О чем в России лучше помолчать

Скандал вокруг расследования Фонда борьбы с коррупцией о бизнесмене Олеге Дерипаске и вице-премьере правительства РФ Сергее Приходько набирает обороты. Ролик был размещен в Интернете 8 февраля, а уже на следующий день Усть-Лабинский районный суд Краснодарского края принял обеспечительные меры по иску Дерипаски против Анастасии Вашукевич, известной как Настя Рыбка. Бизнесмен обвинил ее в незаконном распространении информации о своей частной жизни.

В результате Роскомнадзор обязал ряд СМИ удалить видео и изображения из новостей и статей, касающихся расследования ФБК. «Под раздачу» попал даже журнал MAXIM с подборкой шуточных комментариев из Сети. Более того, если до вечера 14 февраля со страниц YouTube и Instagram не будут удалены требуемые посты и видеоролики, то блокировка может коснуться и этих сервисов.

Алексей Навальный, в свою очередь, подал судебный иск против Роскомнадзора с требованиями признать действия ведомства незаконными и исключить его сайт из реестра запрещенной информации.

Отметим, что ранее, когда дело касалось оппонентов действующей власти, федеральные каналы неоднократно использовали данные куда более личного характера — под предлогом, что они представляют собой общественно значимые сведения. Это в очередной раз дает повод задуматься над двойными стандартами, ставшими неотъемлемой частью современной российской действительности.

«Росбалт» обратился к экспертам с просьбой прокомментировать ситуацию.

Александр Плющев, журналист, блогер:

«Российская власть, когда задето что-то крайне для нее чувствительное, демонстрирует не то что двойные стандарты, а просто полное отсутствие каких бы то ни было правил и рамок. Я не помню, чтобы прежде с такой быстротой, агрессивностью и решительностью была выказана готовность закрывать и блокировать. Это демонстрирует именно избирательность подходов к свободе информации и цензуре — а здесь речь идет об очевидной цензуре.

Хочу обратить внимание, что при всей видимости соблюдения юридической процедуры мы до сих пор не видели документа, по которому действует Роскомнадзор. Мы слышали только устные заявления представителей ведомства. Но ведь оно действует не по своей инициативе, а должно выполнять решения других органов. Однако, похоже, в этом случае просто не успели написать нужные бумажки, чтобы нам их показать.

Конечно, у Дерипаски все получается по закону, но совершенно не в рамках правоприменительной практики. Ни один российский суд в течение суток не принимает к рассмотрению подобные дела и не накладывает обеспечительные меры. Я сам оказывался в такой ситуации. Мещанский суд опубликовал на сайте мои личные данные и поначалу отказался их убирать. Только после того, как мы обратились с жалобой, мне заявили, что это была техническая ошибка. Простым людям очень сложно добиться чего-либо в такой ситуации. Действия Мещанского суда я обжаловал где только можно — включая тот же Роскомнадзор. Представители ведомства тогда даже не поняли, что я от них хочу.

Видимо, Дерипаска объясняет доходчивее, чем обычный человек вроде меня. Очень хочется научиться такому языку общения с чиновниками, чтобы они понимали тебя с полуслова — а лучше даже с полвздоха или подмигивания».

Павел Чиков, руководитель международной правозащитной организации «Агора»:

«С формальной точки зрения речь идет о гражданском деле, по которому есть истец и ответчик. Предмет иска заключается в незаконности распространения сведений о частной жизни, и истец просит до его рассмотрения по существу принять обеспечительные меры, а именно — обязать СМИ удалить оспариваемую информацию. Прав он или нет — вопрос открытый и спорный. Суд принял решение удовлетворить ходатайство и вынес определение. Поскольку оно касается вопросов, связанных с удалением спорного контента на сайтах, государственным органом, ответственным за исполнение, является Роскомнадзор. К ресурсам, которые добровольно исполняют его требование, претензий нет. А в отношении тех, кто откажется, могут быть применены меры принуждения, которые Роскомнадзор имеет в арсенале — то есть прекращение доступа к конкретному контенту.

