственных интересов.

В советское время около 83 процентов Каспийского моря принадлежало СССР, остальное — Ирану. С распадом «империи» у Каспия вместо двух появились пять хозяев — Россия, Иран, Азербайджан, Казахстан и Туркмения, и каждый претендует на свою долю. В вопросе, какой она должна быть, стороны торговались более 20 лет, провели 49 раундов переговоров, но «воз» с места не двигался, в основном, из-за Ирана, который настаивал на создании пяти равных секторов, то есть претендовал на 20 процентов моря. Туркменистан придерживался аналогичной политики.

Но, вероятно, интересы безопасности и возможность бесконфликтного пользования морем восторжествовали, и все пять государств Каспия сошлись на его делении по секторальному принципу. Более того, министр иностранных дел Ирана Мохаммад-Джавад Зариф подтвердил, что в перечне вопросов, согласованных прикаспийскими странами, — недопущение нахождения иностранных военных сил на Каспии. То есть, если конвенция будет утверждена, так называемых «внерегиональных игроков» на море не будет, чего добивались Россия и Иран. Флот первой, как известно, здесь доминирует, и он, на примере Сирии, уже продемонстрировал свои возможности. Причин подозревать Россию в том, что она может вступить в вооруженный конфликт с каспийскими соседями, пока нет, но они вряд ли рискнут реализовать на море проекты, ущемляющие интересы Москвы или угрожающие безопасности Каспия. А безопасность для него — вопрос первостепенной важности, поскольку регион находится вблизи горячих точек.

Словом, достижение консенсуса по конвенции можно считать большим прорывом, хотя документ еще не утвержден. Но наличие согласованного проекта «конституции» создает предпосылки к легитимации деятельности на Каспии, геополитический и геоэкономический интерес к которому стремительно возрастает. И не только в контексте углеводородного богатства, транспортно-логистических возможностей, но и с точки зрения столкновения интересов ведущих мировых держав.

Если концепция будет принята, транснациональным компаниям придется играть на Каспии по ее правилам. Одних это огорчит, но другие получат возможность работы с гарантированной защитой инвестиций, что привлечет в регион не только нефтегазовые корпорации, но и логистические компании. Тем более с учетом функционирования новой железной дороги Баку-Тбилиси-Карс с выходом на Европу и возможностей портов государств каспийского бассейна. Так что море это вполне может стать «морем сотрудничества», а не раздора.

Однако вряд ли кто с уверенностью полностью исключит возможность конфликтов между государствами Каспия. Предметом спора для начала вполне может стать строительство Транскаспийского трубопровода по дну моря — Туркмения давно вынашивает идею экспорта своего природного газа в Европу через Азербайджан, Грузию и Турцию, и речь идет о поставках 40 миллиардов кубометров топлива в год. Ашхабад основательно подготовился к строительству подводного трубопровода — уже обустроил на своей территории соответствующую наземную инфраструктуру. Но против выступают Россия и Иран — якобы из соображений экологической безопасности. И хотя после вступления конвенции в силу РФ лишится права голоса, Туркмении в этом вопросе придется считаться с Ираном и Азербайджаном. Скорее, от ИРИ она получит отказ, а планы Азербайджана прогнозировать сложно. С одной стороны, Туркмения может стать для него серьезным конкурентом в поставках газа в Европу, с другой — ему может не хватить собственного газа для заполнения Южно-Кавказского трубопровода, по которому планируется экспортировать 16 миллиардов кубометров топлива в Турцию транзитом через Грузию. 6 млрд предназначены для турецких нужд и 10 — для Европы. Кроме того, открытой еще остается проблема спорных месторождений, и от ее решения во многом зависят перспективы азербайджано-туркменских и ирано-азербайджанских отношений.

Тем не менее, договоренность по каспийской конвенции выгодна всем ее участникам. Россия и Иран удовлетворят свои геополитические интересы, а остальные три «игрока» — экономические амбиции.

Заметим, что в прошлом месяце премьер-министр РФ Дмитрий Медведев, в аккурат к достижению предварительных договоренностей, уже подписал распоряжение об утверждении стратегии развития российских морских портов в Каспийском бассейне, а также железнодорожных и автомобильных подходов к ним до 2030 года. То есть и Россией движет не только геополитический интерес, но и транспортно-логистический, с попыткой оттягивания грузов у конкурентов и привлечения их к российско-иранскому коридору Север — Юг. Впрочем, это тоже политика.

Азербайджану принятие конвенции сулит полноценную трансформацию в транспортный хаб каспийского региона — имея в виду, как минимум, наличие экспортных газо- и нефтепроводов, возможностей порта Баку и новой железной дороги до Турции. У него, напомним, уже существует договор о разделении морского дна с Россией и Казахстаном. Теперь на очереди Иран и Туркмения.

Полезна конвенция и для Казахстана, открывающая для него новые транспортные и транзитные возможности. Собственно, то же можно сказать и о других его соседях по морю.

В общем, благополучный исход с «конституцией» Каспия зависит сейчас от глав государств — «хозяев» моря. Если каспийская канитель начнется заново, это надолго притормозит развитие региона, а, главное, решение вопросов его безопасности.

Ирина Джорбенадзе