"До настоящего фашизма Украине еще далеко"

В российских СМИ достаточно часто новые власти Киева именуют «бандеровцами» и даже «фашистами». Известный писатель и историк Игорь Пыхалов считает, что пока это всего лишь навешивание пропагандистских ярлыков. Однако, по его мнению, предпосылки для развертывания на Украине антикоммунистического террора уже имеются: это власть крупного капитала, идеология национального превосходства и оголтелый шовинизм.

— Игорь, из Украины приходят новости о продолжающемся давлении новой киевской власти на коммунистов. Помимо широко известного роспуска фракции КПУ в Раде, 13 июля сообщили о том, что был до смерти запытан редактор мариупольской газеты «Хочу в СССР», 24 июля стало известно об убийстве лидера организации компартии в с. Глинки, в этот же день прошла информация о возбуждении 308 уголовных дел в отношении активистов КПУ. Это что, начало открытого террора и расправа с идеологическим противником?

— Разговоры о необходимости запрета коммунистической партии на Украине идут, наверное, с первого дня победы Майдана. Но знаете, положа руку на сердце, мы все-таки избалованы современной капиталистической демократией, которая установилась на просторах бывшего СССР, и поэтому просто не представляем, что такое настоящие репрессии. Возьмем в качестве примера так называемые государства-лимитрофы, возникшие после революции 1917 года — ту же Эстонию, Польшу, Финляндию. Там борьба с коммунистами имела совсем другой размах: убивали, расстреливали по приговору суда не одного-двух, а сотнями, сажали тысячами. Что уж говорить про нацистскую Германию!

Часто приходится слышать, что вот, на Украине фашистское государство. При всей моей нелюбви к новой украинской власти, это все-таки ярлыки, которые носят сугубо эмоциональный характер. До настоящего фашистского режима им еще далеко. Хотя предпосылки имеются: власть крупного капитала плюс идеология национального превосходства и нетерпимости, помноженная на совершенно оголтелый шовинизм. Так что все еще впереди, и Украина может стать «полноценным» фашистским государством.

То, что сегодня происходит на Украине — еще не настоящие репрессии и открытый террор, а скорее булавочные уколы. Хотя, конечно, уколы болезненные, это все равно трагедия для людей, попавших под каток государства, для их семей, это все равно кровь.

— Но ведь коммунистов сажают не только на Украине, но и в России. 24 июля Сергея Удальцова и Леонида Развозжаева приговорили к 4,5 годам колонии. Да и что лучше - распущенная фракция коммунистов в Раде или ручная оппозиция в виде КПРФ?

— Применительно к Украине, я бы даже сказал, что роспуск КПУ пойдет левому движению во благо. КПУ и Симоненко наглядно проявили себя в соглашательстве, партия после Майдана спокойно сотрудничала с новой властью, заседала в Раде. Но для киевской власти даже такая умеренная компартия, как КПУ, все равно является идеологическим врагом, сама система их не приемлет.

Ликвидация КПУ пойдет во благо потому, что как на Украине, так и в РФ, вот эти массовые компартии, системные, сами фактически ничего полезного не делают, при этом они также мешают развиваться нормальному коммунистическому движению. Потому что все остальные левые объединения поневоле воспринимаются людьми как маргинальные группы сектантов. Если КПУ окончательно уйдет с политической арены, весьма вероятно, что это придаст мощный импульс для развития нормального левого движения на Украине.

Конечно, нельзя сказать, что все члены КПУ (или КПРФ в России) — сплошь соглашатели и оппортунисты. В рядах этих партий, как наверху, так и среди рядового актива, множество замечательных и достойных людей. Но именно как организации они себя не проявили.

— Насколько эти шаги Киева можно назвать «европейским выбором»? Ведь в Центральной и Западной Европе существует масса левых, социалистических партий, они входят в состав Европарламента, мощное левое движение в Испании и Италии. С другой стороны, в постсоветских странах есть гонения на коммунистов, местами запрещена идеология и символика.