Проблема в том, что Роскомнадзор будет просить запретить доступ к конкретной странице — например, на YouTube или Instagram. Но технически в России абсолютное число интернет-провайдеров не имеют возможности блокировать только одну страницу. Для этого необходимо специальное оборудование. В реальности такое требование можно выполнить только одним способом: запретить доступ на ресурс (YouTube, Instagram) в целом.

Здесь нужно учитывать три основных момента. Во-первых, речь идет о решении суда, каким бы оно ни было. В цивилизованном мире у компаний принято исполнять их — это деловая этика. Во-вторых, налицо спор о частной жизни. И ее элементы на видео действительно присутствуют — вечеринка была непубличная. Данные моменты очень чувствительны для западного мира. В-третьих, это все-таки обеспечительная мера, а не окончательная.

Другое дело, что цель всей истории — не удовлетворить претензии истца к ответчикам, а именно блокировка контента. Мы знаем, что нет ничего более постоянного, чем временное. И в данном случае налицо злоупотребление правом со стороны истца.

Я полагаю, что YouTube и Instagram в силу своей политики добровольно прекратят доступ к конкретным страницам и фотографиям. Думаю, данная история не станет поводом для блокировки двух глобальных сетевых сервисов в России просто потому, что последствия несоизмеримы с причиной».

Артем Козлюк, руководитель общественной организации «Роскомсвобода»:

«Случай беспрецедентный — никто не может вспомнить аналогичной ситуации, когда в течение буквально нескольких часов после подачи заявления в суд на многочисленные интернет-издания накладывались обеспечительные меры. Особенно настораживает, с какой оперативностью Роскомнадзор начал рассылать требования по удалению того или иного контента.

Вопросов о законности подобных действий очень много. Тем более что текст решения суда никто не видел — не только СМИ, но и компании, имеющие отношение к ролику: ФБК, YouTube, Instagram. Даже юристы не могут узнать о правомерности и правомочности требований Роскомнадзора. Тем не менее, они перестраховываются и рекомендуют своим клиентам удалить материалы, чтобы избежать полной блокировки сайтов. Ведь по закону разрешено блокировать не только конкретный контент, но и домен и IP-адрес.

Так что, с одной стороны, действия СМИ оправданы. Но с другой, пока не чувствуется хоть какой-то сплоченности. Где Союз журналистов или Профсоюз журналистов и работников СМИ? Средствам массовой информации стоило бы в этой ситуации выступить неким консолидированным фронтом против такой откровенной цензуры. Я не призываю сохранять материалы — тут речь все-таки идет еще и о бизнесе, сохранении рекламодателей и в принципе об угрозе существования. Но какая-то солидарность должна быть проявлена.

Что касается возможной блокировки, то многие ролики на YouTube занесены в реестр запрещенных сайтов, что, однако, не угрожает доступу к самому YouTube на территории России. На мой взгляд, полная блокировка YouTube или Instagram в случае, если они не удалят требуемые ролики и посты, будет возможна только при политическом решении. Если Роскомнадзор внесет в реестр их реальные IP-адреса, то это значит, что ему дали отмашку: мол, ничего страшного, если YouTube или Instagram будут в России заблокированы».

Иван Павлов, юрист, руководитель правозащитного объединения «Команда 29»:

«Вся эта ситуация демонстрирует, что сейчас в России есть один стандарт: друзьям все, остальным — закон. Скорость, с которой Усть-Лабинский районный суд вынес решение о том, что опубликованные снимки нарушают „права на изображение, конфиденциальность персональных данных и неприкосновенность частной жизни“, конечно, просто поражает. Я знал, что российский суд работает достаточно эффективно, но не предполагал, что настолько.

Хотя я думаю, что в будущем столь молниеносная реакция по отдельным случаям перестанет нас удивлять. Уже был прецедент, когда апелляционная инстанция достаточно быстро изменила меру пресечения Алексею Навальному. Недавно по похожему сценарию была освобождена под подписку о невыезде врач-гематолог Елена Мисюрина, после того как ее дело стало слишком резонансным.

Что же касается конкретно этого случая, то реакция оппонентов Навального свидетельствует, что он поднял целый пласт очень нежелательной для них информации. Ведь в его расследовании речь идет не только о коррупции, но и о международных отношениях — а эта тема для всякого рода исследований сегодня табуирована».

Татьяна Хрулева