В одночасье нам не «переключиться»

Подвижки в российско-американских отношениях требуют высоких внутриполитических издержек с обеих сторон, на которые пока не готовы идти ни Россия, ни США. Об этом в интервью «Росбалту» рассказал эксперт Центра стратегических разработок Павел Демидов.

— В среду состоялся долгожданный визит государственного секретаря США Рекса Тиллерсона в Москву. Что, на ваш взгляд, обе стороны от него ждали, и какова была его главная цель?

— Отвечая на этот вопрос, мы, конечно, в значительной степени вторгаемся в пространство спекуляций. Например, что Тиллерсон привез Москве коллективный ультиматум Запада: если Россия не «сдаст» Башара Асада, то санкции могут быть усилены.

Оптимальная, на мой взгляд, версия состоит в том, что нам так или иначе нужно поддерживать контакты. Все-таки Россия и США — это две ядерные державы, взаимодействие которых определяло большую часть ХХ века. Поэтому Тиллерсон приехал для того, чтобы за закрытыми дверями, не вызывая очередного скандала внутри США, обсудить более широкий круг вопросов и начать выстраивать некие мостики в отношениях.

Переговоры были длинные. И помимо обсуждения Сирии и судьбы Асада (мягкого ультиматума), очевидно, была попытка нащупать новые темы и некий механизм переключения отношений на более высокий уровень доверия. Но, думаю, обе стороны понимают, что процесс восстановления отношений будет очень долгим. В одночасье нам не «переключиться».

Я хочу отметить что, на мой взгляд, в сложившейся ситуации виноваты даже не российские и американские чиновники, а громкая часть общественного мнения, которая любит выставлять виноватой противоположную сторону. У нас, например, такие «эксперты», как условный Проханов, любят кричать, что если только Россия пойдет на компромисс по Сирии, то Кремль сразу падет. В США подобных прохановых тоже хватает. И это самая болезненная часть наших отношений. И на этом фоне, конечно, непосредственный контакт всегда лучше, чем его отсутствие.

— То есть здесь важен сам факт наличия диалога?

— Сейчас, без сомнения, необходимо обозначать, что мы продолжаем разговаривать. Плохо, что в публичном пространстве этот диалог тонет под многочисленными несогласиями. Сама пресс-конференция была построена не в стиле обозначения точек соприкосновения, а на противоречиях. И это не очень правильно.

— Как в принципе будет выглядеть повестка российско-американских отношений в ближайшее время? Выйдет ли она за рамки вопросов Сирии, КНДР и Украины?

— Недавно была опубликована программная статья одного из сильнейших американских экспертов по России Тома Грэма, в которой говорилось, что никакой большой повестки в отношениях России и США сейчас быть не может. Надо просто потихоньку и кропотливо выстраивать отношения по всем направлениям и трекам. Другого пути пока нет.

Но, во-первых, весь мир теперь соткан из нестандартных решений. Одно из таких решений в виде избрания президентом Дональда Трампа в ноябре всему миру подкинули американцы. События сейчас развиваются совершенно нелинейно. Поэтому нужно постоянно мониторить ситуацию на момент появления новых возможностей, в том числе и по поводу перспективы «большой сделки».

С другой стороны, обеим странам необходимо заняться построением образа своего будущего. Ни у Америки, ни у России стратегии для XXI века нет. Ее вообще ни у кого нет, по большому счету. Исключение, может, составляет только Китай. Планировать на 50-70 лет у них получается, в принципе, неплохо.

— Мы, правда, мало что об этой китайской стратегии знаем…

— Я думаю, что там просто тоже есть свои сложности. Есть непростые развилки, да и перспективы китайской экономики не совсем ясны.

Для США и России от определения стратегии и образа желаемого будущего будет очень многое зависеть. В России сейчас об этом много говорят — тот же ЦСР, в котором я работаю, готовит свои предложения. А новой американской администрации еще необходимо разобраться с политическими проблемами и скандалами. Она не успевает предложить какой-то понятный и внутренне непротиворечивый образ будущего. Например, вчера Трамп признал, что НАТО — это не устаревшая и нужная организация, хотя год до этого твердил обратное. Это все тактика. Стратегии за этими словами нет.

А чтобы видеть картинку целиком, нужна именно стратегия, а не тактика. Нынешнюю же ситуацию взаимоотношений России и США можно образно представить в виде двух айсбергов, которые плавают на поверхности моря на достаточном удалении друг от друга. Но если посмотреть под воду, то можно выяснить, что они представляют собой часть одного ледника. А мы все время смотрим только на то, что над водой.

— Насколько Рекс Тиллерсон удобен для России как переговорщик?

— Переговоры хорошо вести с уполномоченными представителями. А место Тиллерсона в нынешней американской системе не очень понятно. Государственный секретарь — это очень высокая позиция. Он должен находиться в постоянном контакте с президентом. Сейчас же бюджет Госдепа урезается, а Тиллерсон реже встречается с президентом, чем его предшественники при предыдущих администрациях. Как бы Трамп его ни хвалил, понятно, что он не член близкого круга, не доверенное лицо президента.

— То, что Тиллерсон реже встречается с президентом, не означает, что он пользуется довольно большой свободой при проведении внешней политики?

— С одной стороны, это так. Бизнес-философия Трампа, в том числе, предполагает, что «если ты чем-то занимаешься, то ты этим занимаешься целиком». Другое дело, что Трамп недооценивает, как много символического в дипломатии. Глава Госдепа должен быть «пропитан» государственной легитимностью. Он должен нести в мир образ страны. А учитывая малый опыт государственной службы Тиллерсона, подобный ореол государственности вокруг него не может сформироваться.

При этом он, конечно, опытный переговорщик, хорошо знакомый с Россией и для многих в России. Нельзя сказать, что нашей стране он симпатизирует, но, всего скорее, более-менее понимает. А понимание — это первый шаг к тому, чтобы начать выстраивать конструктивные отношения, а не просто «бодаться». Но тут Тиллерсону мешает общее отсутствие стратегии, о чем я уже говорил. На протяжении нескольких месяцев Дональд Трамп говорит, что сможет договориться с русскими, а потом «разворачивается» на 180 градусов. С одной стороны, зная Трампа, это ожидаемо. С другой — ничего хуже для внешней политики, которая вся является пространством доверия, нет.

Так что я бы назвал Тиллерсона хорошим переговорщиком при плохих условиях. Его можно сравнить с игроком, у которого постоянно меняются карты. Как бы блестяще ты не играл в покер, при таких условиях очень сложно планировать игру и блефовать.

— Каковы итоги визита Тиллерсона в Москву?

— Хорошо, что есть канал взаимодействия. Плохо, что подвижек нет по основным вопросам.

— А Россия и США в них заинтересованы?

— Подвижки каждой из сторон по любому вопросу имеют очень высокую внутриполитическую цену. Для российской администрации демонстрировать шаги навстречу США за год до выборов не очень комфортно. Трамп, конечно, уже избран, но при рейтинге поддержки 40% и сильной оппозиции, в том числе, внутри собственной партии, он просто не может сделать что-то минимально похожее на шаг навстречу. Соответственно, оба лидера в ближайшие несколько месяцев такую высокую внутриполитическую цену платить не готовы. Поэтому сейчас главное — не допускать эскалации ситуации и выстраивать отношения доверия на всех уровнях. Надо работать на будущее.

Беседовала Татьяна Хрулева