— Ни для кого не секрет, что в Западной Европе все эти левые организации и партии, за исключением малочисленных маргинальных групп, представляют этакий левый фланг общего либерально-демократического лагеря. Они там в массовом порядке выступают за права сексуальных меньшинств, за гендерное равенство, за безатомную энергетику и так далее. Но они не собираются менять общественный строй, строить социализм, их и капитализм вполне устраивает. Такие «домашние коммунисты» для европейских властей совершенно не опасны, скорее даже полезны, они участвуют в создании показной демократичности. Поэтому их там, конечно же, никто не прессует.

Совсем другое дело в бывших советских республиках, особенно в Литве, Латвии и Эстонии, где большое количество русскоязычного населения. Там власти очень боятся, что может случиться «красный реванш», ведь там еще совсем недавно был реальный социализм, была развитая индустрия, высокие показатели экономического роста, стабильная демография. При всех недостатках советского строя его преимущества очевидны: не было высокого уровня социального неравенства, не было разделения на граждан и просто бесправных жителей, образование проще получить, безработицы не было... Поэтому боятся, как бы население не захотело вернуть все это назад.

— А почему не запретили Партию Регионов?

— И на Украине, и в РФ компартии, при всех недостатках, являются именно партиями в подлинном смысле этого слова, в то время как «партии власти», такие как ПР на Украине и ЕР у нас, — это не столько партии, сколько эдакий клуб для чиновников. Туда вступают государственные функционеры, управленцы, представители бизнеса. Тем самым эти люди хотят показать свою лояльность существующему государству и получить за это некие преференции, должности. Именно поэтому стоило только свергнуть Януковича, как почти все функционеры ПР, за отдельными исключениями типа того же Царева, задрав шаровары, побежали демонстрировать свою преданность новой власти.

— Конфликт на Украине часто сравнивают с гражданской войной в Испании в 1936 году, насколько эта аналогия справедлива?

— Безусловно, есть много общего, но есть и принципиальное отличие: с Испанией у нас не было непосредственной границы, поэтому СССР не имел возможности оказывать Испанской республике полноценную военную помощь. С Украиной у нас граница есть, поэтому в случае принятия политического решения военную помощь мы будем в состоянии оказать в любом формате.

Еще одно различие заключается в том, что в Испанской республике главную роль играли коммунисты и левые - социалисты, анархисты, и помощь, соответственно, оказывалась на основе общей идеологии. И если в Испанию ехали со всего мира именно коммунисты, то на Украине такой идеологической основы нет.

На помощь ополчению ДНР и ЛНР тоже едут добровольцы, причем не только из России, а из Германии, Израиля, Сербии, в первую очередь, а также из Венгрии, Чехии, Белоруссии, Молдавии. Но едут они по иным причинам. Немцы и израильтяне видят, что на Украине возможно возрождение фашизма. Другие на основе общей православной веры или русского языка. Но в идеологическом смысле эти люди являются маргиналами в своих странах, а потому это явление не становится массовым.

— В последнее время этот конфликт также часто сравнивают с войной в Югославии в 99-м году, пеняя в первую очередь на крайне пассивную позицию российских властей. Мол, как в молчаливом согласии с происходящим сдали Югославию, так же сейчас сдаем ДНР/ЛНР. Ведь Путин выполнил все требования западного сообщества: признал прошедшие на Украине выборы, отвел войска от границы, отозвал право на ввод войск...

— Надо смотреть динамику. Судите сами: в апреле ополчение ДНР — это десятки людей с охотничьими ружьями, сейчас это несколько тысяч человек с нормальным стрелковым оружием, в обмундировании, у них есть и тяжелое вооружение, правда, в незначительном количестве. Большая часть этой техники и оружия, конечно, взята со складов, которые находятся на территории республики, что-то добыто в боях, есть и заведенные танки с постаментов - памятники времен Великой Отечественной. Но и некая военная помощь, как мне кажется, все-таки оказывается. Просто власти РФ делают ставку на то, чтобы не вмешиваться в конфликт напрямую.

— Но все же, ведь сбором гуманитарной помощи и ее отправкой в ДНР, приютом беженцев с территории Украины, всем этим занимаются сугубо гражданские организации. А государственные службы РФ в это время вызывают на допросы тех, кто это делает, тех, кто был добровольцем и воевал.

