О чем не договорили Путин и Атамбаев

Встреча в Сочи Владимира Путина и президента Киргизии Алмазбека Атамбаева, неожиданно анонсированная на 14 сентября, еще до ее начала оставляла «послевкусие» вопросов, главный из которых — зачем она понадобилась уходящему после предстоящих через месяц выборов киргизскому лидеру, если президент России с ним уже «официально попрощался» этим летом?

Повестку визита Атамбаева в контексте предстоящих президентских выборов в Киргизии большинство наблюдателей связывает со стремлением убедить российского руководителя в преемственности курса на «углубление сотрудничества двух стран», который продолжит продвигаемый действующим киргизским лидером на роль своего преемника экс-премьер Сооронбай Жээнбеков. Однако экстренный характер визита с такими гарантиями рифмуется слабо. Повестка такого уровня формируется глубоко загодя и является результатом двустороннего комплексного взаимодействия. А лихорадочные не согласованные со стратегическим партнером внутриполитические импровизации в таком вопросе — аргумент, не достойный серьезного внимания. Они, напротив, свидетельствуют о крайней неуверенности самого инициатора внеплановых переговоров в чистом результате управляемого волеизъявления киргизских избирателей в пользу наследника действующей власти. А также — не исключено — в подконтрольности кандидата после занятия высшей должности. Или, как вариант, — в способности Жээнбекова обещанный курс обеспечить.

В любом случае предложенный тематический формат не позволил бы Атамбаеву, даже используя свою порой выходящую за рамки дипломатических приличий навязчивость, убедить Путина повторить «прощальную» встречу три месяца спустя. Также маловероятно, что завершающему карьеру президенту Киргизии удалось бы договориться с Путиным об этом «странном» визите, если бы «гарантии» потребовались самому Атамбаеву, его родственникам и активам в случае возможного срыва запланированного сценария. Оба его предшественника были свергнуты в результате государственных переворотов и скрываются от киргизского правосудия: Аскар Акаев — в Москве, а виновник акаевского краха и товарищ по несчастью — Курманбек Бакиев — в Минске..

Атамбаев сам пришел к власти на волне цветной революции, и ему, политическому продукту этой революции, хорошо известен источник и возможности ее технологий. Учитывая, что комплекс острейших социально-экономических и политических проблем в результате его «стабилизационной» политики оказался просто заморожен, от последствий привычного для постсоветской Киргизии неконституционного сценария Атамбаев плохо застрахован даже после своего ухода с поста президента. Скорее наоборот, достигнутое за годы его правления равновесие за счет крайне специфических, но понятных правил игры для политики и бизнеса при смене власти подвергнется серьезному испытанию. И в потенциале он — наиболее вероятная мишень для списания новой властью всех грехов на предшественника. Вряд ли Путина привлекает перспектива сделать Атамбаева московским «соседом» первого президента независимой Киргизии и превратить Россию в глазах мирового сообщества в санаторий для деятелей постсоветской независимости.

Возможно, ключ к пониманию смысла «странной» сочинской встречи следует искать вне пределов сугубо киргизской предвыборной проблематики. Правило трех совпадений, скрывающее закономерность, проявилось в контексте текущих резонансных событий глобального политического обострения. Спешный визит Атамбаева в Сочи органично вписывается по времени в событийную линейку гораздо большего масштаба. Монтаж первой арки моста через Керченский пролив фактически окончательно хоронит иллюзии украинской власти и Запада на отторжение Крыма путем его блокады и санкционной политики против России. Масла в огонь подливает российская инициатива по введению контингента ООН в зону конфликта на Юго-Востоке Украины по линии разграничения сторон, что, по сути, ситуационно фиксирует отделение ЛНР/ДНР от Украины.

Предельно обостряются российско-американские отношения на фоне все более ощутимой перспективы победы правительственных сил Сирии при поддержке России в борьбе с террористами, прямо и косвенно поддерживаемыми США в союзе с нефтяными монархиями Персидского залива.

