Глава Североморска как очевидец объяснил, почему выжившие брали ручную кладь в горящем самолете

Глава закрытого города Североморск Владимир Евменьков, летевший на сгоревшем при аварийной посадке самолете Москва — Мурманск, рассказал о случившемся. Чиновник сидел в шестом ряду и пояснил, что лично он задымленности не почувствовал.

В интервью «Север-FM» он заявил, что он не заметил толкотни во время эвакуации. «То, что люди стояли в проходах, да это, действительно, было. Например, я выходил далеко не первым и когда поднялся со своего места, идти вперед было невозможно. Передо мной стояли женщина с ребенком, но они даже не шли, видимо, боялись надышаться угарным газом, и в этот самый момент бежать к выходу означало бы бежать по людям. Поэтому какое-то время я, например, просто стоял в проходе. Повторю, идти вперед было нереально, впереди были люди. Представьте ситуацию, когда вы выходите из самолета, вы же не можете сразу пройти вперед, т. е. какое-то время все равно стоите в проходе. В этот момент те, кто хотели, брали с полок вещи. У меня там документы лежали, именно их я схватил и, когда уже началось движение, пошел вперед. В этот момент дверь справа уже была открыта и надувной трап развернут. Дверь с левой стороны заклинило от удара, и бортпроводница никак не могла ее открыть. Как-то мы вместе с ней ее толкнули, и она поддалась, трап раскатился, и пассажиры стали спускаться на землю и через левую дверь. Аварийного выхода в середине самолета у „Суперджета“ нет», — рассказал Евменьков.

Чиновник рассказал, что при взлете он увидел в иллюминатор, как в правый двигатель два раза ударила молния. «Было два очень громких удара и две вспышки, но двигатель не загорелся. Не знаю, работал он дальше или не работал, но он не горел это совершенно точно. Потом стало понятно, что полет идет нештатно, потому что мы прекратили набор высоты, летели под облаками, внизу видели землю и совершали круги вокруг аэропорта. Я видел по соседям, что у людей посуровели лица. Паники не было. Затем прозвучало объявление, что по техническим причинам мы вынуждены вернуться в Москву, в аэропорт вылета. Мы начали снижаться. Снижались долго. Через какое-то время снова было объявление, что самолет готов к посадке, нужно приготовиться и началась сама посадка, которая закончилась трагедией», — сообщил глава города.

«Когда выпустили шасси и мы коснулись полосы, то подпрыгнули вверх, затем снова опустились и вновь подпрыгнули и во второй раз даже выше, чем в первый. Потом загорелся двигатель. Что в этот момент происходило в салоне, не знаю, смотрел в иллюминатор. После второго удара мы опять подпрыгнули и, когда скакнули третий раз, видимо, обломилась стойка шасси, потому что мы упали на бок, нас развернуло и потащило уже по полосе. Самолет шел поперек и в этот момент стало явственно ощущаться, что мы теряем скорость и вот-вот остановимся. Я оторвался от иллюминатора, посмотрел и увидел, что люди вскочили со своих мест. Обратил внимание, что семья с левого ряда: мужчина, женщина и ребенок опустились на пол и передвигаются по полу. Тут стало понятно, что бежать вперед — это все равно, что бежать по людям, поэтому все те, кто это видел просто встали и ждали, когда можно будет эвакуироваться. Как только открылся проход, все стали выходить», — объяснил Евменьков.

Накануне самолет Sukhoi Superjet вылетел из Москвы в Мурманск, но вернулся в аэропорт «Шереметьево» и совершил жесткую посадку. После этого возник пожар. Из 78 человек, находившихся на борту, погиб 41.

Следствие рассматривает различные версии произошедшего, среди которых — недостаточная квалификация пилотов, диспетчеров и лиц, проводивших технический осмотр борта; неисправность воздушного судна; неблагоприятные метеоусловия.