— Есть помощь от государства или нет, мы еще долго не узнаем. Это ведь не афишируется. Но тут надо понять простую вещь: если бы власти РФ отдали приказ перекрыть границу, перекрыть поступление гуманитарной помощи по общественным каналам, то эта поддержка со стороны гражданского общества моментально прекратилась бы. Но власти не мешают, а это уже негласная поддержка.

Тут можно привести такую аналогию: несколько лет назад был процесс над Эдуардом Лимоновым и его единомышленниками, которые собирались организовать вооруженную борьбу за права русскоязычного населения в Северном Казахстане. Тогда наши органы госбезопасности очень быстро пресекли эту деятельность. А сейчас деятельность организаций по помощи Новороссии никто не пресекает.

— Не опасаются ли власти РФ «Русской Весны» как явления, ведь это движение во многом является антиолигархическим?

— Думаю, что не очень боятся. По Интернету сейчас ходит такая цитата: «И в РФ, и на Украине есть олигархи, но в России они находятся под государством, а на Украине - над государством».

Все-таки «Русская Весна» — это борьба не против олигархов и капиталистов, это борьба против национального и языкового угнетения. Даже если вся Украина войдет в состав РФ, то трудящихся просто будут грабить не местные олигархи, а российские. В этом плане ничего принципиально не изменится. Социальный гнет, социальное расслоение останутся и никуда не денутся. Зато исчезнет гнет национальный, людей перестанут заставлять говорить на чужом языке, им перестанут навязывать ложную для них историческую память и т.п. Ну и самое главное, они получат бесценный опыт борьбы за свои права. Он будет для них очень полезен в будущем, для отстаивания своих социальных прав. Полезный опыт получает и наше гражданское общество, которое учится решать очень непростые и масштабные вопросы без участия государственной машины.

— От людей, которые отправляются добровольцами на Юго-Восток Украины часто можно услышать, что для них неважно, Украина это юридически другое, суверенное и независимое государство. Они говорят, что «там живут такие же люди как я, мы говорим на одном языке, у нас общая вера, а поэтому я плевать хотел на международное право». Кто прав, они или международное право?

— С формальной точки зрения, Украина действительно является независимым и суверенным государством, она признана Россией и ООН. Ну и что? Международное право — это, в первую очередь, право сильного. В реальности, а не на бумаге, международное право отражает баланс сил на текущий момент.

Когда СССР потерпел поражение в холодной войне, как проигравшая сторона он был вынужден отдать целый ряд территорий, ставших «независимыми государствами». Или вот после Второй мировой войны проигравшая Германия была разделена на ГДР и ФРГ. Обе страны являлись членами ООН, были признаны всем миром, в том числе и друг другом. Но стоило измениться балансу сил, как произошло объединение Германии. Произошло оно в нарушение всех международных норм, но тогда это почему-то никого не волновало. Сначала «упала» Берлинская стена и произошло фактическое объединение, и только потом этот вопрос начали оформлять юридически. Также никого не волновало и то, что правительство суверенной и независимой ГДР было подвергнуто репрессиям, многих функционеров посадили. Это можно расценивать как аннексию, а можно как национальное воссоединение.

Или возьмем Вьетнам, который три десятилетия воевал за свою свободу, сперва против Франции, а затем против США. При этом на юге страны западными интервентами было создано государство Южный Вьетнам, которое было официально признано многими странами как суверенное и независимое. Но как только американцы вывели оттуда свои войска, это «государство» рухнуло и воссоединилось с Северным Вьетнамом.

Сейчас баланс сил изменился, и вполне естественно, что РФ начинает постепенное возвращение утраченных территорий, «собирание русских земель». «Первой ласточкой» стал Крым. И разумеется, для российских добровольцев, многие из которых родились и выросли в СССР, служили в Советской армии, Новороссия, да и вся Украина — не чужое «суверенное государство», а временно отторгнутая часть своей страны.

Беседовал Илья Смирнов