Как же удалось уходящему президенту слабо субъектной в международном отношении Киргизии в этой ситуации вписаться в систему этих политических приоритетов российского руководства?

Киргизия географически расположена в срединной точке линии взаимоотношений России и Китая. И эта точка не может не рассматриваться США, как в перспективе болевая для союза их главных стратегических соперников. И в этой связи внеплановое появление Атамбаева в Сочи выглядит далеко не случайным. На праздничных мероприятиях 9 Мая киргизское первое лицо «неожиданно» стало просвещать общественность в вопросах языкознания и истории. Атамбаев заявил, что названия Байкал и Енисей — киргизского происхождения, а сама Сибирь является исконно киргизской территорией. Да и сама Россия — прародина киргизов. И далее: Кутузов, Карамзин, Аксаков, Тургенев, Есенин имеют киргизское происхождение.

Не исключено, что такое политическое напутствие в стиле майданной националистической риторики — еще и сигнал, посланный Атамбаевым одновременно в Вашингтон и Москву. В контексте такой мифологической риторики продвигаемый Атамбаевым преемник — Сооронбай Жээнбеков — предстает если и «бесхребетной» политической фигурой, то, по крайней мере, обладающей серьезным внешнеполитическим каркасом. Москве хорошо известно о его теснейших связях с политическими и финансовыми элитами Саудовской Аравии и других ближневосточных спонсоров международного терроризма.

Также не могло укрыться от «ока Кремля» и то, что при попустительстве верховной власти Жээнбеков пролоббировал программу возведения ваххабитских мечетей на средства ближневосточных нефтяных монархий. В итоге республика фактически превращена в резервный плацдарм для «террористического интернационала».

Сменивший на посту премьера подавшего в отставку для участия в президентских выборах Жээнбекова Сапар Исаков как еще одна опора «преемственности курса» усилил эту линию. Он продвинул создание сети турецких лицеев на основе экстремистской идеологии скрывающегося в США одиозного исламиста Фетуллаха Гюлена, а затем перевел эти медресе в систему государственного образования Киргизии. В 2009-м году Сапар Исаков протестовал против закрытия американской авиабазы Манас в Киргизии и обвинил Россию в невыполнении в полной мере своих финансовых обязательств после закрытия этой базы. По информации ресурса WikiLeaks, в депеше американского посла в Киргизии Татианы Гфеллер против фамилии Исакова стоит статус «strictly protected», что означает «особо охраняемый» (агент).

В этой связи грубейшее использование действующим президентом Киргизии административного ресурса для подавления оппозиционных кандидатов с выраженной пророссийской позицией, снятие их с выборов и соответствующая обработка электората в управляемом медиакомплексе заставляет по-иному рассматривать заявления Атамбаева о «преемственности курса». Это позволяет допустить, что для организации экстренной встречи с Путиным киргизский руководитель ради продвижения на высший пост государства фигуры Сооронбая Жээнбекова, более чем устраивающей США и саудитов, опирался на их политический ресурс.

В таком случае сценарии развития российско-киргизских отношений, политической ситуации в стране и во всем среднеазиатском регионе следует рассматривать как матрицу украинского кризиса. А также принимать во внимание стиль российского руководителя, в котором он реагирует на политический шантаж. Особенно учитывая, насколько болезненным фактором для предстоящей в самой России президентской избирательной кампании может стать дестабилизация обстановки в южном сегменте традиционной сферы российского влияния по испытанному на Украине «западному сценарию».

Если же сдержанность Путина по возвращении из Сочи Атамбаев попытается трактовать как негласную поддержку его схемы политического преемничества, то реакция российского президента на использование его втемную, подобно голливудской звезде в качестве лица торговой точки на челночном базаре, легко предсказуема. В таком случае возможная победа Жээнбекова на выборах может обернуться глубоким кризисом отношений между Киргизией и «ее бескрайними исконными территориями» к северу от государственной границы. С понятными последствиями для миллионов граждан и очередным вызовом политической системе страны.

Роман Газенко, публицист